Читать книгу "Ярость демона. Узник - Ростислав Корсуньский"

— С топором тренировались мало, — тихо произнес Хáчнок. — Усилим тренировки, так как я вижу, что ему нравится это оружие.

Что творилось на других площадках, я не смотрел, да и не хотел этого делать. Вместо этого я вновь занялся своими магическими каналами. Учитель посматривал то влево, то вправо, но вскоре смотрел только на левую сторону, периодически бросая взгляды на меня. По крикам и гулу толпы я понял, что поединок продолжается только слева. Еще некоторое время там происходил бой, но последовавшее неистовство подсказало, что он окончен.

Когда с арен убрали части тел и присыпали пятна крови песком, начали объявлять следующие пары. Я вообще не вслушивался, продолжая заниматься своим делами, но когда взгляд упал на очередного гладиатора, я невольно прекратил свое занятие.

— А разве девушки и девочки тоже участвуют в боях? — удивленно спросил я.

На арене стояла светлокожая и светловолосая девушка с примесью крови индейцев. Правда, о том, что это боец противоположного пола, говорила только ее грудь, перетянутая и плотно прижатая какой-то тканью. Рельефные мышцы вполне могли принадлежать и парню. Да, они не бугрились, не выделялась каждая часть, но сила, тем не менее, в них должна быть нешуточная. Больше всего они напоминали фигуру мечника из предыдущего боя — такие же некрупные, но только чуть сглаженные. Руки ее были защищены наручами, что не удивительно — ведь учитель говорил, что их можно защищать как угодно, хоть броней. Это тело должно оставаться голым, да ноги выше колен. В руках она держала два хлыста.

— Участвуют, — ответил Хáчнок, — но их всегда очень мало. Если набирается хотя бы восемь бойцов, то для них устраивают отдельный турнир, если нет — то вместе с парнями. В этом году было всего две, поэтому турнир общий. Если она вышла в финальный тур, то сильна. В плеть, наверняка, вплетена металлическая нить, а на конце — видишь? — он посмотрел на меня, и я кивнул. — Это лезвие.

Я и сам заметил, что там блестит металл. Я с огромным интересом начал рассматривать девушку, стараясь, чтобы это выглядело демонстративно. Причина — взгляд, который я чувствовал на себе на протяжении всего времени с момента, как сел на скамью. Принадлежать он мог только одной особе — дочери хозяина гладиаторской школы. Это же какую бурю чувств она должна испытывать, чтобы я его почувствовал?! Все дело в том, что до инициации это чувство, относящееся к менталу, у нас очень слабое. Чтобы дети почувствовали, необходимо: во-первых, чтобы наблюдатель находился не далее двадцати метров; во-вторых, он должен испытывать очень сильные чувства именно к объекту наблюдения. Не важно, какие: положительные или отрицательные. Я даже не уверен, что она смотрела бои, поскольку чувство взгляда не исчезало ни на секунду. «Хорошо же я тебя задел», — мысленно кивнул себе и так же мысленно усмехнулся. Поэтому и проявлял интерес к этой гладиаторше, желая еще больше задеть наблюдательницу. Не знаю, получается или нет, но продолжу. Тем более, что прозвучал гонг.

А посмотреть было на что. Ее противником оказался очередной негр, вот только цвет кожи был чуть ли не угольный. Я вообще заметил, что чернокожих рабов подавляющее большинство, причем как гладиаторов, так и обыкновенных. Оружие у него было очень интересным. В каждой руке он держал по короткому копью или дротику с тонким наконечником, в основании которого был небольшой крюк. На плече каждой руки находился небольшой круглый щит.

— Без шансов, — произнес учитель.

— Девушка проиграет? — я искренне огорчился.

— Наоборот, — он усмехнулся, но голову не повернул. — Против плетей должен быть меч, чтобы рассечь кожу, а на одних металлических нитях ничего не сделать. В идеале щит и меч. Смотри.

За это время негр мягко, словно хищник на охоте, подошел к девушке, которая стояла на месте, совершая движения кистями рук, отчего плети казались живыми змеями, извивающимися у нее в руках. И тут ее противник начал атаку. Одновременно с шагом вперед он делает резкий выпад правой рукой в направлении груди девушки, прикрывая другим копьем эту руку и пряча голову за щит. Однако девушка то ли так сумела его подловить, то ли просто совпало, но плеть в ее правой руке обвилась вокруг атакующего копья, а наконечник ударил немного выше запястья, прихватив наконечник второго копья. Оно легко защищало от рубящего удара сверху, но против гибкого оружия было бессильно. Несильный рывок на себя с одновременной атакой второй плетью по ногам. Если первая атака нанесла порез, то вторая пришлась в колено и, насколько я понял, раздробила чашечку.

А дальше девушка просто двигалась вокруг хромающего парня, периодически выстреливая своими плетьми. Большую часть ударов ее противник отражал, но другие наносили, пусть и небольшие, раны. В итоге большая потеря крови сказалась: движения негра замедлились, и девушка атаковала его в грудь. После второй атаки тот рухнул на землю, а девушка спокойно направилась к выходу, не став его добивать. Толпа взорвалась криками, и я тоже участвовал в этом.

— Понравился бой или девушка? — повернувшись, с усмешкой спросил Хáчнок.

— И бой, и девушка, — ответил я ему.

Взгляд, буравивший спину, никуда не делся, и я очень пожалел, что не могу пока различать оттенки эмоций.

Из следующих боев я смотрел только своего возможного противника, победившего своего визави довольно быстро и орудующего снова топором, да проигрыш девушки. Против нее выступал как раз обоерукий мечник, такой же подвижный, как и она. Девушка снова была с плетьми, и даже некоторое время создавалось впечатление, что может победить. Но ее противник был опытным гладиатором и действовал, как говорил мой учитель — методично подрезая кожу. Много металлических нитей никто вплетать не будет, и вскоре оружие девушки перестало быть продолжением ее рук. И только после этого мечник начал ее атаковать. Раненая нога, отрезанная рука и рана в бок заставили ее упасть на землю. Добивать он ее не стал, а Хáчнок заверил, что девушку вылечат и руку прирастят, так как боец она отличный.

Вот и настало время главного поединка за чемпионство в турнире. И так случилось, что оба противника выбрали в качестве оружия двусторонние глефы. Десять минут они атаковали друг друга осторожно — наверное, опасаясь контратаки.

— Сейчас начнется, — довольно сказал учитель, — все способы проверок и разведки боем использовали оба.

И точно: темп движения глеф начал возрастать, сами бойцы стали двигаться более резко, иногда непредсказуемо друг для друга, что было заметно по атакам или контратакам. Вот победитель девушки в длинном выпаде ударяет снизу вверх, но Кнанг отводит удар в сторону, атакуя вторым концом. Совершив нечто среднее между кувырком и сальто, его противник, выйдя в присед, наносит горизонтальный удар. Высоко подпрыгнув, Кнанг выбрасывает в направлении лица свое оружие, но его противник уже отскакивает назад, возвращая оружие перед собой.

— Равные бойцы, — удовлетворенно произнес Хáчнок. — Надо ждать ошибку или сделать что-то нестандартное.

Равная схватка продолжалась еще полчаса, но никто из противников так и не смог достать другого. Отсутствовали даже небольшие раны. Они по-прежнему легко и очень быстро перемещались по арене, атакуя друг друга.