Читать книгу "Право палача - Мачеха Эстас"

кружки.

«Получай! Будешь хорошо вести себя — научу заигрывать не так грубо», — улыбнулась Клавдия.

— Что будет, если выпить фиал чёрных капель? — перевела она разговор в другое русло.

— Ты умрёшь.

— Не может быть! Моя компаньонка могла таких выпить два.

— Чушь. Там столько опиума, что с половины фиала впадёшь в беспамятство. Хочешь поспорить? Пара гран снимают очень сильную боль и бессонницу. Следовательно, чем выше доза, тем сильнее и продолжительнее действие.

Пузырёк с бульканьем нырнул на дно таза.

«Ну почему, когда он говорит таким сухим языком науки, у меня всё валится из рук от волнения?! Это ведь не лесть и не какие-нибудь сладкие мерзости!» — сожалела Клавдия, вмиг потеряв хватку.

— Однажды уже поспорила. Жюли меня вынудила выпить целый фиал, но я и проглотить не смогла, до того они гадкие на вкус.

Каспар помрачнел и отвлёкся от перегонки.

— Это… Даже для шутки чересчур. Натуральная игра со смертью.

— Хочешь сказать, она меня обманывала? Может, то были другие, разбавленные чёрные капли?

— Их поставщиков по Аломьону совсем немного. Да и какой толк нарушать рецептуру? Ведь тогда не подействуют.

— Жюли не могла поступить со мной плохо! — помощница нахмурилась, разглядывая крохотную кобальтовую бутылочку, которую вытащила из воды наугад.

— Это та, которая подсовывала тебе запрещённую литературу? И которая поощряла твои забавы со слугой? Хм. Она явно не была озабочена твоей безопасностью, если хуже не сказать. Откуда она вообще взялась у вас в доме?

— Бывшая фрейлина. Жюли отлучили от двора по какой-то глупой причине. Не удивительно, императрица бывает резка с придворными. Родители взяли её, чтобы замять конфуз и утешить, они были немного знакомы. Мы не сразу с ней поладили, но тут уж хочешь не хочешь…

— Дружить из-под палки. Безумие! Я бы быстро озверел от такого.

— Ты со мной тоже сошёлся не из-за симпатии, но ведь до сих пор терпишь.

— Откуда тебе знать, из-за чего на самом деле? Умеешь мысли читать?

Каспар стал шарить в подвесном ящике над головой Клавдии в поисках воронки. Деваться ей было некуда и она пригнулась, чтобы не мешать.

— Мои прихоти часто заходят слишком далеко, — послышался шёпот над ухом.

Пока Клавдия рассуждала о том, что значат эти слова, он наклонился к ней и быстро поцеловал в шею, осторожно положив руку на плечо. Выходка испугала обоих и Каспар отпрянул.

— От меня наверняка смертью разит. Вот свинья!

След от поцелуя пылал как пощёчина и Клавдия с наслаждением растёрла шею. В груди заныло от приступа восторга. Недурно было бы в ответ украсть горечь трав с его губ, но уж слишком мортус оцепенел от собственного порыва.

— Не слышала, чтобы шалфей связывали со смертью, но тебе виднее.

— Прости меня! Теперь моя очередь просить кое-что забыть.

— А если я не хочу забывать?

Каспар впервые бросил долгий взгляд в её глаза. Колкий, вызывающий и совсем новый.

— Тогда помни.

Всё ещё горя от внезапно подскочившего градуса беседы, он вздрогнул от голоса мейстера, бесшумно появившегося в паре шагов от него. Старик с подозрением покосился на Клавдию, откашлялся и сказал:

— Каспар, ты нужен мне, идём. А ты, Клавдия, сиди здесь. Погаси свечи. Дверь оставь открытой. Смотри и слушай. С этими людьми ты будешь часто общаться, но сначала привыкни к ним. Впечатление, которое ты на них произведёшь, решит очень много.

Любопытство вмиг затопило её мысли, отодвинув даже маленькое ласковое происшествие. Оставшись в одиночестве и темноте, Клавдия с удивлением наблюдала за переполохом, воцарившимся в прихожей: все, кто ночевал в лекарне, ринулись растапливать очаг, срывать паутину с потолка, мести пол, расставлять закуски на столе. Вскоре комната превратилась в гостиную, и в утробе заворочался кит, питавшийся деликатесами.

«Откуда это всё?! Вишни в сиропе, пирожки, конфитюр, холодное мясо, шампанское!» — изумилась Клавдия, разглядывая блюда и фужеры.

Наконец в прихожей загрохотали шаги и послышался незнакомый бархатный голос:

— Я и забыл, до чего у тебя уютно, Лехнер! Романтично! Как будто пришёл к деревенскому ворожею, заговаривать геморройные шишки.

— Из всех моих геморройных шишек, Гартунг, ты — самая крупная.

Названный Гартунгом вышел к свету и оказался высоким, необычайно статным модником средних лет. Он носил ботфорты, изысканный камзол чёрного бархата с шёлковым сутажом, и Клавдия могла поклясться, что у двери расстался со столь же дорогой тростью и шляпой. Будучи одет, как и прочие, в чёрное, он был ослепителен и казалось, не помещался в утлую прихожую. Он кинул на пол большую коробку, которую принёс с собой и легонько пнул её под стол.

Клеманс, не успевшая упрятаться в спальню, игриво и неумело изобразила реверанс.

— Добрый вечер, ваше величество!

— Мадам! — провозгласил он. — А, это ты, хулиганка? Ну-ну, потешайся, пока я не вспомнил вслух, при каких обстоятельствах мы виделись с тобой в последний раз.

После этих слов Клеманс стушевалась и с озорным смешком исчезла в дверях.

«Свой человек, раз с ним все шутят», — заключила графиня.

Обрушившись в визгливое плетёное кресло, Гартунг поднял со стола бокал движением, достойным придворного. На его пальцах блеснули камни перстней.

Тем временем второй гость, невысокий и коренастый, с тонзурой, высмотрел в замершей тени у стены утонувшего в капюшоне Каспара и подошёл похлопать его по плечу.

— Янсен! Мой мальчик!

Клавдию посетило новое открытие. У Каспара имелась фамилия, и самая обычная. Пожалуй, она была единственным, что связывало это существо с людским родом, ибо всё прочее в нём явно было от беса. А мужчина тот мог оказаться аббатом, ведь с подмастерьем они были одеты совсем одинаково.

Третий гость молча присел в дальнем углу. «Этот или устал, или ему не по вкусу пирушка. Кажется, Бланк?» — предположила Клавдия, сев поудобнее, как в ложе театра.

Доковыляв до стола, мейстер выложил на середину три овальных бляшки и пару листков с печатями.

— Давайте сначала о деле, — предложил он. — Вот что прислал мне секретарь. Теперь без них в дома пускать не велено.

Гартунг попросил подать шляпу и ему мигом её принесли. Клавдия не ошиблась: на этот убор, верно, не одна птица пожертвовала жизнь. Он прикрепил жетон на бок треуголки и Каспар тут же явился к нему с зеркалом, предвосхитив просьбу.

— Недурно, — снисходительно уронил гость.

Бланк же только спрятал знак отличия в карман.

— Следующее правило: носите с собой документы. Без бумаг вам открывать не обязаны.

— Понятно, — выдохнул Гартунг, — то есть теперь я и Бланк должны собственными ногами топтать пороги и пинать крыс, а ты, чудовище подагрическое, будешь греть свои жалкие кости в лекарне. Что ж! Переживём.

— Пока