Читать книгу "Журнал "Млечный Путь, XXI век", 4 (41), 2022 - Леонид Александрович Ашкинази"

class="p1">- Рави, то, что вы заставляете себя сказать... давайте это скажу я.

- Вы правильно поняли, что я хочу сказать, но тут нет 'заставлять' (пауза). И сразу же - у мужчин есть вкусы, я знаю. Женщины более лабильны. Так вот... на станции Солярис есть сейчас, кроме меня, два свободные гостя. Совсем не похожие на меня, обе очень милые, могу познакомить. Одна вообще, можно сказать, моя подруга. (пауза)

- Рави, скажите мне, пожалуйста... (длинная пауза) вы же знаете, что я уже чуть больше месяца...

- А давайте, это скажу я? - больше месяца, и гость не явился.

- И я знаю, как здесь называют тех, к кому не явился гость. Зачем вам, умной и красивой женщине... и вашим подругам...

- Отвечаю. Первое - мы не знаем, как работает Океан Солярис. По любому поводу есть несколько теорий, и если не по Кайоли, то по Кайе. Второе - что касается обидных названий, то это применяется для поднятия самоуважения. Теми, кому не за что себя уважать. И третье, наконец, по сути дела - то, что к вам не явился гость, означает, у вас не возникнет тяжелой привязанности к женщине, и, скорее всего, не возникнет и у нее к вам. Мне это важно, потому что именно благодаря вам я через год должна быть свободна... или частично свободна... а мои подруги... они хотели бы не все сразу... им уже было нелегко. Они осторожны, да и вас хотят уберечь от проблем. От сложных проблем.

Пауза. Мессенджер:

- Рави, я все понял. Прежде всего - я очень благодарен. Дайте мне немного подумать. Хорошо?

- Хорошо.

Если верить хронометражу, через три минуты после того, как они расстались, профессор связался с Масей.

- Мася, скажите пожалуйста, когда вы ближайший раз работаете на машине?

- Завтра, лучше вечером, начиная с шести.

- То есть, если я приду в шесть, это будет удобно?

- Приготовить алкоголь?

- Да. И мы с вами сделаем небольшой эксперимент.

- Но учтите, мы сначала немного побеседуем. Полчасика. Тем временем и машину подготовят. И оденьтесь легко, там большое тепловыделение, кондиционеры не вполне справляются.

Следующий день

Днем профессор пообщался с сотрудниками и оставил в своем коммуникаторе следующую запись.

Сегодня вечером я намерен сделать некий эксперимент. Мои разрывы отношений с женщинами ни разу не имели серьезных последствий, поэтому я полагал, что принтом во мне может быть только отражение поступка, который я когда-то совершил по отношению к близкому другу, тоже физику, и тоже спортсмену. Впрочем, не важно. Однако я пробыл на Солярис достаточно, а гость ко мне так и не явился. Это означает, что мои эмоции по этому поводу носят поверхностный, рассудочный характер. Мне кажется, что вероятность того, что Солярис, побуждаемая 'машиной' доберется до глубин, как и вероятность того, что она там найдет искомое, обе достаточно малы, чтобы мы могли их перемножить, (шутка, понятная первокурснику) и пренебречь результатом по сравнению с риском эксперимента. Поэтому я собираюсь сделать другой эксперимент. А именно, я оперативно создал под сильным эмоциональным нажимом, скажем так, 'искусственный принт'. Завтра я попробую использовать его. Я понимаю, что это новая технология, и риск здесь может быть существенно больше того, с которым сейчас работает эта замечательная группа. В любом случае я желаю им успеха. О технике создания искусственного принта, примененной мной, если это потребуется, расскажет Щит. Я прошу тебя, Маген, это сделать, потому что это информация - паблик домэйн, общественное достояние. Эмоциональный нажим может базироваться, как мне кажется, на разном, например, на любви, или на страхе смерти. Для профессионального физика, коим я являюсь всю сознательную жизнь, он может опираться, первое, на страсть к решению задач, второе, на разочарование от сложившейся ситуации, и, третье, на яростное желание внести еще и такой вклад.

Ближе к вечеру он связался с Масей, они оба прилетели на 'Главную', встретились, посетили по ее предложению, конец коридора (здесь, как на большой станции, это место было не посередине, а в конце), - она с улыбочкой прокомментировала: 'чтобы нам ничего не мешало', - и спустились в нижний этаж, в помещение для эксперимента.

Итак, довольно просторное помещение, по всем стенам - стойки с аппаратурой, у некоторых на боках радиаторы внешнего воздушного охлаждения, кое-где решетки вентиляторов, под потолком три кондиционера. У стоек два явно специалиста по этой технике, они занимаются чем-то своим, негромко переговариваются и не обращают внимания на остальных двух участников сцены. За небольшим столиком двое - профессор Мессенджер, он одет легче, чем обычно - в тренировочный костюм - и Мася. Впрочем, легко одеты все, потому что жарко. Между Мессенджером и Масей стоит уже пустой низкий бокал. Запись разговора не ведется - Магеном по просьбе, как положено, всех присутствующих, профессором - по просьбе Маси. Она говорит тихо и медленно, ему приходится прислушиваться, это тоже прием; впрочем, он это понимает.

Один из техников поворачивается к ним и медленно кивает. Мася договаривает фразу, делает короткую паузу, встает, профессор тоже. Она берет его за руку, и они идут в центр помещения. Посередине излучателей, к которым идут змеи волноводов, на полу мелом, небрежно нарисована пентаграмма, магический пятиугольник. Она показывает на него пальцем, они оба улыбаются; это тоже прием, впрочем, он понимает и это. Он входит в пространство между излучателями, поворачивается к Масе, она показывает ему пальцем на кнопку - на конце торчащего из пола тонкого вертикального стержня, а другой рукой делает приветственный жест, как он - студентам на лекциях. Он упрямо наклоняет голову и нажимает.

Длинная пауза.

Шаги в коридоре. В комнату входит Хэри Крис в красном платьице, замирает, с недоумением смотрит на лежащего на полу человека, на двух человек, молча стоящих вполоборота у стоек с аппаратурой, и женщину у столика, которая с удивлением смотрит на нее, и неуверенным голосом произносит:

- Скажите, пожалуйста... где бы я могла увидеть... увидеть Криса Кельвина?

Женщина у столика переводит взгляд на индикатор, который висит, между кондиционеров, как и везде - под потолком, и понимает, что глаза ее не обманывают - левое число уменьшилось, правое - увеличилось. Верхнее, соответственно, не изменилось.

Публикатор благодарен всем, кто ознакомился с текстом и помог своими советами. Это Хэри и Крис Кельвин, Митчел и Мася Арродес, Вилли и Рави Акантис, Андре Уилсон, респонденты, пожелавшие остаться не названными, а также первые