Читать книгу "Комиссар Дерибас - Владимир Дмитриевич Листов"

операции с Федоровым. Встречать Донского и вести с ним переговоры буду я. Ты же организуешь наблюдение и поможешь мне на заключительной стадии. Справишься ты с этими делами?

— Что за вопрос, Тимофей Петрович? Конечно!

Они обсудили план предстоящей операции.

На следующий день Донской был взят под наблюдение. С вокзала он приехал на специально подготовленную квартиру, адрес которой дал ему Смерчинский, выдав за конспиративную квартиру «эсеровского штаба». Там его приняли, накормили а дали возможность отдохнуть. Вечером к нему пришел Самсонов. После обмена словами пароля, Самсонов спросил:

— Как доехали, товарищ Донской? Как отдохнули?

— Спасибо, хорошо.

Выглядел он действительно хорошо: молодой, высокий, загорелый парень двадцати трех лет. Он жаждал активных действий, поэтому сразу поинтересовался:

— Когда состоится совещание «Московского штаба боевых сил»?

— Завтра, в одиннадцать часов дня, — спокойно ответил Самсонов. — Решено провести совещание в Сокольниках, там безопаснее. Вы там бывали?

— Нет. И вообще в Москве я первый раз…

— А у вас есть какие-либо другие дела?

— Да нет… Так, по мелочам… — Донской ответил нерешительно, и Самсонов понял, что он не хочет говорить «даже своему» о назначенной встрече с Федоровым.

— А как положение «там»?

Донской понял и ответил:

— Там сила, но этой силе не хватает оружия. Движение растет и развивается. Нам нужны позарез оружие и выход за рубеж! Это главное.

— Так, так… Завтра мы надеемся послушать вас подробно. А сейчас отдыхайте. Если захотите погулять, то не удаляйтесь далеко от дома, чтобы не случилось беды. Москву вы не знаете, и будет очень печально, если с вами случится что-либо непредвиденное…

— Хорошо. Я понимаю.

На следующее утро в парке Сокольники состоялось заседание «Московского штаба». Охрану заседания несли специальные пикеты. Естественно, что это были чекисты и руководил ими Дерибас. Участники «пикетов» прогуливались по аллеям парка под видом отдыхающих москвичей.

Самсонов умышленно обратил внимание Донского на этих людей. Показав кивком головы на одну группу, он сказал:

— Вот это наши.

Потом показал на другую группу и спросил:

— Как вам нравится наша охрана?

— Замечательно организовано.

Когда они подошли к небольшой лужайке, все «члены штаба» были в сборе. Самсонов взял на себя роль председателя совещания и прежде всего представил собравшимся Донского.

«Члены штаба» попросили Донского доложить о настроениях, обстановке в армии Антонова и планах командования.

Донской обрисовал общее положение дел в армии. Особенно много говорил о трудностях, доказывал необходимость оказания экстренной помощи. Но он, как и Федоров, был далек от чисто военных дел, не знал детального расположения частей и укрепленных пунктов, так как начальник штаба — Эктов — часто менял дислокацию. В это можно было поверить.

— Ситуацию мы уяснили, — подвел итоги выступления Донского Самсонов. — Нам осталось разобраться еще в одном вопросе: чтобы объединить наши усилия, нужно знать, какие меры вы приняли для координации действий с другими отрядами и повстанческими организациями. Так я понимаю, товарищи? — Самсонов обвел взглядом сидящих на лужайке «членов Московского штаба».

— Правильно, — поддержали его несколько человек.

— Могу ли я?.. — Донской на какое-то мгновение заколебался.

— Здесь все свои, — твердо сказал Самсонов. — Они должны знать, на что идут…

— Хорошо, — согласился Донской. — Александр Степанович послал надежных людей на Дон и на Кубань для переговоров с местными отрядами. Здесь, в Москве, — Донской посмотрел вокруг, на деревья и кусты парка, словно это были дома, — член нашего оперативного штаба ведет переговоры с представителем генерала Деникина. Сегодня я должен встретиться с нашим посланцем и узнать результаты переговоров. Я изложил вам все…

— Ну что ж… — Самсонов поднялся. — На этом закончим. Затягивать совещание опасно… Товарищ Донской, вы поедете на машине со мной, остальные разойдутся поодиночке. Вечером я скажу, в чем будет выражаться наша помощь. — Было ясно, что Донской рассказал все, что знал.

В автомобиле Донской был доставлен в здание ВЧК. В тот же день его допрашивал Дерибас.

— Вы знаете, где находитесь?

— Да. — Донской был растерян. Он совершенно не ожидал такого оборота дела.

— Сами будете рассказывать или вас нужно изобличать?

— Я расскажу все, что знаю, — ответил Донской. — Собственно, к тому, что вы знаете, мне добавить почти нечего.

Человек он был трусливый. Сам не раз участвовал в жестоких истязаниях большевиков и теперь не мог представить, что в ЧК с ним будут обращаться по-человечески.

— Как вы попали к антоновцам?

— В 1920 году я бежал из Донской области от ареста за саботаж. Когда у меня кончились деньги, поехал в Тамбов. Встретил знакомого Цапаева, который отвел меня в штаб к Богуславскому. Антонов тогда занимал должность командира полка. На вопросы Богуславского и Антонова, кто я такой, ответил, что фамилия моя Герасев и бежал я из Донской области, где занимался политической работой.

— Какая ваша настоящая фамилия? — переспросил Дерибас.

— Герасев. А Донской — это моя кличка по армии Антонова.

Дерибас подумал: «До сих пор мы этого не знали».

— Тут же я познакомился с Плужниковым и с другими, фамилии которых теперь не помню, — продолжал Донской. — Это было в селе Туголупово, Борисоглебского уезда, 16 сентября 1920 года.

Наутро, часов в 11, было неожиданное наступление частей Красной Армии и мы бежали в Павловку, где скрывались дней десять. Антонов решил послать меня в Донскую область для установления связи с действовавшими там группами, выдал пятьдесят тысяч рублей на расходы. Я установил связь со штабом банды Вакулина, разговаривал с Волковым и Шкуратовым.

По возвращении я был вызван в село Богословку, где меня дожидались два представителя местной организации. Один — Федя, фамилии его не помню, другой — Черемухин Василий Петрович. Они попросили оказать помощь в разграблении Рассказовских суконных фабрик. Я поехал вместе с ними, и, улучив момент, мы совершили налет. Заодно пограбили и население города Рассказово.

После этого по заданию Антонова я стал налаживать связи с воронежской эсеровской организацией. Нам требовалось оружие, деньги и документы, а тамбовская организация эсеров, снабжавшая нас этим ранее, к тому времени была почти полностью арестована.

Донской назвал многих участников антоновской банды и их пособников.

Слушая Донского, Дерибас кипел от негодования. Временами ему хотелось избить Донского, но быстро подавлял это желание, помня одну из заповедей Феликса Эдмундовича: у чекиста должны быть чистые руки. В такие минуты, чтобы успокоиться, Дерибас заходил к Самсонову, к другим сослуживцам и курил…

Домой Терентий Дмитриевич приходил весь измочаленный, с головной болью, словно не он вел следствие, а тяжелым допросам подвергали его самого.

На третий день, глубокой ночью, к Дерибасу зашел Самсонов. Он был чем-то озабочен: на лбу залегли глубокие складки. Дерибас поспешно встал и шагнул ему навстречу.

— Что произошло? — спросил он.

— Тузинкевич где? —