Читать книгу "Чертова ведьма - Лора Вайс"

Адам

Никогда такого не видел… Я стою как идиот за дверью и подсматриваю в щелку за ведьмой. А она порхает по кухне, точно елейский призрак.[Призрак юной танцовщицы из Елейского театра Ксантиппа.] Точнее, она левитирует. И так забавно стучит пяткой о пятку, чтобы то взлететь, то опуститься. Вот бы на ней были традиционные ведьминские чулки в черно-белую полоску. Но сейчас во мне и намека нет на возбуждение, сейчас мне просто нравится смотреть за тем, как Кейна хозяйничает на моей кухне. В этом она великолепна. Настоящая хозяйка, настоящая мать, какой у Отиса не было. Нарли оказалась чертовкой крайне неряшливой. Помнится, я приходил с работы и наблюдал одну и ту же картину: раковина, полная грязной посуды, пригоревшее нечто на плите и вечно орущий Отис в перепачканных пеленках. Тогда я все списывал на ее стресс, постоянное переутомление из-за маленького ребенка. И только когда она сбежала, понял, что дело-то было совсем в другом: она ненавидела свой дом, свою семью. Ненавидела настолько, что сбежала рано утром, оставив Отиса в кроватке, даже бутылку воды ему не дала.

Да, из меня тоже отец не самый лучший, но я за Отиса готов жизнь отдать, тогда как Нарли пеклась только о своей шкуре.

А Кейна… Подарю-ка ей шляпу, когда вернется. Вроде как жест примирения и моей благодарности. У каждой ведьмы должна быть остроконечная шляпа. И пусть Кейна наполовину человек, но магия в ней все равно есть, а значит, и шляпа полагается. Насте тоже. Точно! Хороший будет подарок. Следом в голову влетает малоприятная мысль: теперь ведь надо как-то Отису объяснить недельное отсутствие ведьмы с дочерью. Поймет ли он? Или снова устроит бунт на корабле? Все-таки целая неделя.

— Здрасьте, — слышу голос, и в то же мгновение дверь распахивается. — Подсматриваем, значит.

— Я не подсматривал, — захожу в кухню.

— Ну-ну. Итак, для Отиса я приготовила поесть, думаю, дня на два будет достаточно. Но еду необходимо держать в холодильнике.

— Можно подумать, я не знаю.

И так тоскливо становится. При ней как-то не будешь лазать по тарелкам, а оладьи смотрятся мучительно аппетитно. Хоть бы один предложила, ехидна эдакая! Хоть бы один!

— Смею утверждать, представления у тебя о порядке и в целом о бытовых вопросах весьма скудные. Ты зарос в грязи. И грибок, черт возьми! — резко разворачивается ко мне.

— Никогда так не говори при чертях, — складываю руки на груди.

— Как?

— Все эти ваши людские «черт возьми», «черт побери», «черт ногу сломит» и так далее в этом мире считаются высшей степенью неуважения к нам, чертям.

— Пардон, — задирает голову, а я опять тону в зеленых омутах. Нет, надо продолжать думать о блинах. О вкусных, румяных, очаровательных, рыжеволосых, зеленоглазых, своенравных. Дьявол! — Вернемся к грибку.

— Да что тебе дался этот несчастный грибок?! Ну, есть он и есть, никому не мешает.

На что Кейна хлопает себя по лбу и обреченно мотает головой:

— Если человек дурак, то это надолго, — бубнит себе под нос. — Он опасен для здоровья. Его надо немедленно вывести.

— А Отиса я куда, по-твоему, дену, когда буду выводить твой грибок?

— Во-первых, он не мой, а твой, — кривится она. — Напрягись, значит. А то как женщин с детьми воровать, так горазд, а как порядок навести в своем же жилище, так сразу сто причин находишь этого не делать. Если тебе плевать на здоровье своего сына, то мне нет. И если я буду жить здесь с дочерью, то будь добр, создай должные условия.

— Ладно.

Вдруг она берет тарелку, вилку и перетаскивает с общего блюда штук десять оладий, затем ставит на стол.

— Прошу, — нарочито кланяется, — жрать подано, Ваше Чертейшество.

— А Ваше Ведьмейшество завтракать не собирается? — опускаюсь на стул. Хочется мне, чтобы она села рядом, чтобы разделила со мной это раннее утро.

И что-то мне подсказывает, ведьма сейчас на все готова, лишь бы я ее отвез в мастерскую. В итоге берет пару блинчиков себе, заваривает чай и усаживается за стол, но как можно дальше от меня. Вот ведь негодяйка! Шарахается, будто я сам в этом треклятом грибке с ног до головы.

— Расскажи о своем бывшем муже, — ну, хоть о чем-то говорить надо, не сидеть же молча.

— С чего бы?

— Просто интересно.

— В таком случае, ты первый. Расскажи, где мать Отиса?

— Она его бросила. — Напросился, что называется, лучше бы сидели молча.

— Давно?

— Когда ему было три года. Однажды я вернулся домой, а ее нет.

— И где она?

— Где-то в вашем мире.

— Не пытался найти? Вернуть?

— Зачем? — смотрю на нее с искренним удивлением.

— Ну, может, она не просто так сбежала, может, кто-то ее довел до ручки, какой-нибудь двухметровый черт с отвратительным характером.

— Да что ты, — усмехаюсь. — Думаешь, я ее довел до такой степени, что она даже про сына не вспомнила, когда убегала?

— Прошу прощения, не хотела.

— А твой муж?

— Мой муж объелся груш. А если точнее, устал тратиться на меня с ребенком. Насте нужны были памперсы, смеси, лекарства, одежда, а супруг решил, что это уж слишком.

— Выходит, истории у нас в чем-то похожи. Нас обоих предали.

— Ничего особенного, не мы первые, не мы последние.

— Ты любила его?

— Странный вопрос. Думаю, я к нему чувствовала то же самое, что и ты к своей жене, когда вам обоим казалось, что впереди ждет море счастья. — Она поворачивается к чайнику? — Иштаар нуа-ра, — после чего тот плавно поднимается в воздух, летит к ведьме, затем сам доливает кипятка в чашку. — Подлить? — обращает взор на меня.

— Угу, только подлить, а не окатить кипятком, пожалуйста.

— Попробую сдержаться, — и следует едва заметный жест пальцами, а чайник устремляется ко мне. Хоть бы не ошпарила, и инстинктивно кладу ногу на ногу. К счастью, чайник останавливается аккурат над моей кружкой и заполняет ту доверху кипятком.

— Эватис, — слышится очередное заклинание, а чайник возвращается на плиту.

— Благодарю.

Надо же, казалось бы, какой-то простейший ритуал, но в исполнении Кейны он кажется особенным. Ей однозначно нужны шляпа и полосатые чулки.

— Пора ехать! — Ведьма быстро запихивает последний оладушек в рот, поднимается.

— Что мне сказать Отису? — встаю следом, и так уж выходит, что сталкиваюсь с ней у мойки.

А Кейна сразу тушуется, краснеет, отчего во мне снова все закипает.

— Я сама с ним поговорю, — отвечает, не поднимая глаз.

— Он очень хочет, чтобы ты осталась. Ты первая, к кому он искренне проникся.