Читать книгу "Шпион Его Величества - Валентин Егоров"

На таком же чистейшем швабском диалекте я представился саксонским дипломатом Лосом и кратко объяснил слуге причину своего появления, рассказав о том, что в нескольких шагах от этого дома меня остановили и, угрожая оружием, обокрали и раздели люди, не знавшие швабского языка. Я был один, а грабителей было три человека, все трое были с оружием, поэтому я не сопротивлялся и грабителям отдал деньги, верхнюю теплую накидку и башмаки. Выслушав мое объяснение, слуга вежливо посторонился, пропуская в дом и объясняя, что я попал в дом начальника рижской гавани господина Эрнста Данненштерна, который будет рад приветствовать саксонского дипломата у себя в доме.

Утром мне предстояла встреча с генерал-адъютантом графом Гребеном для переговоров о возможной встрече Фридриха Вильгельма I, короля Пруссии, с Петром Алексеевичем на пути посольства в Копенгаген.

5

Когда имеешь дело с немцами, то никогда не знаешь, как себя с ними вести, как с ними разговаривать. В принципе, немчура нормальные и понятные люди, но эта немецкая любовь к армейским мундирам, уставам и педантизму нормального немецкого человека в мгновение ока превращала в настоящего солдафона, на первых же минутах разговор с таким солдафоном мог свести тебя с ума. Такое превращение произошло и с Францем Гребеном, когда мы встретились в кофейне дома Черноголовых, он был обыкновенным, весьма разговорчивым и вежливым немцем, охотно говорившим о погоде, о ценах на сельхозпродукцию на местном базаре, о вкусе и о распространении кофе, который только что появился в Европе.

В рижском доме Черноголовых останавливались, некоторое время жили молодые неженатые иностранные купцы. Один из этих молодцов, видимо, торгуя кофе, в подвале этого дома устроил нечто вроде кофейни, куда приходил поболтать, обменяться последними новостями свой брат купец.

Здесь мы с Гребеном могли говорить на любые темы, не привлекая к себе внимания любопытных глаз рижских полицейских, они все еще продолжали служить не России, а Швеции, которую всего пять лет назад мы попросили навсегда покинуть этот город. Разговор с господином Гребеном первоначально шел очень оживленно, мы обменивались ничего не значащими любезностями и комплиментами, в основном затрагивая тему прибытия русского царя в Ригу и пьянства сопровождающих его царедворцев. Этот переодетый в гражданское платье немчура время от времени поглядывал на циферблат луковицы часов, ожидая, как мой агент в Кенигсберге ему говорил, появления личного представителя русского царя Петра Алексеевича, дабы через него договориться о встрече с царем. Мне доставляло искреннее удовольствие наблюдать за тем, как сухощавое лицо немецкого генерала все более и более принимает тоскливое выражение, он давно уже слышал о том, что русские не бывают пунктуальными людьми. Адъютант прусского короля совсем уж посерел лицом, прошло более пятнадцати минут противу назначенного времени встречи, а никто из русских так и не появился в кофейне.

Генерал совсем уж собрался одеваться и покидать помещение, в котором помимо нас так и никто не появился, как я упруго поднялся на ноги и заново представился немцу, назвав себя Александром Борисовичем Бутурлиным,[41]капитаном лейб-гвардии и личным денщиком его величества Петра Алексеевича. В ответ мгновенно послышалось щелканье каблуков гражданских башмаков, передо мной уже стоял настоящий немецкий генерал с ничего не выражающим лицом, губами, вытянутыми в полоску, разговор между нами на общие темы прекратился, и над нами нависло тяжелое и напряженное ожидание.

Три года назад королем Пруссии стал Фридрих Вильгельм I, который на престоле сменил своего отца Фридриха I. В конце прошлого столетия этот король войнами и дипломатическими переговорами сумел добиться того, что Пруссия вышла из состава княжеств Речи Посполитой и стала первым независимым немецким королевством. Если в то время все другие немецкие курфюршества и герцогства пресмыкались перед Англией, Голландией и великой Швецией, то Фридрих I сразу же повел независимую политику, направленную на укрепление независимости Пруссии, желая при этом подчинить себе другие немецкие земли. Петр Алексеевич встречался с этим прусским королем, но полного взаимопонимания между собой они не добились, уж очень Фридрих I хотел руками России, ее солдатами, завоевать себе господство над немецкими разрозненными герцогствами.

Когда Фридрих Вильгельм I заменил своего отца на прусском престоле, то через свою агентуру, которой руководил саксонский дипломат Лос, мы навели справку о новом правителе. Рыжеволосый, как и большинство Гогенцоллернов, кронпринц был невелик ростом, широкоплеч и кряжист. Сильный от природы, он доминировал в детских играх над своими многочисленными кузенами. Я обратил особое внимание в этой информации на то, что будущий король Пруссии в детстве проявлял агрессию по отношению к своему двоюродному брату Георгу Августу, будущему королю Англии Георгу II, и эта детская вражда отчасти стала причиной напряжённых англо-прусских отношений.

Фридрих Вильгельм интересовался самыми «низменными» предметами: работой каменщиков и плотников, кормами для лошадей, садоводством и огородничеством. Специально для маленького принца был устроен огород, где ребёнок с любовью выращивал овощи для королевской кухни. К французскому языку, обязательному в среде европейской аристократии, Фридрих Вильгельм питал отвращение. Гуманитарные знания также были ему неинтересны. Мальчик обнаруживал способности к математике, к рисованию, интересовался историей, обладал неплохим музыкальным слухом, однако в силу своего упрямого и агрессивного характера не смог получить должного образования даже в этих областях.

В самом раннем возрасте кронпринц заинтересовался армией.

Проявляя склонность к выяснению деталей любого явления, Фридрих Вильгельм вникал в быт и нравы казармы, в покрой солдатской формы, в рассказы солдат о былых сражениях. Светские манеры, которым безрезультатно пытались обучить его и родители, и воспитатель — граф Александр фон Дона, принц не воспринимал, так как считал их бесполезными.

Прочитав мою докладную записку, Петр Алексеевич добродушно похлопал меня по плечу, а затем поднес своей кулачище к носу и так же добродушно сказал, чтобы и впредь я так же хорошо работал. Но, ни деревеньки, ни денег за проделанную работу не дал, молвив, чтобы в этом деле я брал бы пример с Александра Даниловича, но перед уходом сказал, что хотел бы встретиться с новым королем Пруссии и кое о чем с ним покалякать.

Во второй половине дня Петр Алексеевич принял генерал-адъютанта графа Гребена и беседовал с ним около часа, время от времени с удивлением поглядывая в мою сторону. Русский офицер, лейб-гвардии капитан Преображенского полка, одет в соответствующую полковую форму, а вот морда этого офицера ему была незнакома. Пару раз он порывался задать мне вопрос о том, кто я такой и откуда тут объявился, но сдерживался, хорошо помня о том, что встреча и переговоры секретные, о них никто не должен был знать. Государыня Екатерина Алексеевна посмеивалась, она давно уже догадалась, что секретарь мужа Макаров поменял свою личину на этого Бутурлина. Петр Алексеевич давно уже узнал о том, что встреча с королем Пруссии состоится в Гевельсберге в конце марта, а сейчас пытался из Гребена выбить информацию о том, как организованы и функционируют школы кадетов в Пруссии, на все свои вопросы получая короткие солдатские ответы, типа: «Не могу знать» и «Так точно, ваше величество».