Читать книгу "Локки 2. Потомок бога - Евгений Валерьевич Решетов"

украшал золотой венец. Она тоже была из этой породы монстров.

Жрица как раз сейчас подползал к расположившейся в центре площади пирамиде из костей. Её вершина заканчивалась не острым пиком, а площадкой. И на той кровожадно улыбалась статуя богини Маммоны. Она выглядела как прекраснолицая большегрудая четырёхрукая самка драхнида.

Глава 11

Драхниды вооружились барабанами из человеческой кожи и начали азартно бить по ним берцовыми костями, тоже людскими. Любят они людей.

Змеелюди же взяли замысловато закрученные медные трубы и принялись дуть в них, извлекая заунывные звуки. От них у меня аж зубы заболели.

А вот «медная жрица» наоборот улыбнулась и степенно двинулась к пирамиде через созданный для неё коридор из монстров, преклонивших колени. Ну, их преклонили те, у кого они были. Прочие же просто согнулись в поклоне, пока она шла по площади, оглашаемой мерзкой музыкой.

Всё внимание чудовищ было сосредоточено на «медной», так что я телепортировался к подножию дома и укрылся за кучей кирпичей. Ту украшал человеческий череп, раззявивший чёрные зубы в жутком оскале.

Я улыбнулся ему в ответ и прикинул, как мне незамеченным добраться до пирамиды. Ведь открытый бой отменяется. Мне не сладить с такой толпой монстров. Змеелюди же не просто воины, а ещё и маги. Плюс ко всему, они вполне способны заметить тепло, исходящее от моего тела. От них надо держаться подальше.

А вот у драхнидов зрение устроено практически как у обычных людей. Разве что они в темноте видят получше.

Повезло, что несколько драхнидов обособленной кучкой застыли около пирамиды. Но, прежде чем добраться до них, нужно миновать пауков. Они плотным кольцом стояли на самом краю пирамиды, щёлкая хелицерами.

Казалось, пауки понимали, что происходит. По крайней мере, они наблюдали за «медной» жрицей, поднявшейся на вершину пирамиды. Там она вместе с «золотой» привязала Огневу к четырём рукам статуи Маммоны.

Девушка повисла в позе звезды. На её руках поблёскивали только «браслеты» от кандалов, а соединяющую их цепь сняли. «Браслеты» и так замечательно блокировали магию.

— Славьте! Славьте наш-шу богиню! — громко прошипела «золотая» жрица, воздев руки к куполу. — Великая Маммона услыш-шит вас! Её глаза обратятся к вам!

— Славься, славься, Маммона! — зашипели и защёлкали рядовые монстры.

«Золотая» сняла с пояса чёрный нож и такого же цвета короткий трезубец. Причём, как учит этикет, нож она взяла в правую руку, а вилку, то бишь трезубец, в левую.

— Маммона! Маммона! — продолжали вопить монстры, впадая в религиозный экстаз.

Звук барабанов усилился, а вокруг пирамиды зажгли факелы. Они тотчас начали чадить и потрескивать.

— Славься, Маммона! Славься, Хаос! Да будем жить вечно мы, дети его! — подала голос «медная» жрица и без всякой жалости отвесила баронессе пару пощёчин.

Голова девушки мотнулась туда-сюда, а потом открылись её глаза. На лице Огневой возникла удивлённая гримаса, словно она приняла происходящее за весьма реалистичный кошмар. Но затем мозг девушки осознал, что случилось.

Вся кровь отлила от мордашки баронессы. Нижняя губа затряслась, а руки попытались разорвать путы.

Девушка лихорадочно задёргалась, но у неё не получилось освободиться. И тогда Огнева начала наливаться отчаянной храбростью человека, уже взошедшего на эшафот и понимающего, что его ждет неминуемая смерть.

— Будьте вы все прокляты, отродья Хаоса! Гнить вам в Пустоши! Сдохните, твари! — жарко выпалила девушка и плюнула в «золотую». Но её слюна не долетела до жрицы, что ещё больше взбесило баронессу. — Перун вас всех покарает! Вам не уйти от его кары!

Испепеляющий взор Огневой вонзился в жриц. А те лишь довольно оскалили зубы. Они не понимали русский язык. А даже если бы понимали, их бы совсем не задели сочащиеся яростью крики баронессы.

И, кажется, Огнева смекнула, что её вопли — это лишь шум для хаоситов, не являющихся полиглотами. Тут же пропитанный гневом разум девушки нашёл новый объект для проклятий.

— Громов! Выкормыш Хаоса! Если ты слышишь меня, знай, что я вернусь из царства Марены и убью тебя! — яростно выпалила девушка, в бешенстве признав меня пособником хаоситов. — Я отрублю твои яйца! Отрежу их, изжарю и проткну иголками! Раздавлю и сварю!..

— И чем ей так не понравились мои яйца? — сокрушённо прошептал я себе под нос.

— … Я оторву твой член! — выпалила девушка.

— Ну, уже какое-то разнообразие, — хмыкнул я и пристально уставился на жриц.

Они не стали затыкать баронессе рот и в унисон затянули:

— Госпожа, прими в дар эту кровь! Прими тепло жизни! Пожри эту плоть! Насладись страданиями!

Змеелюди и драхниды согнулись в ещё более низких поклонах. А простонародные пауки так и вовсе бухнулись брюшками на землю, открыв мне вид на кучу коконов, громоздящихся между пауками и драхнидами, предпочитающими общество себе подобных.

Отлично!

Я телепортировался к этой куче и накинул на себя иллюзию, сливаясь с коконами.

В нос сразу же пробрался застарелый запах разложения, а от жара ближайшего факела по виску скатилась капелька пота. Но я наплевал на неудобства, прополз немного через коконы и очутился перед задницами драхнидов.

Пауки остались за кучей. Если их и смутило то, что коконы немного подрагивали, пока я полз по ним, они этого никак не показали.

Дальше мне не составило труда накинуть на себя иллюзию драхнида. И я, не скрываясь, двинулся к пирамиде, обходя настоящих драхнидов так, чтобы они закрывали меня от змеелюдей.

К сожалению, довольно сложно было поддерживать иллюзию. Её приходилось обновлять чуть ли не каждые десять секунд. Ведь местная нездоровая атмосфера Хаоса изрядно уменьшала время действия моих атрибутов.

— Сука! — выпалила Огнева, когда «золотая» потянулась трезубцем к её левой груди, а ножом к горлу.

«Медная» же оглядела беснующихся монстров, жаждущих крови. На её лице мелькнула тревога. Но уже в следующий миг она взяла ритуальную чашу, готовясь наполнить её кровью баронессы, дёргающейся в путах.

— Херак, — прошептал я и выпустил в драхнидов самый сильный «взрыв энергии».

Он зелёной молнией вонзился в них, разорвав нескольких на куски. На пол брызнула кровь, упали оторванные лапы и жирными потёками шмякнулись серые мозги.

Прочие монстры засуетились, обратив внимание на мёртвых драхнидов.

Я же создал рядом с трупами монстров иллюзию своего человеческого тела, готового сражаться. А сам телепортировался на вершину пирамиды, где покрылся «золотым доспехом».

Чудовища с яростными щелчками и шипением бросились на иллюзию. А я одним ударом сабли снёс голову «золотой». Клинок даже не почувствовал сопротивления её