Читать книгу "Тайны старого Петербурга - Мария Жукова-Гладкова"

– Чтобы я еще раз с вами связался… – повторял он.

– Может, еще спасибо нам скажешь, – заметил Вася. – А вдруг едем в логово? Как без оружия-то? С волками жить, Евгений, по-волчьи выть, милый друг.

– Типун тебе на язык, – сказала я.

Вася предложил оставить машину на подъезде к деревне, а дальше уже двигаться пешком по кромке леса. Мы спрятали машину в кустах и тут вспомнили, что не сообразили прихватить с собой фонарик. Хотя белые ночи еще не закончились, небо заволокли облака, и дополнительное освещение не помешало бы. К счастью, фонарик нашелся у Жени в «бардачке».

Мы шли гуськом вслед за Васей, указывавшим дорогу. Свет горел в каждом втором доме, но нам нужен был стоявший на противоположной стороне деревни, на отшибе, среди явно нежилых.

– Слушай, а чего мы поближе не подъехали? – шепотом спросил Женя.

Вася ответил, что необходимо соблюдать меры предосторожности. Он специально остановился поближе к жилой части деревни. Если придется спасаться бегством, так мимо жилых домов. Авось кто-то и пустит к себе или даже милицию вызовет. Правда, Вася не был уверен, что тут у кого-то есть телефон или что поблизости имеется отделение милиции.

Мы обошли всю деревню, держась в зарослях. Мы с Васей были вооружены, Женя шел с пустыми руками и что-то непрерывно бормотал себе под нос.

Наконец мы оказались в кустах прямо напротив интересующего нас дома, примерно на расстоянии ста пятидесяти метров от него. Очертания строения и соседних с ним вырисовывались в полутьме темными громадами. Вася осветил землю у нас под ногами и кусты вокруг – и мы одновременно заметили синий лоскуток с мелкими оранжевыми цветочками, зацепившийся за одну из веток.

– Ольга Николаевна, – прошептала я.

Ваучская сегодня с утра надела ситцевый костюм именно такой расцветки – сарафан с накидкой.

Мы внимательно осмотрели землю: похоже, что Ольга Николаевна провела некоторое время в засаде. Но что случилось потом?!

– Ладно, я схожу к дому, – предложил Вася, – а вы отсюда прикрывайте. Марина, нож дай на всякий пожарный.

Жене стало еще хуже, когда он увидел, как мы ловко управляемся с оружием. Я осталась с автоматом. Пистолет был у Васи.

Вася двинулся к дому. Я поднесла к глазам бинокль и очень пожалела, что он – не ночного видения. Я могла лишь разглядеть темные очертания Васиной сутуловатой фигуры.

Наконец он открыл дверь и вошел в дом. Я видела в окнах свет фонарика. Наконец Вася вышел и направился к нам. Неожиданно остановился и махнул рукой, подзывая нас. Мы вышли из укрытия и присоединились к нему.

– Ну что? – спросила я.

– Пошли, сама посмотришь. Ничего. И дом не заперт.

На сдаче бутылок, хранящихся на этой даче, наверное, можно было бы сделать целое состояние. На столе стояли грязные тарелки и чашки. Пыли было много, но на полу – множество следов. Всяких и разных.

Мы прошлись по всем комнатам и не нашли ничего интересного. Мы даже не могли определить, возвращался ли сюда Андрей после их с Васей вылазки в город, во время которой Васю подстрелили.

– Что теперь? – спросил Женя.

– Эх, позвонить бы… – протянул Вася. – Может, они уже дома?

Женя опять заорал, что он из-за нас, идиотов, мотается неизвестно куда среди ночи. Мы что, до утра не могли подождать? Может, наши дед с бабкой просто подзадержались? Погода хорошая, погуляли, воздухом подышали. А мы: поехали, поехали!

Внезапно бывший осекся. Мы тоже насторожились. И услышали урчание мотора в темноте. Свет мощных фар прорезал тьму.

– Уходим! Быстро! – скомандовал Вася.

Машина уже поворачивала к крыльцу – через входную дверь не ускользнуть. Мы ринулись в дальнюю комнату, Вася рванул на себя раму, и она тут же поддалась. Мы выпрыгнули в огород. Женя, правда, взвыл у меня за спиной, неудачно приземлившись, я на него цыкнула, и мы понеслись к соседнему дому.

Участки разделяла живая изгородь. Кустики, правда, были невысокие; мы без труда пробрались между ними и залегли неподалеку от дома.

Сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди: от страха, от прыжков, бега с препятствиями, хотя мы преодолели не больше пятидесяти метров. Мужчины лежали на земле по обеим сторонам от меня и также тяжело дышали. Женя еще и тихонечко поскуливал. Я испугалась, что его могут услышать в доме, где уже зажегся свет, правда, не в той комнате, через которую мы убегали. А окно-то за собой мы забыли прикрыть…

Я сказала об этом Васе. Художник ответил, мол, никто не догадается, что из дома кто-то только что спасался бегством. Помолчав, он добавил, что, наверное, следовало как-то укрыться в доме, чтобы послушать, о чем говорят. А может, нам как-нибудь обойти дом с другой стороны?

Женя молча замахал руками. Он был нам не товарищ.

– Иди к машине, – сказала я. – И жди нас там.

Бывший опять сказал, что я – сумасшедшая и он не понимает, как мог прожить со мной три года. Я тоже не понимала, как выдержала три года с ним. Но я его уже не слушала, направляясь вслед за Васей вдоль живой изгороди. Бывший сделал несколько шагов вслед за нами, потом махнул рукой и, чуть прихрамывая, пошел в другую сторону. Мы с Васей остались вдвоем, но, откровенно говоря, так мне было спокойнее.

К нашему великому сожалению, изгородь быстро закончилась. Следовало сделать выбор: или сидеть за самым ее краем и видеть лишь свет в окнах, или попытаться перебежками подобраться к дому и сесть под окном. Вася сказал, что он пойдет к дому и чтобы я его прикрывала – на всякий случай. Нам обоим туда соваться не стоит.

Из дома донесся трехэтажный мат.

– Сколько их там? – прошептала я.

Мы стали считать голоса и решили, что противников – четверо. Ерунда, если учесть, что мы неплохо вооружены.

– Я пошел, – сказал Вася и крепко поцеловал меня в губы, словно уходил на фронт.

Я осталась за кустами.

Я видела, как Вася сидит под окном, не прикрытый ничем, и прислушивается. Предполагаю, что слышал он немного, – следовало передислоцироваться к той части дома, где находилась дверь. Ночные посетители перебрались в какое-то помещение рядом с крыльцом. Вася уже собрался сделать именно то, что на его месте сделала бы я, но тут мы оба услышали еще одну приближающуюся машину.

Вася остался на месте. Бросил взгляд в мою сторону и пожал плечами. Я его отчетливо видела, он же меня – нет.

Как я поняла, из дома на крыльцо вышли те, кто только что заходил туда. Вновь прибывшие увидеть их здесь не ожидали. Беседу вели на повышенных тонах; в ночной тишине до меня долетало каждое слово, почти все – непечатные, так что особого смысла я не улавливала. Поняла я лишь одно: и те, и другие считали, что собеседникам в доме не место.

Вася решился все-таки выглянуть из-за угла, чтобы посмотреть, кто ведет эту милую беседу. Выглянув, он вернулся в исходное положение. Еще немного послушал. Затем снова выглянул и, подобно горному козлу, прыгающему по скалам, перелетел через грядки и снова оказался рядом со мной, за живой изгородью. Беседа у крыльца продолжалась. Страсти накалялись.