Читать книгу "Сезон охоты на кротов - Евгения Витальевна Кретова"

Вот мне тоже говорили, что ты мне не пара — простоват, туповат и слишком прямолинеен, карьеру не построишь.

Обухов опешил.

— То есть ты от меня ушла, потому что я тебе не подходил? Рожей не вышел?!

Влада покосилась на него, звонко рассмеялась:

— Ох как тебя сразу разорвало! — Она вмиг посерьезнела и посмотрела на бывшего мужа. — Я к тому, что никто на самом деле не знает, кто кому подходит. Может, Юрьев за простоту был? А с любовницами модными шашни крутил для поддержки имиджа, потому что принято в его кругах, чтобы любовница была с модельной внешностью.

Обухов задумался.

— Не знаю. Я все равно не представляю их вместе.

— Ну, мало ли… — Влада пожала плечами. — Надо кого-то еще опросить, чтобы узнать, какая они была пара — ссорились ли, насколько органично общались, часто ли бывали на совместных мероприятиях. И вообще сам факт того, что у них окажутся общие знакомые, скажет о многом…

— Например, о чем?

— О том, что у них было что-то общее. Что брак был не обузой, не формальностью.

Замечание было резонным, странно, что оно не пришло в голову Обухова само. Он заметил:

— Они несколько лет не общались…

— Со слов жены? — Влада закрыла блокнот и передала его Гавриле. — А если она специально это сказала, чтобы ты не рассматривал ее в качестве заказчицы убийства Юрьева?

Обухов забрал блокнот, встал и машинально спрятал его в кармане куртки.

— Я думал об этом. Но пока выглядит так, что она не заинтересована в его смерти — он ее содержал.

— Это она так сказала? — Влада поднялась.

Обухов испугался, что она собирается уйти и взял ее за руку.

— Ты меня проверяешь?

Влада пожала плечами:

— В твоем блокноте больше вопросов, чем ответов… Это значит, что ты в самом начале пути.

Она не отступала, не уходила. Но и не приближалась. Пара продолжала стоять посреди гостиной: мужчина держал женщину за руку, тоже не решаясь сделать следующий шаг.

— Почему ты ушла? — спросил мужчина.

Не дожидаясь ответа, подался вперед, нежно коснулся губами волос Влады. Теперь их тела соприкасались, он мог чувствовать, как участилось дыхание бывшей супруги, слышать, как срывается с губ едва уловимый шепот:

— Ты тоже это напрочь забыл?

Пальцы Обухова скользнули вверх — от запястья к локтю, не задержавшись на нем, застыли на плече молодой женщины.

— Я только сегодня пытался вспомнить, что заставило нас развестись. — Его губы касались кожи Влады, аромат ее духов тонко оседал на языке, будоражил воспоминания.

— Только сегодня? — в ее голосе почудилась обида.

Обухов качнул головой, признаваясь:

— С первого дня.

Его рука оказалась на затылке молодой женщины, пальцы запутались в волосах. Губы жадно коснулись ее губ, завладели ими стремительно, с какой-то обидой и болью.

Влада запрокинула голову, прижалась к мужчине, обхватив его за талию. И первой потянула край его футболки вверх.

Их близость всегда была спонтанной и яростной. Они ласкали друг друга, оставляя синяки и царапины на коже, как голодный оставляет отметины на кожуре, добираясь до сочного плода. Влада умоляла не останавливаться. Она закрывала глаза, упиваясь собственной слабостью в его руках — оказалось, только его рукам она могла доверять. Она стремилась к нему, покрывая его тело поцелуями, а Обухов, очертя голову шел за ней — впрочем, как обычно.

Он подхватил ее на руки, перешагнул через ворох одежды, которую они успели стянуть друг с друга, и направился в спальню. Он не сводил глаз с Влады — словно боялся отпустить. Нет, не так: он нырнул за ней в пропасть, а теперь надеялся, что она не подведет и они все-таки выплывут. Прохладные пальцы женщины, цеплялись за его плечи, припухшие от его поцелуев губы, слабо улыбались.

Он опустил ее на постель.

Хотел попросить, чтобы она не уходила — сейчас, когда она не сможет отказать — но не смог. Заглянув в глаза, склонился и принялся целовать — медленно, словно заговаривая, словно опутывая ее. Влада стонала, раскрывалась для него и, раскинув широко руки, беспомощно хваталась за складки покрывала. Выгорая дотла, она металась в его руках, будто никак не могла насытиться.

Он рухнул рядом с ней, сгреб в охапку и улыбнулся. Обухову казалось, что Влада полностью покорена, что она снова принадлежит ему. Что она не уйдет. Влада вернула ему улыбку, и, дождавшись, когда его дыхание выровняется, соскользнула с постели.

— Ты куда? — Обухов распахнул глаза.

Женщина не смотрела на него. Не пытаясь прикрыть наготу, встала.

— Мне надо идти…

Сердце в груди Обухова сделало болезненный кувырок, со скрипом соскочило с петель и рухнуло. В горле пересохло. Он привстал на локте, хотел что-то сказать, напомнить, как им было хорошо и что надо попробовать все с начала. И еще — что она сама пришла, первая. Но не смог — слова застряли в горле.

Она вышла, а он продолжал лежать и прислушиваться, как она одевалась. Что-то неповоротливое и колючее, как старый дедов шерстяной шарф, поселилось в сердце, заполнило грудь и не позволяло дышать. Влада появилась в дверях уже одетая и аккуратно причесанная. Пройдя в спальню, присела на край кровати.

— Ты, наверное, про меня плохо думаешь, — прошептала. — Что я тебя использовала…

— Есть такое, — отозвался Обухов, с удивлением обнаружив, как изменился его голос.

Влада помолчала. Усмехнулась:

— Если бы у тебя кто-то был, я бы больше не пришла.

— А сейчас?

— А сейчас… — молодая женщина повернулась к нему, посмотрела лукаво: — А сейчас я буду думать, как все вернуть.

Обухов резко сел:

— А нафига?

— Нафига что?

— Нафига думать? Возвращайся и все! — его глаза лихорадочно блестели, он схватился за брошенную бывшей женой фразу, как тонущий — за спасательный круг.

Влада упрямо тряхнула головой, решительно встала:

— Так нельзя… Ведь мы из-за чего-то разошлись тогда…

Обухов полоснул по ней взглядом, рухнул назад на подушки и демонстративно закинул руки за