Читать книгу "ПостУкраина. Страна без государства - Семен Сергеевич Уралов"

приватизацией, принимали большинством голосов «за» со всех флангов — поддерживали и коммунисты, и руховцы. Так, 31 октября 1991 года (за два месяца до провозглашения незалежности) Рада № 1 приняла «Концепцию разгосударствления и приватизации предприятий, земли и жилого фонда». А сразу после признания незалежности, в марте 1992 года, — законы «О приватизации имущества государственных предприятий», «О приватизации небольших государственных предприятий» (так называемой малой приватизации) и «О приватизационных бумагах».

Летом 1992 года запустили первую госпрограмму приватизации, под которую попали 15 % всех основных фондов, находившихся в госсобственности. Был создан внебюджетный Государственный фонд приватизации, непонятно кому подотчетный в условиях постоянных кризисов. Однако главная хитрость крылась в законе «Об аренде имущества государственных предприятий и организаций», принятом в апреле 1992 года. Он позволил приватизировать средние и крупные предприятия по схеме аренды с выкупом. На дворе, напомню, бушевала инфляция в 10 600 %, поэтому «аренда с выкупом» позволяла через полгода снизить цену выкупа в 100 раз. Чаще всего использовались заемные банковские средства и происходила двойная спекуляция — уже тогда в экономике Украины сложилось долларовое мышление. С 1992 года и по сей день жители незалежной используют доллар в качестве главной валюты: в долларах продают квартиры, автомобили и предприятия; в них все берут кредиты — от правительства до простого гражданина. Интересно, что в сфере недвижимости соседней Белоруссии сложилась аналогичная ситуация, несмотря на разные экономические модели. Это связано с тем, что белорусский рубль на протяжении многих лет подвергался управляемой девальвации относительно доллара и российского рубля, что сформировало особую финансовую культуру. В Молдове такая же роль отведена евро. Высокая долларизация внутреннего рынка также наблюдается в Казахстане, Армении и Киргизии. Российская Федерация — единственная экономика бывшего СССР, где на внутреннем рынке практически преодолено хождение доллара США и евро.

Принцип № 18. Олигархия с политическими амбициями. Концерн «Славутич», «Республика», ЕЭСУ, «Интерпайп», корпорация «Атон», «Люкс» и другие

Донецкая и днепропетровская группы черпали свое могущество из промышленности региона. Однако первая подлинная олигархическая группа проросла вокруг бывшего мэра Киева Валентина Згурского. Утратив в 1990-м году пост главы Киевского горисполкома, мощный советский управленец начал создавать собственную группу влияния. Появилась так называемая великолепная семерка — коммерсанты из молодой команды Згурского, среди них — Григорий Суркис и Виктор Медведчук. Первый был непубличным управленцем, второй — юристом группы, которая уже к 1993 году оформилась в концерн «Славутич», получивший доступ к торговле нефтепродуктами, что всегда являлось президентским или премьерским бизнесом. «Славутич» был вездесущей компанией: ее интересы распространялись на футбольный клуб «Динамо» (Киев), облэнерго, металлургические и пивные заводы. Началась империя с удачной приватизации ремонтно-строительного управления «Киевжилремстроймонтаж», которое возглавлял инженер Суркис, долгие годы работавший в орбите Згурского. Постепенно «Славутич» стал лицом украинского капитализма — хозяева не прятались в тени, легализовали свои состояния и выступили в авангарде приватизации. К 1994 году он набрал такой вес, что на президентских выборах открыто выступил в поддержку Кравчука. Выборы выиграл Кучма, и у «Славутича» начались проблемы. Однако корпорация была настолько велика и влиятельна, что президент № 2 вслед за президентом № 1 предпочел с ней конструктивно сотрудничать.

История «Славутича» показывает, как росли аппетиты новых элит. Сразу после нормализации отношений с президентом № 2 началась медленная политическая экспансия корпорации: уже в 1995–1996 годах появилась медиаимперия и партия стала развиваться как инвестиционные активы. Произошел постепенный захват СДПУ(о) (Социал-демократической партии Украины объединенной), и Суркис с Медведчуком из бизнес-кресел пересели в кресла политиков. Это была первая трансформация «хозяев экономики» в публичные фигуры. Поэтому сегодня, видя Медведчука в России, следует помнить, что он являлся одним из архитекторов Украины.

На тот момент «Славутич» выступил в роли ледокола старой советской политической системы. Кучме — украинскому Чубайсу — требовались молодые и дерзкие коммерсанты, которые были опорой его власти. Поэтому, несмотря на открытую деятельность против Кучмы на выборах 1994 года, уже через год «Славутич» не только восстановил позиции, но и начал региональную экспансию.

Пик влияния двух самых ярких представителей «Славутича» — Суркиса и Медведчука — еще впереди: первому было суждено стать притчей во языцех (его фамилию на Украине будут склонять, как в России — Березовского), а второй до сих пор пытается сохраниться в высокой политике. Основы же заложили в 1992–1994 годах, когда создавался олигархический спрут, контролировавший части государства при любом президенте.

Показательным примером является прорастание в системе власти президента № 1 Игоря Бакая, впоследствии ставшего легендарным газовым трейдером и создателем президентского бизнеса «Нафтогаз». В начале 1990-х годов это молодой коммерсант из Львова, который переехал в Киев, придумал простейшую схему по продаже российского газа промышленным предприятиям через своего посредника. Так взошла звезда Бакая, начинавшего как системный газовый коммерсант президента № 1 и перешедшего по наследству президенту № 2 вместе со своими схемами.

Аналогичные газовые схемы придумали в Днепропетровской области под крышей губернатора Павла Лазаренко. Всего за несколько лет компания «Единые энергетические системы Украины» (ЕЭСУ) стала монопольным поставщиком газа для промышленных предприятий области. Поскольку они находились в госсобственности, региональная власть делала все, чтобы заводы и фабрики уходили в долги перед поставщиками газа. Через несколько лет, когда по документам те становились глубоко убыточными, госдоли переходили к частным компаниям.

Оператором газового бизнеса была Юлия Тимошенко, а металлургическая и трубная отрасли отошли компании «Интерпайп» Виктора Пинчука. Этот самый кулуарный украинский олигарх удачно стартовал под политической крышей Лазаренко, а затем не менее удачно встроился в семью Кучмы.

Корпорация «Приват» корнями уходит в комсомольско-бандитский бизнес. Комсомольцы организовали банк «Приват», а многочисленные дерзкие захваты предприятий сделали группу Игоря Коломойского главным рейдером республики. В начале 1990-х годов при губернаторе Лазаренко империя Коломойского началась с торговли бензином.

В Донецке основные промышленные активы достались корпорации «Атон» Евгения Щербаня и фирме «Люкс» Ахатя Брагина. К середине 1990-х годов эти влиятельные люди контролировали местную власть и политику. Только заказные убийства во времена «газовых войн» с Лазаренко — Тимошенко остановили первую донецкую экспансию.

«Хозяева экономики» начала 1990-х стали активно прорастать в систему власти. Вернее, те, кто находился на властных постах, раздавали части государства своим партнерам из молодых коммерческих структур. Мы рассматриваем только вершину политэкономической системы Украины — события, которые освещались в прессе и официальных документах, либо те, свидетелем которых был лично автор этой книги.

Как все происходило? В каждом регионе создавались свои небольшие центры новой власти, которым доставалась часть государства. Речь не всегда шла о заводах или земле. Через десять лет у каждой влиятельной финансово-промышленной группы (ФПГ) будут свои министерские квоты, партнеры в управлении по экономическим преступлениям в Системе безопасности