Читать книгу "Волшебство для короля - Дэниел Худ"

Вставало еще два вопроса: почему леди-пацифик так легко отступилась от дома Маркейд и что вообще она о Лайаме знает? На первый вопрос он ответить толком не мог, однако предположил, что Уорден не хочет огласки. Ответ на второй вопрос был весьма неприятным: выходило, что каменная уродка знает о нем почти все. «По крайней мере, все, что ей может оказаться полезным. Откуда я родом, название моего корабля… Историю моей жизни, на что я способен, чем занимаюсь и т. д. и т. п.» Сведения, обычные для рекомендательного письма, а если учесть, что герцог — человек скрупулезный… Лайам горестно застонал.

«Стало быть, я для нее — не загадка. Неудивительно, что она идет за мной по пятам!» Он выругался, сел на пол и накинул на плечи одно из принесенных Маркейд одеял. Ах, если бы знать, что там насочинял про него герцог Южного Тира! Ну почему, почему у него не хватило наглости прочесть эту писульку по дороге из Саузварка! «Она ведь больше недели была при тебе. Подумать только, больше недели!»

С каждым вздохом голова беглеца опускалась все ниже. Глаза слипались, мышцы делались ватными. Он устал, так устал, что даже боль от ушибов казалась далекой-далекой. Лайам почувствовал, что вот-вот задремлет, он сбросил с себя одеяло, медленно встал и потянулся, надеясь разогнать кровь, чтобы та, в свою очередь, пробудила засыпающий мозг.

«Мастер, я здесь, на крыше».

Лайам не стал отвечать — просто подошел к люку и приоткрыл его, чтобы Фануил мог влететь. Он вспомнил о свечке, свет могли увидеть снаружи, но было уже поздно, да и не все ли равно. Уорден наверняка знает, где он находится. «И пусть ее. Пусть». Дракончик спланировал на пол и сел на задние лапы.

— Посмотри, там осталось немного мяса. Вареного, к сожалению.

«Спасибо, мастер».

Дракончик встряхнулся, пошел к тарелке. Поглядел на мясо, принюхался и оторвал кусок.

«На улице прячутся миротворцы».

— Где же им еще быть?

Лайам сел и снова закутался в одеяло. Флакончик по-прежнему красовался на спине малыша. Лайам потянулся к нему, потом опустил руку.

— Как думаешь, что мне делать теперь? — Фануил посмотрел на хозяина.

«Что делать? Выяснить, что я ношу на себе, — он слегка выгнул спину, флакончик качнулся. — Если это принадлежит королю, следует переправить посылку по назначению».

Фамильяр глубокомысленно поводил мордочкой и снова принялся за еду.

Лайам хмыкнул и лег, подбирая под себя одеяло.

— Могу ли я сделать это, не покидая чердак? — Уродец даже не повернулся.

«Ты шутишь».

— Шучу, конечно, шучу. «Ты устал».

— Вовсе нет!

Глаза его сами собой закрывались. «Выпусти меня, я покараулю снаружи, а ты немного поспишь».

— Нет, — пробормотал Лайам. — Мне надо бы совершить еще парочку глупостей. А то все кажется, что чего-то недостает. Сейчас мы отсюда уйдем.

Циничный внутренний голосок напомнил ему, что, лежа под одеялом, осуществить этот план не удастся. Лайам кивнул в знак безоговорочного согласия, однако подняться не было сил.

«Поскольку пацифик не стала обыскивать дом, — беззвучно бубнил дракончик, — можно предположить, что она не сделает этого и в ближайшее время. Возможно, она вообще не уверена, что ты здесь. Ее люди не смотрят на дом, они приглядываются к прохожим. Так что твердая пара часов у тебя еще есть».

— Что ж, отдохни и ты… — Язык Лайама заплетался. Боги, как хочется спать! Да и зачем бодрствовать? Уорден либо явится, либо не явится, пусть решает сама. Он сознавал, что в этом рассуждении не все ладно с логикой, но что именно, разобрать не мог. — Тебе тоже надо поспать…

«Я не устал».

— Хороший мальчик… — Мысли его спутались окончательно. — Спать, спать…

И Лайам уснул.

Время шло. Спать ему уже вроде бы не хотелось. Он лежал, отдыхая перед дорогой и бездумно оглядывая чердак. Он, правда, не понимал, зачем здесь горящий замок, и женское лицо, обрамленное каштановыми волосами, и Парящая Лестница, взмывающая над водопадом, — он сердился, он знал, что такого на чердаках быть не должно. А еще он знал, что, находясь в бегах, спать попросту глупо, впрочем, мысль Фануила все равно застала его врасплох.

«Мастер, на лестнице человек».

Лайам кое-как сел. Глаза не ворочались. Свеча наполовину сгорела.

— Что? — просипел он. Потом прокашлялся и повторил: — Что? Кто там?

«Не знаю, мастер. Он просто сидит».

Одеяло обмоталось вокруг бедер, Лайам кое-как из него выпутался и, пошатываясь, встал на ноги. Затекшее тело начинало болеть, голова шла кругом. Он подковылял к двери и, ничего не соображая, распахнул ее настежь.

На верхней ступеньке лестницы скорчился Ненний. Его глаза испуганно округлились.

— В чем дело? — осведомился Лайам.

— Ренфорд, — выдавил из себя рыцарь, вскочив на ноги, — вы… Вам надо идти!

Лайам тупо уставился на мужа Маркейд.

— Да-да, вы правы. Я скоро уйду.

— Нет-нет! — проскулил Ненний. — Вам надо идти прямо сейчас! Сию же минуту! — Лицо его плаксиво скривилось. — Боюсь, Маркейд чересчур занесло.

— Ее вообще частенько заносит.

Туман в голове Лайама начинал постепенно развеиваться. Странно, почему хозяин дома встревожен?

— Пожалуйста, уходите! — взмолился сэр Анк. — Они могут явиться в любую минуту. Я пытался ее урезонить, но она и слушать не захотела.

Лайам только теперь сообразил, что рыцарь практически не одет. Его телеса едва прикрывала коротенькая ночная рубашка. Он протер глаза, тряхнул головой.

— Вы это о чем?

«Мастер, похоже, твоя знакомая тебя предала».

Ненний глубоко вздохнул, зажмурился и выпалил:

— Маркейд пошла к Северну. Она хочет договориться с ним.

Лайам оцепенел, язык его перестал быть послушным.

— Как это… договориться? О чем? Она что, решила выдать меня?!

Рыцарь дернулся, как от удара, но возразил:

— Нет-нет, что вы, сударь! Она никого не собирается выдавать. Просто ей кажется, что королю так и так не выжить, а у Северна… есть перспективы. Она намерена выторговать у него вашу жизнь.

«Мастер, немедленно уходи».

— Мою жизнь, а также… вашу карьеру?

Рыцарь побагровел.

— Ну да, ну да, ни для кого не секрет, что она очень честолюбива, но, клянусь, вам ее замысел не причинит никакого вреда! Она надеется, что вы, трезво взвесив все обстоятельства, отдадите камергеру флакон, и тот вас не тронет.

— Ни на что такое она не надеется, дрянь! Она рассчитывает, что они меня укокошат и что Северн ее за то обласкает! Вот, я думаю, что у нее на уме.