Читать книгу "Спаситель по найму - Алексей Фомичев"

Они сидели так несколько минут. Ничего не происходило. Герману надоело сидеть, он хотел открыть глаза, потом вспомнил просьбу оракула.

«Неужели и впрямь выучим? Блин, Элона Давыдова отдыхает! Этого оракула с его фигурами к нам бы. Вот бабла бы срубил!»

Что-то кольнуло в затылок. Герман подумал, что задел какой-то выступ. Но ощущение прошло. Потом кольнуло ниже. А затем под висками и на темени. Странно, было не больно, скорее приятно.

А потом перед глазами завертелась тонкая блестящая нить. Она шла по кругу на одной скорости, и от ее вида стало как-то муторно. Герман терпел, сколько мог, но мутить стало сильнее. И заболел затылок.

«Да пошло все на хер! К черту эксперименты!»

Он разозлился и представил, как разрывает проклятую нить на части. Та вдруг пропала. Муть и боль сразу прошли. И где-то раздался вскрик.

«Считаю до десяти и открываю глаза, – решил он. – Пусть Неринг найдет нормального преподавателя…»

– Все! – донесся голос оракула. – Выходите.

Герман открыл глаза, поморщился и потер затылок. Неприятные ощущения прошли, однако кожа на голове чесалась.

Кир тоже открыл глаза, попытался встать и задел макушкой фигуру.

– Япона мать! Что за фокусы?!

В проходе появился Неринг. Чуть побледневший, с удивленными глазами. Он пристально смотрел на землян, словно хотел увидеть нечто особенное.

– Как вы себя чувствуете? – спросил он каким-то напряженным голосом.

– Хреново! Голову крутило как карусель! – ответил Кир. – И ничего у тебя не вышло. Мудрила, блин!

Неринг слабо улыбнулся.

– Я говорю с вами на наречии биондир. Основном наречии наших мест.

Герман хотел было возразить, но вместо этого попросил:

– Ну-ка скажите что-нибудь еще.

– Могу говорить сколько угодно, вы меня отлично понимаете.

– Стоп. Кир, давай что-нибудь по-русски.

Шилов на миг задумался, а потом выдал сочную руладу с несколькими заворотами.

Да, это был другой язык. Разница очевидна.

– Выходит, ваши статуэтки сработали, – удивленно покачал головой Кир и с уважением взглянул на оракула. – Вот это фокус! Одна молитва, и все!

– Всевидящий одаривает милостью своей всех, кто к нему обращается, – скромно ответил Неринг. – Теперь вы знаете наречие биондир, на нем говорят всюду, правда, иногда с акцентом.

Герман уловил в голосе верховного оракула торжество и еще какое-то беспокойство. Словно Неринг был чем-то сильно озабочен. Но разбираться не стал, в конец концов это его дело.

– Пошли отсюда, – сказал Кир, подхватывая баул. – Пока я себе еще что-нибудь не отбил.

Лорд Вал-Делей ждал наемников у входа. При виде их сразу спросил:

– Получилось? Вы выучили язык?

– Выучили, – ответил на местном наречии Герман. – Хороший фокус.

Лорд облегченно улыбнулся.

– Замечательно. Всевидящий благосклонен к вам.

Кир хотел что-то сказать по поводу Всевидящего, но Вал-Делей торопливо добавил:

– Пора в путь.

– Надеюсь, карета близко? – процедил Кир. – Надоело таскать баул.

Выйдя наружу, наемники с любопытством осмотрелись. Храм стоял посреди круглой площадки, вымощенной серым булыжником. Рядом небольшой сарай и коновязь.

Метрах в пятидесяти была еще одна площадка, но заросшая травой. Неподалеку небольшая роща, чуть в стороне ручей, через который перекинут мостик.

Снаружи храм был квадратной формы. Стены метров по двенадцать длиной. Кладка каменная, потемневшая от времени. Высота метров пятнадцать. Мощное строение, монументальное. И довольно мрачное. Зато внутри все залито светом. Странная дисгармония.

Карета с четверкой лошадей стояла у коновязи. На козлах кучер в длинном синем сюртуке. На задке рослый слуга тоже в сюртуке и с ружьем. Охранник, наверное.

Вал-Делей первым прошел к карете. Герман и Кир следом. Замыкал шествие Неринг. Они залезли внутрь, расселись по местам.

– Сколько нам ехать? – спросил Кир.

– Полчаса. Дорога хорошая, ровная. Трясти не будет.

Кир недоверчиво посмотрел на карету и пожал плечами. Местное транспортное средство хоть и выглядело солидно, большого доверия не внушало.

Герман оглядел внутреннюю остановку кареты. Нечего сказать, роскошный ящик! Удобные мягкие сиденья, стены отделаны синим атласом. По углам небольшие подсвечники, на окнах расписные занавески.

Получив команду, кучер взмахнул кнутом, и королевский транспорт покатил по дороге.

– Никогда в каретах не катался! – с усмешкой сообщил Кир и погладил рукоятку пистолета.

Вал-Делей заметил этот жест и нервно передернул плечами. Он еще не до конца пришел в себя и посматривал на наемников с плохо скрытым страхом.

– Почему выбрали меня? – спросил Герман верховного оракула, когда карета отъехала от храма.

– Я увидел тебя во время ментального транса, – с готовностью ответил тот.

– Что за транс?

Неринг объяснил, что оракулы способны усилием воли впадать в этот самый транс и видеть разные картинки. Например, из недалекого будущего. Или из иного мира. Этот дар крайне редкий и бывает только у одного человека на миллион. Потому в ордене так мало адептов.

Делятся оракулы на три категории: ученики, которые умеют только спонтанно впадать в транс; мастера, способные выборочно видеть разные события; и магистры. Эти могут видеть не только будущее, но и заглядывать в души людей, читать мысли, отыскивать предметы. И только сильнейший из магистров способен пронзать миры и отыскивать кого-либо в невообразимой дали.

– А что вы используете для погружения в транс? – спросил Кир.

– Зажигаем пиалы со смолой архимикса. Его аромат помогает быстрее погрузиться в транс…

– Понятно. – Кир глянул на Германа. – Они зажигают! Они круто зажигают! Конечно, при таком приходе что угодно узришь!

Герман усмехнулся.

– А почему магистры обессилели?

– На открытие Ока Всевидящего и поддержание его в таком состоянии уходит слишком много сил. Тем более когда переходит много людей.

– То есть шастать туда-сюда постоянно вы не можете?

– Нет. Можно полностью истратить силы и умереть. Сегодня многие подошли к опасной грани.

– Правильно. Не хрена у нас бродить!

Неринг поджал губы и промолчал. А Герман сделал отметку: спросить кое о чем лорда. Но потом. Без оракула.

– А теперь главное. Что за опасность вам угрожает?

Неринг бросил взгляд на Вал-Делея и вздохнул. Это был самый трудный вопрос.