Читать книгу "Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга IV - Алексей Ракитин"

историей. В остальном рассказы участников всего, последовавшего далее, между собой очень схожи.

Итак, несколько позже 3 часов ночи с 26 на 27 апреля, дежурному офицеру Департамента полиции позвонил мужчина, сообщивший, что в здании Национальной карандашной компании (National Pencil Company или NPCo) на Саут-Форсайт-стрит (South Forsyth street) найден труп белой женщины. Звонивший назвался ночным сторожем и уточнил, что обнаружил труп во время обхода.

Национальная карандашная компания, являвшаяся крупным работодателем и налогоплательщиком, была в городе хорошо известна, а её главное производственное здание, растянувшееся на целый квартал и имевшее ввиду своей длины аж даже четыре номера — №№ 37–41 — невозможно было не заметить всякому, бывавшему в районе Саут-Форсайт-стрит.

Уилльям Андерсон моментально понял о чём идёт речь и сообщил дежурной смене о поступившем вызове. В автомашину, которую вёл полицейский Бутс Роджерс (Boots Rogers) уселись Уилльям Андерсон и сержанты Доббс и Браун (Browne). Буквально через 5–7 минут все они оказались у нужного им адреса.

Входная дверь длинного мрачного здания оказалась заперта, но едва полицейские подали голос, окно 2-го этажа отворилось и появившийся в нём чернокожий мужчина сказал, что сейчас спустится. Действительно, через минуту тот же самый мужчина отворил дверь и впустил 3-х полицейских [Бутс Роджерс остался за рулём]. Отворивший дверь чернокожий мужчина сообщил, что его зовут Ньют Ли (Newt Lee) и это он звонил по поводу женского трупа.

Мужчина провёл полицейских через тёмный холл, завернул за лифт, затем по узкой крутой лестнице, похожей на корабельный трап, спустился в подвал и двинулся по нему. Поскольку освещение отсутствовало, полицейские светили электрическим фонарём, а сторож нёс обычный керосиновый фонарь, сильно коптивший и дававший мало света. Идти по тёмному подвалу пришлось довольно далеко, приблизительно 150 футов (~45 метров), причём процессия прошла отнюдь не весь подвал. Здание было весьма велико — длина 67 метров, ширина — 24,3, высота потолков — 4,2 метра — соответственно, примерно таковым являлся и подвал под ним. Из соображений пожаробезопасности он был разделён в длину глухой стеной, которая делила его на 2 отсека, не связанных между собою; для того, чтобы пройти из одной части подвала в другую, требовалось либо выйти на улицу, либо подняться на 1-й этаж здания. Впрочем, об архитектурных деталях подвала и здания в целом чуть ниже будет сказано особо.

Пройдя от лестницы около 40–45 метров, сторож указал полицейским на человеческое тело, лежавшее в одном из отсеков на горке из мусора и опилок. Всего таких отсеков [помещений без дверей] в подвале было 3, труп находился в центральном. Во многих источниках можно найти указание на то, будто труп был брошен непосредственно возле клозета, находившегося в комнате через проход, и в этом кто-то даже усматривал особый цинизм преступника, но данное суждение не вполне верно. Труп находился именно внутри среднего отсека на удалении 6,3 метров от двери в уборную и даже не напротив неё. Для того, чтобы подойти к телу, надлежало сделать пол-оборота направо, то есть повернуться на 45 градусов. Эти детали имеют некоторое значение и потому на них сейчас сделан акцент.

Войдя в отсек через проём, полицейские увидели труп женщины в платье, открытые части тела были сильно загрязнены пылью, так что расовую принадлежность определить было не так-то и просто. На то, что тело принадлежит белой женщине, указывал, пожалуй, лишь светлый цвет волос.

Тело лежало на левом боку лицом вниз, руки скрещены на животе. Андерсон аккуратно перевернул труп на спину и, вырвав из полицейского блокнота лист бумаги, протёр им лицо — только после этого стало ясно, что женщина действительно является белой. Не полагаясь на этот результат, сержант Доббс приподнял подол платья выше колен — обнажившиеся ноги также были белыми.

После того, как тело перевернули на спину, стал виден обрывок верёвки, туго затянутый вокруг шеи и вдавившийся в кожу. Лицо женщины было изувечено и казалось распухшим. Впоследствии сержант Доббс описал увиденное следующими словами: «Её лицо было проколото, полно дыр, распухло и почернело. У неё имелся порез на левой стороне головы, словно от удара, и там имелось немного крови».[5] Язык был высунут, как это иногда можно видеть в случаях удушения петлёй.

Следует сразу уточнить, что фотографирование трупа не проводилось ни на месте его обнаружения, ни в в морге. В интернете можно встретить фотографии, якобы изображающие тело, но их подлинность весьма сомнительна по целому ряду причин. Дело в том, что в США на протяжении долго времени — примерно до начала 1930-х гг. — фотографирование трупов на местах их обнаружения считалось недопустимым ввиду аморальности и неуважения к умершим. В России и Европе уже вовсю практиковалось криминалистическое фотографирование, разрабатывались специальные приспособления для закрепления камер и производства фотосъёмки в местах неудобных и труднодоступных, а американцы не занимались подобным в силу неких идейных соображений. Кроме того, фотографирование в начале XX столетия производилось на стеклянные фотопластины с серебряной эмульсией и фотографии, напечатанные с них, имеют высокое качество, специфичны и легко узнаваемы. Те снимки, что можно увидеть в интернете, совершенно на них не похожи и более всего напоминают грубо ретушированные в «photoshop» — е фотографии поздних лет.

Поэтому мы вынуждены опираться на словесные описания, тем более, что по данному делу таковых в нашем распоряжении имеется немало и они в целом позволяют составить довольно полное представление о предмете повествования.

Чтобы определить, насколько высохла кровь, сержант провёл пальцами по волосам мёртвой женщины и понял, что волосы немного влажны, т. е. кровь заметно подсохла. Скорость высыхания пролитой крови имеет большое прикладное значение и судебные медики ещё в XIX столетии приложили немало сил для того, чтобы вывести некие удобные эмпирические зависимости. Наблюдения показали, что жидкая кровь долгое время может оставаться подвижной и сохраняет способность пачкать, то есть переноситься на другой предмет при касании. Вообще же скорость её высыхания сильно зависит от температуры окружающей среды и наличия движения воздуха [сквозняка]. Никакого общего правила, связывающего состояние человеческой крови от времени её истечения из раны, вывести так и не удалось. В целом же судебная медицина определяет интервал времени, в течение которого человеческая кровь сохраняет способность переноситься на другой предмет при контакте, равным приблизительно 12-и часам с момента истечения из раны.

То, что кровь в волосах трупа не высохла полностью, свидетельствовало о том, что время кровотечения отделено от времени осмотра менее чем полусутками.

Осмотрев окружающую обстановку — пол подвала и мусор вокруг тела — полицейские поняли, что следов крови там нет. Это