Читать книгу "Никогда не было, но вот опять. Попал - Алексей Николаевич Борков"

не говорю, да что там комп, лампочку электрическую бы, хоть ватт на тридцать, да и библиотеку мою в придачу. Но чего нет того нет, и ничего поделать с этим нельзя.

Как утверждал основоположник марксизма: «Бытие определяет сознание». И вот это конкретное бытие мое сознание уже притомило. Блин! Встретил бы сейчас автора шлягера про упоительные российские вечера с балами и шампанским, то морду ему бы точно набил, ну хотя попытался бы. Ну и режиссеру тому, что плакал о «России, которую мы потеряли» тоже бы навешал до кучи. Это здесь в Сибири еще более-менее, а в «Рассее», которая не до Енисея, а всего лишь до гор уральских, в будущем году миллионов двадцать-тридцать с голода пухнуть будут. По Чубайсу, они в рынок не вписались, а значит пусть подыхают, а те, кто вписались французской булкой хрустят. Жаль, что бывший «ГРУ-шник» по этому рыжему утырку промазал, очень жаль.

А с другой стороны, кто им доктор, что картошку-то не сажают? Наверняка больше бы собрали и голод на картошке бы пережили. Но скорее всего не все так просто, наверняка там у большинства крестьян ни земли, ни ума не хватает. Даже здесь, в Сосновке, несколько семей живут в изрядной бедности, хотя и не голодают, но это, скорее всего, благодаря Жабину. Он их мукой да картошкой кредитует, но и отрабатывать заставляет по полной. Вкалывают они у него изрядно, для его жабинской пользы.

Вот тебе и бытие с сознанием и непонятно, кто из них рулит. Хотя у этих рукожопых и бытие хреновое, и сознание не лучше. Живут, будто спят. Ну да черт с ними! Детей только их жалко.

Маркс, конечно, мужчина серьезный, основоположник, как ни крути, и его утверждение про бытие и сознание, хоть и с оговорками, принять можно. Но в моем случае оно не катит. У меня все с точностью до наоборот — сознание рулит. Вот осознал в какое дерьмо влетел, и решил из него выбираться, ну и по дороге бытие своё, и не только своё, потихоньку стал менять. Сортир, мы с Архипкой вон построили — бытие самую малость поменяли. Завтра, если погода позволит, пойдем с ним на охоту, Кабая с собой возьмем, может зайчишку добудем, еще чуток бытие свое улучшим, хотя пост сейчас и жрать скоромное грех вроде.

Но как говорится, не согрешишь — не покаешься, а не покаешься, то и прощен не будешь. Дед вон плюет на пост — мяско кушает и бражкой балуется по субботам, исповедоваться не торопится. Но, а мне на исповеди хоть будет в чем кается. А то в прошлый раз не знал, что и придумать. Сказал наобум, что грешен в помыслах, хочу морду Сеньке Косому набить. Отец Серафим счел грех не великим, но епитимью назначил. Теперь вот по утрам поклоны земные бью. Конечно, разомнусь сперва, ну а потом кланяюсь, держа ноги прямыми, касаюсь пола для начала ладонями, затем локтями стараюсь достать. Хорошо епитимья способствует растяжке и гибкости, наверняка поможет осуществить греховный помысел и набить все таки Косому морду.

А в селе Сосновка с моим появлением бытие пейзан хоть на капельку, да изменилось. Кое-кто из мужиков уже интересовался сортирным домиком. Думаю, по весне появятся еще несколько. Пацаны вон, в футбол, по теплу, вовсю играли, а недавно, хоккей им показал. Без коньков правда, но с клюшками; гоняют шайбу по расчищенному футбольному полю и не заморачиваются по поводу убогости их спортивного инвентаря. Шайбу Архипка на дедовском станке из деревяшки выточил. Как делать клюшки из толстой ветки, с сучком, торчащим под нужным углом, показал я. Еще лексикон у пацанов обогатился изрядно, слова, правда, не все печатные и приличные, но кругозор расширяют и горизонты раздвигают. Ну а как иначе то? Прогрессор я, или погулять вышел?

Конечно, мне скажут, что не прав я в своих рассуждениях о сознании и бытии, что сугубо абстрактные философские понятия приземляю, наделяю конкретикой. Тем самым вывожу их из сферы «чистого разума» в сферу, вульгарной и низкой бытовухи. И правильно скажут. Каюсь! Вывожу и приземляю! Однозначно!

Слишком долго я в той жизни пытался приобщиться к высокой мудрости философских теорий. Казалось по молодости: вот почитаю Канта и Гегеля с Фейербахом, проштудирую Маркса с Энгельсом, приобщусь к мудрости античной философии и будет мне счастье ясного понимания мира и моего места в нем.

Наивный чукотский юноша!

Начав с Канта и Гегеля, пришел к неутешительному выводу: или я туп беспросветно, или эти ребята пытаются обуть меня, нагородив вокруг простых, по сути вещей, столько мозгодробительной схоластики, что мои бедные извилины чуть ли узлом не завязывались, в тщетной попытке, что-нибудь понять. Фейербаха и читать даже не стал, решив, что классическая немецкая философия это вещь в себе и для себя, ну может еще для каких либо гениев, но уж точно не для меня. (К слову, даже Владимир Ильич штудируя гегелевскую «Науку Логики», обронил что-то вроде: следующие энное число страниц придумано Гегелем для вызывания головной боли у читателя. А кто я такой чтобы тягаться с гением, именно с гением без всяких кавычек.)

А вот Маркс с Энгельсом порадовали, особенно «Диалектика природы», «Антидюринг» и первый том «Капитала». Как-то сразу в голове все уложилось. Некая ясность появилась. Но как говорится: «Не долго музыка играла…» Заметил со временем, что окружающая меня действительность не укладывается в рамки, очерченной основоположниками системы, всякие противоречия нагло выпирают из всех углов. И как-то ходульно все суховато. Заподозрил, что и основоположники меня несколько прокатили: толи не досказали чего-то, или сами чего не домыслили, толи я их не правильно понял. Помыкался по источникам, почитал официальных марксистов, академиков и докторов наук — за очень редким исключением, лажа полная, голимое начетничество и повторение задов. Плюнул на все, окончил политех и жил технарем. Почитывал, конечно, умные книжки, не без этого, но уже не наделся на просветление.

Через некоторое время перестройка грянула, хлынула и потекла рекой такая информация, что казалось, дамбу прорвало на огромном дерьмонакопителе. Узнал про «философский» пароход. Вот, думаю, где собака зарыта! Выслал Ильич всех мыслителей из страны, вот и оскудела русская земля думателями и радетелями. Посчитал, кого из высланных, чаще всего поминают в печати. Оказалось Бердяева Николая. Дай, думаю, приобщусь, припаду, так сказать к истокам, свободомыслия и мудрости.

Пошел в книжный магазин, выбрал книжонку «Философия свободы», утверждалось, что это знаковое для творчества Бердяева произведение. Припал. Нет, конечно, философ из меня еще тот, но такого