Читать книгу "Одинокий дракон. Последний повелитель - Павел Шумил"

Покидаю остров на болоте и переселяюсь в рощу. Если меня будут искать, это, конечно, не поможет. Но лежать круглые сутки у всех на виду просто глупо. А мне теперь снова очень хочется жить. Я ещё молодой. И красивый… скоро буду… Вот только хвостик отращу. У меня дел много. Кстати, о делах. Подробно рассказываю Титу все свои планы. Насчёт новых баз, обучения людей, похода в горы, главного компьютера. Возможно, отключать компьютер небезопасно. Тит предлагает идти вдвоём. Долго спорим, прежде чем убеждаюсь, что в этом есть смысл. Неделю обсуждаем детали. Рисую на земле план базы, всей сразу и каждого зала в отдельности, внешний вид компьютера. Объясняю, как отключить его от питания, как вывести из строя каналы связи локальной компьютерной сети, когда делать то… что делать, если… и т. п. и т. д. Разумеется, если я дойду, всё сделаю сам, но всякое бывает.

На восьмой день Тит приносит интересную новость: над горами появилось облако не то дыма, не то пыли. Видимо, заработал главный комбайн. Направление совпадает. Собираем вещи и выходим. Вещей немного — килограммов триста. Главным образом, еда. Первый километр прохожу сравнительно легко, второй — с напряжением, после пятого сдаюсь. До Замка осталось три раза по столько. Потом пять километров по горам. Это по прямой. Если их пройду, пусть меня причислят к святым мученикам. Тит идёт ночевать домой.

Второй день похода. Прохожу километров десять. Сердце бьётся как сумасшедшее, в ушах звон. К концу перехода хвост опускается и тащится по земле. Тит деликатно делает вид, что не замечает. А может, не догадывается, что это значит. Вечером опять уходит спать домой. Говорит, пешие прогулки укрепляют здоровье.

Третий день. Поднимаемся на холм и любуемся Замком. Тит любуется. У меня лапы подгибаются, коленки дрожат. К тому же, больно дышать полной грудью. Зато приятно отметить, что новые ветряки уже работают. Облако пыли над ущельем стало чуть меньше. Вообще–то это прокол. Надо было предусмотреть в проекте водяную завесу от пыли. С другой стороны, я сделал уже столько ошибок, что ещё одна статистики не испортит. Тит связывается по рации с Сэмом. У Лиры всё нормально. Спускаемся в долину и начинаем подъём на горный склон. Потом, сколько можно, пойдём по гребню. На середине склона делаем привал, и я рассказываю альпинистские байки. Интересно, откуда я их знаю? Кстати о птичках, давно хотел спросить одну вещь.

— Тит, как эти горы называются?

— Лакни. Лаканеллы.

— Не знаю таких. Ты Альпы знаешь?

— Это там, — машет рукой. — На юго–востоке.

— А Пиренеи?

— На юге.

Ничего не понимаю. Если я правильно помню карту, таких гор в моём мире не было. Ла–Манш там был, а не горы. И Гольфстрим не туда течёт. Мамонты живые бегают. Неладно что–то в Датском королевстве. Шекспир, Гамлет. Ладно, потом разберусь. Досчитаю до ста, и встаём.

Проходим гребень. Впереди стена. Небольшая, метров шесть. Поднимаю наверх Тита, потом с неимоверным трудом влезаю сам. Ещё сто метров, и будет райский уголок. Озерцо и три дерева. Вот оно. Вода чистая и такая холодная, что сводит зубы. Разбиваем лагерь. Хорошо звучит — разбиваем лагерь. Лагерь — это полог, под которым будет спать Тит. Я просто ложусь на брюхо, где стоял, и смотрю на костёр. Редкие искры летят к звёздному небу. Звёзды крупные как горошины. И их много, так много! Теперь я знаю, что значит — небо в алмазах. Всё будет хорошо. Такая звёздная ночь бывает раз в десять лет. Не может быть, чтоб после такой ночи случилось что–то плохое. Завтра всё должно получиться.

Четвёртый день похода. Хмурое, пасмурное утро. Скалы. Лабиринт. К полудню начинает моросить дождь и облако пыли исчезает. Чувство направления даёт сбои. И всё–таки мы находим ущелье. Ну и что? Две метровые дырки в скале на высоте около ста метров. Между дырками плавно закручивается в спираль решётчатая эстакада. Каждую минуту из дальней дыры вырывается вереница бочкообразных вагонеток, проходя спираль переворачивается, высыпая на ходу содержимое, и исчезает в другой дыре. Без остановки, не снижая скорости. Основного тоннеля ещё нет. Я промахнулся в расчётах недели на две. Можно было бы спустить Тита на верёвке на эстакаду, но что делать дальше? Вскочить в вагонетку на такой скорости — самоубийство, остановить вагонетки невозможно. Почему невозможно? Если свалить сверху на эстакаду хороший камень, очень даже возможно. Пока прибегут киберы, пока починят, пройдёт не меньше часа. За этот час Тит должен на четвереньках, в полной темноте пробежать пять километров. А если навстречу по туннелю пустят вагонетки, Тита размажет по стенкам… Нет, слишком опасно. Лучше подождать, пока прокопают главный тоннель.

Пятый день. Идёт дождь. Сижу, нахохлившись, под скалой. Тит устроился под моим крылом, ему тепло и уютно. Травит байки с философским уклоном. Про лису и виноград, про ёжика, на которого сел медведь (за что я любил покойного, так это за смелую критику снизу), про мальчишку, который молчал до десяти лет, а потом заговорил (котлеты подгорели… А раньше всё было нормально). Он знает этих историй неимоверное множество. Удивительно, но девять сюжетов из десяти мне знакомы.

Пищит рация. Лира, довольная, сообщает, что наконец–то отловила и привезла в свой замок двух засранцев. Вместе с семьями. Тех самых, которых Коша велел спрятать от церкачей. Потом долго выясняла, в какой тайник Тит спрятал карманный высоковольтный аккумулятор, который она оставила на хранение в последнее посещение деревни. Ясно, что–то затевает. Сижу, как на иголках, но не могу вмешаться. Рано мне ещё восставать из мёртвых. Это последний козырь. Сначала база, потом остальное. Если приручу главный компьютер, она не посмотрит, что я без ушей. Скорей бы тоннель пробили. Кстати, надо пайки урезать. Неизвестно, сколько тут сидеть. И как я попаду в тоннель. Тита можно сверху на верёвке спустить. Но меня ни одна верёвка не выдержит. Значит, нужно спуститься в ущелье, потом подняться по насыпи. Достанет насыпь до тоннеля? Диаметр 8 метров, площадь сечения — 50 квадратов, длина 5 километров. Какая куча получается? Чуть не забыл, ещё на 1,4 надо умножить. Это же не монолит, а щебёнка. Вроде бы, должна достать. В крайнем случае, Тит верёвку в десять раз сложит, последние десять метров по верёвке залезу. Если смогу.

Девятый день. Продукты кончились, а дождь всё идёт. Если завтра не откроется тоннель, придётся спускаться в долину за едой. А, впрочем, зачем мне еда? Пристрелил бы кто, чтоб не мучиться. У–у–у! Опять! Год назад шесть зубов резались, двое суток спать не мог, а сейчас целая сотня! Хорошо людям, всего 32 зуба и все такие махонькие. Моих выбитых на трёх человек хватило бы. Вспомнил, я же спросить хотел.

— Тит, (у–у–у, проклятые!) Тит, ты бы хотел иметь хвост? Как у меня.

— Сэр Дракон, ты не обижайся, но вы что, сговорились посмеяться над старым человеком, или пари заключили? Сначала Сэм спросил. Потом Лира. Теперь ты. Ну зачем мне хвост? Мне бы волос на голове побольше, да лет двадцать скинуть. А хвост — он только в дверях застревать будет.

— Ничего, ты, Тит не понимаешь. Потому у вас, людей, с женщинами сплошные недоразумения. Вот представь, подходишь ты к девушке, и она загибает хвост вот так. Неважно, что она говорит, но сразу ясно, она тебе рада. А если сделает вот такое движение, без слов понятно, проваливай, пока когти не выпустила. Убедил?