Читать книгу "Время пришло - Кирилл Казанцев"

В тот же вечер в город нагрянула на двух «Ленд-Крузерах» группа опытных следователей из Следственного управления МВД. Их уже ждали. Поселили в новой гостинице на четвертом этаже – в отличных двухместных апартаментах. По счастью, командировочных было немного – семеро. Серьезные мужчины в штатских костюмах – с цепкими взглядами и непроницаемыми лицами. Командовал «парадом» подполковник Осокин – коренастый плечистый мужчина с короткой жесткой стрижкой и умными глазами. Он насмешливо смотрел, как стелются перед ним подчиненные Кудесника, предлагая самые лучшие номера, торжественный ужин в ресторане, самую лучшую в Европе сауну, комплекс дополнительных услуг, за которые уже уплачено…

– Спасибо, господа, – выслушав заманчивые предложения, усмехнулся подполковник Осокин. – Я слышал, некоторые ваши работники уже сходили в баньку? Благодарим покорно, – и решительно потребовал под ясные очи подполковника Кудесника.

– Послушайте, подполковник, мы с вами взрослые люди, – сказал он при первой же личной встрече. – Мы в курсе произошедшего и горячо надеемся, что нам предоставят всю имеющуюся информацию. Любые пожелания по поводу работы выполнять беспрекословно. Группа должна охраняться. Никакой пыли в глаза, никакого замалчивания и лукавства. Мы прибыли не для того, чтобы копать под структуры власти в Качалове, – задача у нас другая: положить конец царящей здесь вакханалии. Надеюсь, наши задачи совпадают. Против ужина не возражаем, но никакого алкоголя и праздничной программы. В восемь утра добро пожаловать с докладом, и немедленно начнем работу. Надеюсь, вас не смущает, что завтра суббота?

Подполковник Кудесник терпел, только это и оставалось. Слава богу, что в ночь с пятницы на субботу не произошло ничего возмутительного! Видимо, преступникам тоже требовался отдых. А возможно, они узнали от осведомителей о появлении следователей из Москвы и вносили коррективы в планы своей разрушительной деятельности…

Штаб-квартиру следственной группы разместили прямо в гостинице – под охраной пяти омоновцев. Сюда и стекалась следующим утром информация по всем «эпизодам». Бегали местные оперативники, прокурорские работники. Тщательно изучались свидетельские показания, заключения экспертов, протоколы допросов многочисленных задержанных. Вновь просматривались ролики из Интернета – анализировались, раскладывались по полочкам. Слоган «ищите людей, обиженных властью» проходил красной нитью через все расследование. Либо людей, у которых пострадали родственники, знакомые. На каждый «эпизод» – отдельная группа. Проследить происхождение баллона с хлором – почему забыли про это? Где пропал, почему? Какие фирмы или организации применяют в своей работе емкости с опасным газом, если не заявляют о пропаже – проверять документацию. Почему забыли про «RAF-4» с регистрационным номером 294? В каком регионе угнан, каковы обстоятельства? Повторно допросить господина Брызгалова – и плевать, что он «не может». Пусть ляжет костьми, но составит фоторобот девушки, мелькнувшей в окне машины. Почему не подумали о сообщниках злоумышленников? Ведь это не просто местная шантрапа, а люди, имеющие возможности и располагающие точной информацией! Что там с гражданкой Чаплиной? Подать ее на ковер! Особое внимание – задержанным в Зубиловке. Почему их, собственно, сбросили со счетов?

– Послушайте, Юрий Андреевич… – взволнованно шептал Осокину молодой помощник, прибывший вместе с ним из Москвы. – Не мое, возможно, дело, но после просмотров всех этих роликов, после общения с качаловскими «тузами» и «шестерками» мне реально становится стыдно. Вам не кажется, что мы обслуживаем полных ублюдков?

– Перестань, Николай, – раздраженно морщился Осокин. – Мы никого не обслуживаем, мы выполняем приказ вышестоящего начальства. Приказ один – поймать так называемых «мстителей». Возможно, когда-нибудь, после нас, в чем я лично сомневаюсь, но не исключаю, сюда прибудет еще одна группа – для расследования деяний местных властей. Но это уже не наше дело. Если такое случится, то очень нескоро. Мне стыдно, чтобы ты знал, я все понимаю и представляю, что такое совесть, но вынужден делать только то, ради чего нас сюда отправили. В данный момент меня волнует вот что: я поговорил по душам в приватной обстановке с Зоей Васильевной Чаплиной – женщина уверена, что, когда она следила на машине за злоумышленниками, они ее не вычислили. То есть они приехали именно туда, куда и собирались. Особа адекватная, она рассказала все до мелочей – как ехала, как пряталась за другими машинами. Мне кажется, в ее словах имеется зерно…

– И что из этого следует, Юрий Андреевич? – напрягся помощник.

Через полчаса подполковник Осокин провел совещание, которое длилось всего несколько минут. Он угрюмо рассматривал собравшихся людей, взведенного, как пружина, начальника угро Махрышкина, набычившегося Кудесника. А за окном уже смеркалось, день промчался быстрее пули.

– Поздравляю, господа, – иронично возвестил Осокин. – И вас, Аркадий Григорьевич, в первую очередь. Вы хватаете всех подряд, а вот того, кого нужно, – выпускаете. Можно утверждать с большой долей вероятности, что интересующие нас личности двое суток назад уже находились за решеткой. Но вы их щедро отпустили на свободу. Опомнитесь, подполковник, – Осокин резко повысил голос. – Неужели вам ни на минуту не закралась мысль, что взрыв у мэрии – всего лишь отвлекающий маневр? Это не акция, это просто бестолковое метание гранаты. Даже не взрывчатка! А вы повелись! «Мстители» были у вас в кармане, вы их лично допрашивали. Сообщники преступников опасались, что вы их выведете на чистую воду, и провели отвлекающую акцию, а вы и кинулись туда, задрав штаны! И тех, кого следовало придержать, вышвырнули из изолятора. Простите, подполковник, временами вы представляетесь грамотным человеком, но то, что вы сделали, – такой махровый непрофессионализм…

Кудесник побледнел, как покойник.

– Минуточку, Юрий Андреевич… Во-первых, я не уверен, что вы правы, а во-вторых, их не поздно еще раз арестовать. Нам известны фамилии, адреса, приметы, паспортные данные…

– Так арестуйте! – хлопнул кулаком по столу разозлившийся Осокин. – Немедленно и всех семерых! Если это действительно еще не поздно… – и когда, повинуясь ястребиному взгляду Кудесника, «ответственные» люди стали по одному выбегать из комнаты, Осокин поманил пальцем своего молодого помощника и прошептал ему: – Готов поспорить на свою зарплату, что эти горе-сыщики опять подотрутся… Тебе особое задание, Николай. Быстро выведай адрес, съезди лично и привези мне судью Горшевича. Только без шума. Этот парень здесь первый кандидат на общение с «мстителями». Удивляюсь, почему до него еще не добрались. Чует мое больное сердце, что в ближайшее время доберутся, и если мы их не опередим… – последовала многозначительная пауза.

– Улавливаю вашу мысль, Юрий Андреевич, – глаза помощника возбужденно заблестели. – Изволите соорудить из этой судейской марионетки вкусную наживку?

В дачном поселке было тихо и безлюдно. Фонари здесь отсутствовали в принципе. Деревянные домики в один, в полтора этажа стыдливо прятались за оградами и развесистыми деревьями. Поселок не считался элитным – проживали в нем люди, не ворочающие миллионами, скромные в быту, предпочитающие выращивать капусту и картошку. «Лихорадки субботнего вечера» не наблюдалось, никто не гулял, хотя во многих окнах горел свет. Машина затормозила у столба электропередачи с симпатичным черепком на щитке и надписью, извещающей о том, что будет с теми, кто «влезет». Водитель выключил фары и заглушил двигатель, вышел из машины, споткнулся о мелкий камешек, вполголоса ругнулся. Озадаченно поглядел по сторонам – дома тут были какие-то одинаковые, безмолвные. Пришлось извлечь из «бардачка» фонарик – желтоватый свет озарил выцветшую табличку с нужным номером на углу строения. Мужчина бросил фонарик обратно в машину, отомкнул скрипящую калитку, протопал по дорожке и громко постучал в дверь. Подождал секунд пятнадцать, еще раз постучал. Ожидание затягивалось. Наконец внутри заскрипели половицы, вспыхнул свет. Поворошилось железо в замке, и приоткрылась дверь, удерживаемая толстой цепочкой. За дверью оказалась еще одна – решетчатая. На позднего гостя испуганно смотрела субтильная женщина, закутанная в махровый халат. Она обозрела нахмуренное молодое лицо, приличный костюм спортивного покроя, серую водолазку.