Читать книгу "Опекун. Она не для меня - Виктория Победа"

— Мне не за что тебя прощать, — она снова улыбнулась мне, только глаза грустные и улыбка какая-то вымученная была, — я не должна была приходить, Дима меня предупреждал, ты все правильно сказал, просто я беспокоилась о тебе, — она пожала плечами.

«Чего блядь?»

— И что же было правильного в моих словах? — заглянул в ее грустные глаза.

— Я тебе не жена и должна была оставить тебя в покое, — продолжая улыбаться, малышка осторожно, почти невесомо, коснулась моего лица, — все в порядке, правда, не переживай, ладно?

Не переживать, серьезно? Я повел себе с ней, как мудак, и не в первый раз, а она говорит: «не переживай». Откуда вообще такое чудо взялось, обидно ведь, вижу же по глазам, но не признается же никогда, не скажет мне, какой я урод, улыбаться будет, чудо всепрощающее, не заслуживаю я ее, а все равно отпустить уже не смогу, решение само как-то пришло.

— Не жена говоришь? — усмехнулся я, — так это легко исправить, выйдешь за меня? — совершенно серьезно спросил я.

Возможно, кто-то решил бы, что я сошел с ума, потому что предлагать замужество спустя месяц знакомства, при чем довольно сомнительного — это по меньшей мере странно, но мне это решение казалось самым верным. Без нее я своей жизни больше не видел, так какой смысл тянуть кота за хвост?

Олег

— А зачем? — выдала она, я даже растерялся. В каком смысле зачем? Кто вообще так на предложение руки и сердца отвечает?

— Затем, что я тебя люблю, — а какой еще мог быть ответ на этот вопрос? У нее после моих слов глаза на лоб полезли, а чего еще она ожидала? Что я всем подряд предложение делаю, хобби у меня такое? Да я впервые в жизни вообще об этом подумал, ее, видимо, ждал. Дождался.

— Но так не бывает, — прошептала она, вглядываясь мне в глаза, и что она там пыталась отыскать? — ты ведь не серьезно, да?

— Да, шутки у меня такие, каждый день кому-нибудь в любви признаюсь и замуж выйти предлагаю, — да, когда же она уже поймет, что у меня в отношении нее вполне серьезные планы, хотя чему тут удивляться, вчера чуть не послал, а сегодня замуж предлагаю, да и кому? Ребенку, блин, восемнадцатилетнему. Головой-то я все понимаю, у нее вся жизнь еще впереди, а я старше намного, да и образ жизни у меня тот еще. А после того, что она вчера видела, вообще стоило бы от меня бежать.

— А, если ты потом пожалеешь? — осторожно спросила она, в очередной раз отправив меня в нокаут. Вот что мне с ее самооценкой делать?

— Господи, Инга, — простонал я, взяв ее ладошки в свои- да о чем ты вообще говоришь, девочка, вот что мне с твоим недоверием делать, психолога тебе найти? — стоило договорить, тут же пожалел о своих словах, а лицо Инги в миг стало мрачнее тучи

— Не надо мне больше психологов, — буркнула она, и тут же вырвав свои ладони из моих рук, отвернулась.

«Молодец, Громов!» — похвалил себя я, пряча лицо в ладонях.

Я до конца жизни буду жалеть о том, что тогда сделал. Самый мой идиотский поступок, но тогда я твердо был уверен, что не прикоснусь к этой девочке, что никогда не позволю себе даже думать об этом. Вздохнув, посмотрел на Ингу, она все также сидела отвернувшись, тяжело дышала и сжимала ладошки в кулачки. И тут до меня дошло — она ревнует, Инга меня ревнует! Поднялся с корточек, сел на кровать и подхватив ее, усадил к себе на колени.

— Отпусти, — рявкнула она, так, что я охренел на месте, но из рук ее не выпустил, пусть она и пыталась выбраться, дергалась, шипела, впервые показывая характер. А мне нравилось то, как она реагирует даже на потенциальное наличие другой женщины в моей жизни, — отпусти, я сказала.

— Ты ревнуешь что ли? — рассмеялся я, прекрасно зная ответ на свой вопрос. А Инга продолжала сопеть, даже не смотрела на меня, — не стоит, — прошептал я, прижавшись губами к ее виску и стал опускаться ниже, — у меня есть ты, малыш, никто мне больше не нужен, — и снова накрыл ее губы своими, никогда я не смогу насытиться этой девочкой. Остановился, когда понял, что еще чуть-чуть и мы пойдем на второй круг, а мне еще работать нужно, — ты не ответила на мой вопрос, — напомнил я.

— Ревную, — ответила она, просто и ясно, тем самым заставив меня снова рассмеяться.

— Чудо ты мое, — чмокнул ее в носик, — на другой вопрос, Инга.

Она молчала, комкая в ладонях края полотенца, даже дергаться перестала, будто с собой боролась, затянувшееся молчание начало порядком напрягать, я уже собирался его нарушить, но Инга меня опередила.

— Ты правда этого хочешь? — недоверчиво спросила она, похоже мне всю жизнь придется доказывать ей свои чувства.

— Я да, — ответил без тени улыбки.

— Тогда выйду, — как-то обреченно произнесла она, будто я ее не замуж позвал, а смертный приговор вынес.

— Я не собираюсь тебя ни к чему принуждать, — взял ее за подбородок и заставил посмотреть в глаза.

О том, что ее «нет» меня доконает, решил промолчать.

— Слушай, Инга, — вздохнув, продолжил я, — ты ничего мне не должна, я все понимаю, то, что ты видела вчера…черт. да ты вообще не должна была этого видеть, я монстр, Инга, меняться мне уже поздно, но тебя я никогда не обижу, ты всегда можешь сказать мне нет, если дело не касается твоей безопасности, не нужно меня бояться.

— Я уже говорила, что не боюсь тебя, — перебила меня малышка, — и ты не монстр, — она снова повернулась ко мне и провела ладошкой по моей щеке, — просто ты только посмотри на меня, Олег, и представь, как на нас будут смотреть люди, когда однажды ты решишь представить меня в качестве своей жены? Как долго ты сможешь терпеть насмешливые взгляды и разговоры за спиной? Однажды ты уйдешь, а я останусь и мне будет больно и, если к физической боли я привыкла, то…..

Больше не хотел слушать этот бред, заткнул ее самым правильным способом, просто прижал к себе и поцеловал. Да срал я на чье-то мнение, хотел бы я посмотреть на того идиота, который осмелится даже косо взглянуть на мою девочку, заставлю собственноручно копать себе могилу и в ней же заживо закопаю.

— А я тебе уже однажды сказал, что никогда этого не будет, Инга, — напомнил ей свои слова, — и хватит нести чушь, ты самое прекрасное создание из всех, что я когда-либо видел, — тяжело вздохнув, добавил: — все, мне это надоело, нас сегодня же распишут, слышать больше ничего не хочу, — пересадил ее на кровать, — а теперь мне нужно поработать, а ты спустишься вниз и позавтракаешь, домработница Димы скорее всего уже здесь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍