Читать книгу "Пересекая границу - Анастасия Скрыпник"

Я присела на край ванны. Она была особенная, я с трудом уговорила родителей поставить мне именно такую, большую, в которой можно было набрать воду и окунуться почти с головой, и только что не плавать. Мама говорила, что я плескаюсь в ней, словно бегемот, а не маленькая девочка, такая она большая. Я усмехнулась, рассматривая свои ноги. Они стали тоньше и жилистей из-за многодневных переходов по лесам да полям. Повезло хотя бы, что на них не росли волосы, как у Дианы. Если увидеть ее зимой без штанов, то создавалось впечатление, что ее ноги объяты пламенем. Внезапно я вспомнила, как Маркус говорил, что любит гладкую кожу. Я опустила глаза на единственный участок на теле, где росли нежелательные, по его мнению, волосы. Интересно, а и вправду, каково было бы без них?

Я поднялась и начала рыться на полках возле ванны, уставленных моими скляночками с различными средствами по уходу за кожей и волосами. Диана как-то дала мне банку со средством, удаляющим волосы на целый месяц. Мне еще было интересно: зачем оно мне? Вот и пригодилось.

Наконец, из всех емкостей была извлечена одна баночка, приземистая и широкая. Я с трудом открыла крышку мокрыми пальцами.

- Ф-ф-фу... - темно-коричневая паста пахла очень резко. Словно тина, трава, протухшая рыба и что-то еще, что я бы и описать не смогла. - Неужели это вправду может убрать волосы? - недоверчиво пробормотала я. Вздохнула, и принялась наносить эту ужасную смесь на себя. На полпути, кашляя от удушливого запаха, я начала хихикать. Может, намазаться целиком, чтобы отогнать от себя Маркуса? Такой вони он не переживет. Хотя кого я обманываю, не хотелось мне, чтобы он от меня отстранялся. Как раз наоборот.

Закончив с удалением волос, я несколько раз вымылась душистым мылом и вымыла голову, чтобы на мне и намека не осталось про этот крем. Когда мне показалось, что уровень моей чистоты достиг критического, я выключила воду и выбралась из ванной, тихо ворча про высокие бортики. Это была жертва ради ее глубины. Утопить ванну в пол не удалось, потому что Кевин, живущий подо мной, не согласился на выступ в потолке своей комнаты. Так я и скакала каждый вечер, фыркая и кряхтя.

Взмахом руки я заставила воду исчезнуть с моего тела. Нашла любимый гребень, что все так же лежал на полке, где я его и оставила, и не спеша расчесала волосы, глядя на себя в ростовое овальное зеркало. Мама говорила, что только видя себя обнаженным в полный рост будешь всегда держать себя в форме. Что ж, с формами у меня было все в порядке, однозначно. Частые диеты в виду недостатка денег на еду принесли свои плоды. Упругая грудь дерзко возвышалась и мягко покачивалась от моих движений. Плоский живот приковывал даже мой собственный взгляд. А подтянутую округлую попу я однозначно считала красивой.

Я тряхнула сиреневой копной, обрамившей мое лицо, и в последний раз бросила взгляд на себя. Без волос внизу живота я казалась себе более голой, чем просто без одежды. К тому же, появилось чувство, что я ребенок или кукла. С подросткового возраста я не видела себя такой. Ну что ж, Маркусу такое нравится, мне, по-видимому, нет.

Я не спеша заплела волосы обратно в высокую косу. Надела ночнушку на голое тело, радуясь ее мягкому прохладному прикосновению после горячего душа. Открыла дверь, гася свет в ванной, вышла в свою спальню. И замерла, уставившись на Маркуса, валяющегося под одеялом на моей кровати.

- Что ты... Почему ты в моей постели?! - воскликнула я, не зная, что теперь предпринять. Впервые я увидела мужчину в своей кровати, и этот факт меня невероятно смутил. - Спальня для гостей дальше по коридору, - дрожащим голосом произнесла я.

- Знаю, - улыбнулся Маркус, закидывая руки за голову. О Безымянные, это лучшее зрелище, что вы могли послать мне на ночь.

- Ну так... - я уставилась в пол, нервно переплетая пальцы, - ...и иди туда.

- Я внезапно обнаружил, что ни на одной двери нет замков. Как мне спать и чувствовать себя в безопасности? Это твой дом, ты могла бы запросто прийти ко мне посреди ночи и... избавиться от меня, так сказать. - Маркус пожал плечами, стерев с лица очаровательную улыбку. Я задохнулась от возмущения.

- Как ты смеешь говорить такое мне! - воскликнула даже громче, чем ожидала от себя, и Маркус вздрогнул. На его лице отразилось секундное замешательство, словно он начал понимать, что сказал не то, что имел право произносить в этих стенах. - Магик никогда не прикоснется к своему гостю, кем бы он ни был! Это священный закон нашего народа, и да будет изгнан с наших земель любой, кто преступит его! Ты говорил, что у вас, технеров, цивилизация? Так вот, если цивилизация, по-твоему, это убивать гостя, в постели, во сне в своем доме, то нам таких ее благ не нужно, мы предпочтем остаться дикарями! - Я скрестила руки на груди и уставилась себе под босые ноги, поджав пальцы. Я начала замерзать, стоя раздетая посреди комнаты на деревянном полу.

- Прости... - тихо произнес Маркус. Я подняла на него глаза, и он виновато улыбнулся. - Я видел и не такое. Но это не то, что я хотел бы рассказывать на ночь глядя. Наверно, ты права, иногда технеры могут быть большими дикарями, чем магики, живущие посреди леса.

- Тогда иди к себе и ложись спать, - буркнула я, подходя чуть ближе к кровати, чтобы хотя бы стоять на толстом коричневом ковре.

- Но у тебя такая большая кровать, - мечтательно протянул он. - Неужели для меня не найдется здесь места?

- Это неприлично, - упрямо повторила я, потирая ступни, пытаясь их согреть. Сколько он еще будет со мной пререкаться?

- В прошлый раз ты очень забавно меня разбудила, - тихо засмеялся Маркус, заставляя меня гореть от стыда. - Обещаю, что ничего тебе не сделаю. Иди ложись, ты ведь замерзла? - Он откинул край одеяла и похлопал рядом с собой ладонью.

- Я люблю спать слева, - буркнула я, отмечая, что он улегся на мою сторону.

- Как скажешь, - Маркус ловко переместился под одеялом вправо и улыбнулся, - Видишь, я даже нагрел тебе место.

Я настороженно подошла к кровати и улеглась. Любимая постель мгновенно окутала меня теплом чужого тела и мягкостью одеяла. Я удовлетворенно вздохнула, расслабляясь, и напоследок взмахнула рукой, потушив россыпь небольших светильников в форме капелек под потолком в центре комнаты. Это была моя собственная форма люстры, хоть мама и ругалась, что мне не нужно 12 светильников, сосредоточенных в одном месте.

Внезапно я ощутила крепкую руку, обхватывающую меня за талию и уверенно тянущую на себя, пока я не прижалась спиной к груди Маркуса.

- Что ты делаешь! - возмутилась я, чувствуя, что опять краснею.

- Не хочется приковывать тебя цепью, но и сбежать тебе я не позволю. Что если ты решишь выйти из дома и оставить меня под куполом в этом доме умирать от голода, пока не вернется кто-нибудь из твоей семьи? - Его дыхание скользнуло по моему уху. - Я просто тебя контролирую.

Это его “просто” ощущалось совершенно не так просто, но возразить мне было нечего. У меня мелькала такая мысль оставить его здесь, но это было бы ужасно жестоко. Да и, в конце концов, в нашем погребе были такие запасы еды, что этот гад не только бы прожил тут пару лет, припеваючи, а еще и раскормился бы. И мои родители очень удивились бы, обнаружив дома толстяка, лениво дожевывающего мамину консервацию.