Читать книгу "Невинная для Тёмного Генерала - Хэля Хармон"

поклон своему Виару и господину. Просто приветствие равного, преисполненное ледяного достоинства.

Арон отвечает белому старику таким же кивком. Не больше и не меньше. Потом старик переводит взгляд на меня.

— Я — Дамиан, Главный жрец. Приветствую Виара, его Арави и воинов в Светлейшей Обители, — представляется старик на удивление глубоким сильным голосом.

— Приветствую, Дамиан. У твоего Виара к тебе дело… — Арон усмехается уголком рта.

Дамиан оценивает взглядом невеликое войско Виара, явно что-то прикидывая в уме. Неужели думает напасть?! Кто знает, может из бойниц замка на нас нацелены десятки атакующих заклятий?..

Старик поджимает губы и смотрит с ледяной ненавистью в глаза Арону. “У твоего Виара” — как будто было для него пощечиной. Арон сделал ход, обозначил позицию. Теперь между ними идет что-то вроде поединка воли.

И Дамиан отводит взгляд первым.

— Думаю, я знаю о чем речь, Виар Арон. Прошу вас быть гостями в Обители до разрешения вашего вопроса…

— Я на своей земле, — ледяным голосом припечатывает Арон, делая шаг навстречу Дамиану, — я не в гостях. И буду здесь столько, сколько пожелаю… А теперь, я хочу видеть мать и сестру моей Арави. Мне известно, что они здесь.

— Разумеется, — старик покорно опускает взгляд и склоняет голову чуть ниже, оставаясь при этом с прямой как палка спиной, — прошу простить, Виар. Я неверно выразился. Сейчас все будет исполнено.

Формально к словам не придерешься. Но вся фигура Дамиана, вся клокочущая в нем ослепительно белая магия точно бунтуют.

Нас провожают в трапезную — просторную комнату со сводчатыми выбеленными каменным потолками и узкими окнами. Длинные столы из светлого дерева пустуют. Вскоре пара немолодых женщин в светло-серых платьях приносят скромные закуски — ноздреватый ароматный белый хлеб, сыр, мед, светлый нектар. Тихо все расставляют на столе и, не поднимая глаз, спешно исчезают. Воины тьмы не прикасаются к угощениям. Я стою рядом с Ароном, точно обмерев. Даже не помышляя о еде. Вряд ли они стали бы нас травить. Хотя, почему бы и нет.

Я чувствую на себе заинтересованный взгляд Дамиана, возникает нехорошее чувство, будто он знает что-то, чего не знаю я. Будто он нащупал какой-то крючок — потянет за него, и Арон попадет в ловушку. Я кожей ощущаю явственную угрозу для себя. И для Виара. Странно… как будто мы одно целое.

Когда я видела маму в последний раз, ее волосы были медно-рыжими как мои. А моей сестре Элине только исполнилось пять лет, она была худощавым ребенком со впалыми щеками.

Тех, кого по распоряжению Дамиана приводят в трапезную, я узнаю не сразу. Лицо матери покрывают глубокие морщины — заломы скорби. Абсолютно седые волосы частично скрывает светло-серый платок, пепельное платье-балахон висит мешком на отощавшей фигуре. Также одета худая девочка. Только без платка. У нее волосы темно-каштановые, вьющиеся крупными кольцами — такие были у отца. Лицо девочки мне совершенно не нравится — запавшие щеки, синеватые мешки залегли под потухшими каре-зелеными глазами.

И самое главное — они не узнают меня! Безразлично и с легким презрением скользят по мне взглядом. Более осмысленного, а точнее — горящего ненавистью взгляда удостаивается Арон и его воины. Но и к ним мои мать и сестра быстро теряют интерес.

Так и стоят как куклы посреди трапезной с отсутствующим видом.

— Они обе больны, Арави. Не принимайте на свой счет… Они вспомнят вас, но нужно время, — подает голос Дамиан. Он говорит мягко но уверенно, как старый мудрый лекарь.

— Что случилось? Почему так?.. — еле слышно шепчу я. Понимаю, что подступают слезы.

Последние пять лет я жила, держась за воспоминания о родителях и сестре. Где-то идеализируя их. Старалась вспоминать только самое хорошее и теплое. И вот я стою перед ними. Могу, с позволения Арона, забрать их с собой, но… Это не мои мама и сестра… Это какие-то тени, истощенные куклы.

— Дамиан, — ледяным тоном обращается к Главному Жрецу Арон, — поясни-ка мне про эту болезнь. Уж не в твоей ли Обители они так тяжело заболели…

— Нет, мой Виар, — произносит жрец, и мне мерещится, что в его голосе звучит тень издевки, — это черная хворь. Она вызвана черной магией. Их жизненный источник поражен черным туманом. Боюсь, кроме твоих воинов, в этом крае никто на подобное не способен… Будь это иначе, в Светлейшей Обители их давно бы вылечили. Но в наших силах лишь поддержка. Отсрочка неизбежного…

Душу внезапно сковывает холод. Я резко вспоминаю, что Арон — черный маг. Что завоеватель. Что была война. И тот с кем я разделила ложе — враг моей земли. Просто я этого не осознавала, потому что не видела ужасов войны. Они не имели отношения лично ко мне. Но в этот миг все изменилось.

Что-то перевернулось во мне.

Мои мать и сестра. Поразила их не нищета голод или болезнь.

Их поразила тьма. Тьма, которую я к себе подпустила. Так близко…

***

Арон

И одного взгляда довольно, чтобы понять — с этими двумя все плохо. Алисины мать и сестра попали под черный морок. И по тому, как дернулись пальцы Алисы в моей ладони, я мог сразу сделать еще один неприятный вывод.

Почти наверняка Алиса обвинит меня. Для нее все прозрачно — последствия черной магии налицо. Я чуть сжал ее пальцы в надежде донести мысль: “не торопись с выводами, моя Арави”.

Получится ли у меня сохранить ее доверие?

Поговорить с ней мне не удалось. Нападение оказалось внезапным. Хотя я, зная особенности черного морока, не должен был удивляться.

В одно мгновение мать Алисы перестает быть безразличной куклой. Она вскидывает голову и шипит. Ее зрачок превращается в точку. Зубы заостряются на манер клыков наших боевых ипостасий.

Черный морок приходит к пику своего действия. И времени уже нет. Ни на объяснения с Алисой ни на деликатность.

В оболочке, что была матерью моей Арави, не осталось ничего человеческого. Она прыгает как демоница на стол, присаживается. Затаивается на мгновение как сухопутный зивер — гигантский плотоядный паук. И бросается на нас. На глазах теряя последнее сходство с человеком.

Я разрубаю ее сгустком чистой силы пополам. Даже не прилагая усилий. Этот магический щит висит на рефлексе.

Миг — и к моим ногам падает иссушенное частично трансформированное человеческое тело. Разрубленное на две идеально ровные половины. Зубастая пасть открыта. Так отлично видно, что часть зубов человеческие, а часть — костяные иглы, хаотично вспарывающие розовую плоть.

Кровь темно-красная, как у магов, как у людей. Вовсе не черная как у зиверов. Горячая