Читать книгу "Предатели - Дэвид Безмозгис"

номере отеля, хоть и убранное подальше в стенной шкаф, оно все равно словно безмолвно подсматривало за ними и укоризненно подмечало все, что они с Барухом творили в постели. Большого опыта ни у кого из них не было, но с ним она становилась раскованнее и увереннее. Он обхватывал ладонями ее груди, прижимался лицом к спине и сидел, как статуя, неподвижно, словно напитываясь жизненными соками. А в момент разрядки выкрикивал ее имя — как будто благодарил за то, что она утишила его тоску.

Кому о таком расскажешь?

И она спросила у Светланы:

— Итак, вы считаете, что Бог прислал нас сюда, чтобы вас спасти. Повести вас на Святую землю. С Барухом в роли пастуха и вашим мужем в роли агнца.

— Вы верите в Бога? — спросила Светлана.

— Какое это имеет значение?

— Если мы собираемся говорить о Боге, то большое. Мне нужно знать, с каким человеком я говорю. С верующим или нет. Ведь и разговор тогда будет другим. Если вы верите, вы должны это понимать.

— Тогда пусть я верю.

— Тогда я повторю то, что уже говорила. Я верую, что Он справедлив и милосерден. Если вы называете себя верующей, значит, тоже так считаете. А в какого еще Бога стоит верить? Не в садиста же, который только и делает, что посылает нам страдания?

— Страдания Он тоже посылает.

— Он воздает грешникам за грехи их. Но Он и прощает. Нужно только искренне раскаяться. Мы же в это веруем, правда? В то, что, даже преступив черту, все равно можем уповать на Его прощение.

— То есть ваш муж раскаялся и заслуживает прощения.

— Мой муж сто раз уже раскаялся. И десятки лет нес свое наказание. Но он не самый плохой человек. Далеко не самый плохой. Хотя вам, скорее всего, в это не верится. Тогда, сорок лет назад, он совершил свой поступок скрепя сердце. Поступил против совести. И поплатился за это так, что и словами не передать.

— А при чем тут милосердие Господне?

— Я верю, неколебимо верю, что оно есть. Я знаю: Господь милосерд. И это не просто вера — я вижу свидетельство Его милосердия.

И Светлана со значением уставилась на Лиору горящими глазами. Глазами фанатичной причастницы.

— Он привел вас к нам, и это был знак Его милосердия. Я в этом убеждена, — сказала Светлана. — А дальше речь уже идет не о Его милосердии.

— Вот как? А о чьем же? — спросила Лиора, предугадывая, каким будет ответ, и ошиблась.

— О вашем, конечно.

— О моем? — спросила Лиора. — Именно о моем?

— О вашем. Для начала.

— Но почему? Мне никто ничего плохого не сделал. Мне нечего прощать.

— И тем не менее. Вы, я вижу, презираете моего мужа. Его многие презирают, хотя никому из них он лично ничего плохого не сделал. Конечно, ваше прощение не заставит их переменить отношение. Для этого его должен простить один конкретный человек. Но вы способны на этого человека повлиять.

— Тут вы ошибаетесь. На этого человека никто повлиять не способен. Потому-то он и стал таким.

— И все же, какой он ни есть, — сказала Светлана, и по ее лицу было ясно, что она имеет в виду, — он мужчина.

Тут Лиора не выдержала и усмехнулась.

— Согласно последним новостям, — сказала Лиора.

Светлану, к радости Лиоры, эти слова озадачили, встревожили.

— Вы ведь не в курсе, о чем я говорю?

Светлана неуверенно, настороженно, испуганно смотрела на нее и молчала.

— Во всех газетах сейчас обсуждают наши с Барухом отношения. Понимаете?

Прижав чашку к груди, Светлана резко, рывком выпрямилась — так, словно готовилась встретить жестокий удар.

— Поэтому если вы верите, что нас вам послал Бог, то он выбрал для этого не лучшее время. У нас своих проблем хватает. И сюда мы приехали, чтобы от них убежать. А вместо этого на нас свалились новые. В любом случае от прощения Баруха вашему мужу в настоящий момент пользы не будет. Сейчас ему прощение самому бы пригодилось. Только он его выпрашивать не станет.

Однако ее слова Светлану не обескуражили, напротив, в глазах ее засветились задор и самодовольная хитреца.

— Тогда я пока не буду роптать, думать, что Господь мог выбрать для вашего приезда время и получше. Судя по тому, что вы сказали, нет причин сомневаться, что лучшего времени не найти. Наоборот, только повод еще раз подивиться Его мудрости. Именно Он по промыслу Своему свел нас в такой момент. Когда мы все в такой беде. Ясно как день, что все это по Его воле. Ну как вы не понимаете! Он привел вас сюда не только ради нас, но и ради вас тоже. Говорите, что от прощения Баруха моему мужу пользы не будет, но с чего вы взяли? Если таков замысел Господень, то польза будет всем. А что это кажется невероятным, так вот вам лишнее доказательство, что все было предопределено. По вашему лицу видно, что вы и сейчас не верите. Думаете, я помешалась. Но чудо наполовину уже свершилось. Вы здесь. А если чудо наполовину совершилось, значит, совершится и вторая его половина, и отрицать это просто безумие.

Лиора, того не желая, начала относиться к этой гипотезе так, словно сама до нее дошла. А что, если все сложилось именно так, что им и правда это поможет?

«Барух Котлер, сбежавший с молодой любовницей, случайно встретил человека, который выдал его КГБ. И простил его!» И? И фотография, на которой эти двое пожимают друг другу руки. Следом сногсшибательное покаянное заявление. О том, как все произошло. «Эта неожиданная встреча напомнила мне о главных ценностях — моей семье и моей стране. Моя преданность своему народу всегда оставалась неизменной, но своей семье я причинил боль и теперь сделаю все возможное, чтобы загладить свою вину».

Стандартный текст. Если бы она только могла поступиться своими чувствами, она бы посоветовала Баруху именно так и выступить, слово в слово. Пошел бы он на это — дело другое. В любом случае какая польза могла бы быть от такого признания? Лиора попыталась подойти к вопросу прагматично, исходя из интересов Баруха, однако ее собственные интересы не менее прагматично уводили ее в сторону. Интересы Баруха — это само собой, но у нее имеются и свои интересы. А если их интересы разнятся, что с ней станет? Что обычно бывает с отставными любовницами высокопоставленных мужчин? Когда навязчивое внимание утихает и люди находят новую скандальную тему, что происходит с этими женщинами? Позволяют ли им тихонько уйти в тень