Читать книгу "Джинн из консервной банки - Дарья Александровна Калинина"

папа Карло.

– А что за отношения связывали Полину с этими людьми? Может, ваш муж знает? Он ведь считается близким другом Полины.

– Ничего такого особенного, Плутоша со всеми дружит. Просто Плутоша очень добрый человек. Ему было жаль сиротку. Ему вообще всех всегда жаль.

– То есть ваш муж тоже считал Полину сиротой?

– Она и была сирота! Родители-то у нее погибли.

– А если я сейчас скажу вам, что родители Полины живы? И что по документам ее отец и мать – это Михаил и Вера. Та самая Вера, у которой вы просили деньги!

Какое-то время Раиса размышляла, а потом изрекла:

– …ть! Тогда мало я у этой крашеной выдры попросила! Надо было больше требовать! Но я же не знала, что они с мужем Полинку удочерили. Полинка об этом никому из нас ни гу-гу! А когда это случилось? И разве можно удочерить взрослого человека? Я думала, что это только с маленькими детьми работает.

Было ясно, что сестры Раиса и Татьяна знать ничего не знают про истинную биографию Полины. Они искренне считают ее сироткой, которой повезло устроиться на работу в богатый дом к добрым и щедрым хозяевам. Но это и неудивительно. Раиса знала о судьбе Полины лишь со слов Татьяны. А Татьяну ее муж убедил в том, что Полина – сиротка.

– Значит, разговаривать нужно с вашим мужем, – решил Арсений. – В какой больнице он лежит? Поедем к нему.

Раиса с Татьяной к этому времени уже помирились. Татьяна признала, что была не права, когда сердилась на сестру за ее самоуправство.

– Действительно, если бы не эти деньги, то как бы я смогла отправить Галчонка с Сережкой в санаторий к морю на целых две смены? А так я и сама курс процедур пройду в больнице, и Олег подлечится. Спасибо тебе, Раиска, ты всегда была добра к нам.

Раиса, утирая слезы умиления, бормотала в ответ:

– Что ты, Танюша. Какая еще благодарность? О чем ты говоришь? Для кого же мне еще и стараться, как не для вас? Только вы у меня на всем белом свете и есть. Ты да ребятки.

И, проливая горючие слезы сестринского взаимопонимания и любви, женщины скрылись в квартире Татьяны.

– Я что-то одного не поняла, – сказала Фима, когда они все трое снова оказались на улице, – почему родственницы нашей Полины не знают, что девочка жила со своими родителями? Они по какой-то причине уверены, что Полина находится в услужении. И радуются, что ей удалось найти работу с проживанием. А? Как это могло получиться?

Алеша смутился.

– Ну да, Полинка не говорила ни дяде Олегу, ни тете Тане, ни Плутону, ни даже Кольке, с которым чаще всего общалась, что Михаил с Верой на самом деле ее приемные родители. Она и меня просила помалкивать об этом и не распускать язык без необходимости.

– Почему?

– Вы же сами видели, у тети Тани и без того проблем и огорчений хватает. Она болеет давно. Дядя Олег места себе не находил, все подработку искал, чтобы жене лечение оплатить. Теперь еще авария эта с ним случилась.

– И что? Врать-то зачем?

– Полина и не врала, она просто не говорила, кем ей на самом деле приходятся Михаил с Верой. А относились они и правда, как к прислуге. И если бы дядя Олег с тетей Таней узнали, что приемные родители так плохо относятся к Полине, используют ее вместо дармовой служанки, все домашние дела на нее свалили да денег не платят, то они совсем бы расстроились. Жалко их было Полине. Вот она и сказала: «Не хочу, чтобы они еще и из-за меня переживали». По-моему, это очень благородно с ее стороны.

Вот только сыщикам казалось, что причина была несколько в другом. Полина щадила чувства своих дяди и тети вовсе не по доброте душевной. Ей почему-то было крайне важно сохранить свою тайну. Вот только у нее это не получилось. И проныра тетка Раиса все равно не удержалась и сунула свой нос.

– Пусть она и не знала, кем приходятся Полине эти Михаил с Верой, считала их работодателями девочки, но тайна все равно раскрылась.

– Раиса не собиралась скрывать, что Полина их близкая родня. И для Веры это стало настоящим шоком.

– Похоже, что Полина скрывала не от Ребровых свое родство с Михаилом, а совсем наоборот. Она скрывала от Михаила и Веры свое родство с Ребровыми. И конечно, Полина никак не ожидала, что тетка Рая наберется наглости и отправится к чужим ей людям, чтобы просить у них денег на лечение своей сестры.

– Может, это и случайность, что после выходки Раисы засобиралась в теплые края Вера, погиб Михаил и исчезла Тамара, а возможно, что и нет.

Алеше было велено отправляться назад в Лесной Бор и внимательно следить за всем, что там происходит. При первом же намеке хоть на что-то необычное или подозрительное сыщики велели мальчику звонить им без всякого промедления и стеснения. Алеша обещал, что постарается. И Арсений с Фимой отправились дальше по своим сыщицким делам.

Но прежде чем им удалось добраться до очередного свидетеля этой непонятной и запутанной истории, позвонили коллеги Арсения.

– Мы его взяли. Он у нас.

Новости касались Сергея Зябликова, про существование которого Арсений со всеми этими новостями уже слегка подзабыл. А вот коллегам повезло, им удалось задержать подозреваемого.

– Куда вы его определили?

– В камеру посадили. Пусть помаринуется там хорошенько в одиночестве. Чем дольше просидит, тем податливей будет. Допрашивать его сам будешь или нам поручишь это дело?

– Уже еду.

Так вместо больницы они очутились в отделе полиции, в котором служил Арсений.

Глава 9

Рабочий кабинет Арсения выглядел славно. Светлый, просторный, с двумя окнами, за которыми виднелись заснеженные деревья.

Кабинет Фиме сразу понравился, как и вообще все, к чему имел отношение Арсений.

Она мечтательно взглянула на него. Но до чего же он хорош! Просто красавец! И как другие девушки до сих пор не увели у нее этого будущего производителя многочисленных здоровых и веселых ребятишек?

Впрочем, сам Арсений ни о чем таком не думал, а занят был исключительно работой, которую обожал такой чистой и неистовой любовью, что Фиме иногда делалось завидно. Ее-то Арсений никогда так любить не будет. Это она отчетливо понимала, но не роптала. Она давно смирилась, что всегда будет у Арсения на втором плане.

– Ну что там наш задержанный? Вы с ним уже пообщались?

– Дали понять, что дела его плохи.

– И как он