Читать книгу "Розы туманных холмов - Яна Черненькая"

мы все и рады – хорошие люди, и детки у них хорошие, хотя и своевольные.

– Мне показалось, будто эсквайр и его супруга не очень-то любят свою дочь, – как бы между прочим заметил Рейнард.

– О, вы не думайте, мистер Вейн, – по-своему поняла его миссис Хейли. – Бедняжка Александрина никоим образом не запятнала репутацию. Дело не в этом. Но ходят слухи, будто молодым родителям нагадали, что у них родится мальчик. Вот они и ждали мальчика. Все подготовили, а родилась девочка…

– Мне рассказывали эту историю, но подобная причина для ненависти к собственной дочери выглядит неубедительно, – заметил Рейнард.

– Люди разные бывают, – мудро заметила миссис Хейли, отламывая ложечкой кусочек кекса. – Оно, знаете, иной раз так чего-то ждешь, а если получаешь другое, то и свет не мил, и радость не в радость. Кроме того, в наших краях ходят легенды о подменышах.

– Подменышах? – переспросил Рейнард.

– Да. Когда новорожденного младенца подменяют в колыбели.

– Вы говорите о сказках про фейри или сидов? – догадался барон. – Но ведь это же кошкам на смех. Кроме того, подменыши умирают младенцами. Мисс Фокс на младенца никак не тянет.

– А все ж не удивлюсь, если ее отец считает иначе. Говорили, будто он, когда они только-только переселились в наш город, очень уж интересовался легендами про подменышей. Даже и к пастору захаживал.

– И что? Святой отец сказал ему что-нибудь дельное?

– Да кто его знает? Только спустя недолгое время он отослал своих деток к дальнему родственнику в Галлию. На том дело и закончилось. – Добрая женщина покачала головой.

– Вчера я познакомился с двумя интересными джентльменами, – сказал Рейнард, решив теперь навести справки по другому своему делу. – Мистер Куинн и мистер Маккарти. Они много чего рассказали мне про Грейхилл и его историю. Рассказывали про братство «Золотого луча», члены которого основали ваш город.

– Да. Это всем известно. – Миссис Хейли допила свой чай. – «Золотой луч». Великие маги нашего времени.

– Нашего? Мне казалось, что они давно канули в небытие, – заметил Рейнард.

– Вам казалось, – сурово посмотрела на него хозяйка дома. – Разумеется, они не кричат о себе на каждом углу, но с чего бы им покидать собственный город?

– А как они набирают адептов? Наверное, нужен особый дар… – предположил барон.

– Наверное, – согласилась с ним хозяйка.

– Я читал, тайные магические ордена до сих пор практикуют человеческие жертвоприношения. – Рейнард внимательно следил за лицом миссис Хейли, но та не выказала ни малейшего волнения.

– Только не у нас. – Она с укоризной взглянула на барона. – В Грейхилле люди не пропадают.

– Никогда?

– Никогда. – В голосе миссис Хейли звучала непоколебимая уверенность.

– Как-то это странно, – разочарованно протянул Рейнард. – Город принадлежит могущественным магам, а ничего волшебного не происходит.

– Не судите поспешно, мистер Вейн. – Миссис Хейли встала из-за стола, показывая, что разговор закончен. – Этот город может вас удивить.

Времени до вечера оставалось много, поэтому барон решил навестить пастора, до которого не дошел накануне.

Преподобный Фредерик Клейтон оказался сухощавым мужчиной в возрасте за пятьдесят, взгляд которого горел самым настоящим фанатизмом.

Получив письмо от миссис Стрикленд, он, в отличие от остальных, отнюдь не преисполнился энтузиазма. Его губы скривились, словно он только что попробовал лимон. Однако ему удалось совладать с чувствами. Небрежным кивком он пригласил гостя пройти в дом и сопроводил его в крошечную гостиную.

– Чем могу быть вам полезен… сын мой? – спросил пастор, когда барон не без опаски сел на ветхий диван.

В лоб заданный вопрос лишил Рейнарда возможности начать издалека. Пришлось срочно перестраивать стратегию.

– Как священник, вы, должно быть, хорошо знаете свою паству, – начал он.

Пастор кивнул.

– Разумеется, сын мой.

– Тогда, возможно, вы сможете просвятить меня относительно одной из семей, живущих в Грейхилле.

– Какой именно?

– Меня интересует мистер Фокс. Он пригласил меня как учителя фехтования для своего сына, – не дожидаясь вопроса, пояснил Рейнард. – И мне бросилась в глаза одна странность, и очевидного объяснения я до сих пор не нашел.

– Вы о том, что мистер и миссис Фокс не очень-то жалуют своих детей? – с легкостью догадался священник.

– Да.

– Что ж. Ожидаемый вопрос. Скажем так, как священник, я бы рекомендовал вам держаться подальше от Лесли и Александрины Фоксов.

– Почему?

– Ни для кого не секрет, что Лесли Фокс одержим дьяволом. С самого детства мальчик ведет себя странно. Говорит с невидимками, уходит в холмы, а после ничего не помнит. Много лет назад эсквайр даже приглашал меня к себе, чтобы прочитать над ним экзорцизм.

– И как? Помогло?

– Нет. Увы, силы раба божьего не беспредельны, – подчеркнуто смиренно вздохнул пастор. – Но это не означает, что одержимости нет.

– Однако, как мне показалось, эсквайр куда хуже относится к дочери, а не к сыну, – заметил Рейнард.

– Александрина тоже ведет себя не так, как полагается благовоспитанной девице. – Священник брезгливо поджал губы и с подозрением посмотрел на собеседника. – Но с чего вдруг она вас заинтересовала?

– Прежде чем соглашаться или не соглашаться на предложение эсквайра, я хочу знать, с чем и с кем придется иметь дело. У нас с мисс Фокс случились определенные разногласия… Она весьма резкая леди, – доверительно сообщил ему Рейнард. – Теперь хочу понять, чего от нее ожидать в будущем.

– Понимаю, – слегка смягчился пастор. – Скажу вам так: Александрина Фокс не разговаривает с невидимками и не кажется безумной, но ходят слухи, будто именно из-за нее во время пожара погибла мисс Дебора Отис, ее тетя.

– О каком пожаре идет речь? – заинтересовался Рейнард.

– Семья Фоксов переехала сюда около двадцати лет назад из Блейдон-Хилла, что в Норгейте. Их прежний дом сгорел дотла. Лесли Фокса вынесла мать, а мисс Фокс осталась в доме. Ее тетя, мисс Отис, попыталась спасти племянницу, которой в ту пору едва исполнилось три года, но из горящего здания вышла только девочка. Невредимая. Без малейшего ожога. В то время как тетя погибла. На какие мысли это может навести?

Рейнард не ответил, понимая: попытка оправдать Александрину умерит словоохотливость этого святоши.