Читать книгу "Игрушка стаи - Джанель Морено"

Словно чувства подключались постепенно, вслед за мерзким цветом пришел едкий запах. Я судорожно вспоминала, что он мне напоминает, но получалось лишь надсадно кашлять. От этого запаха не получалось ни спрятаться, ни закрыться. Едкий запах и оранжевый цвет.

Затем звук… треск, какой-то даже уютный, с таким треском горят поленья в костре или дрова в камине. Но вкупе с запахом и цветом треск слышался зловещим. Я кашляла, оседая на землю, и когда пальцы коснулись деревянного поля, осознание вдруг накрыло нестерпимым ужасом. Я поняла, какое чувство подключится следующим.

Медленно текли мучительные жуткие секунды. Я сжалась, ожидая, когда жар опалит кожу и не останется ничего, кроме неукротимого пламени. Пламя и я — две составляющие жуткого мира.

Я даже не сразу поняла, что проснулась и нахожусь в своей комнате, а не в огненном аду. Такого облегчения я еще не испытывала. Должны же кошмары рано или поздно кончиться. Переезд серьезно подорвал мое душевное спокойствие, но время шло и жизнь менялась. А я все еще чувствовала себя так, словно до сих пор не оправилась.

Ворочалась в постели с полчаса, но уснуть так и не смогла — едва закрывала глаза, все вновь окрашивалось в мерзкие оранжевые оттенки. Похоже, этот день был просто не создан для отдыха. Не став будить Селию, я надела простое домашнее платье и, взяв свечу, проскользнула к библиотеке. Книги всегда успокаивали меня, а уж если найти достаточно скучную — могли и усыпить.

Но едва я вошла в зал, вздрогнула, увидев мужскую фигуру у окна.

— Тебе тоже не спится? — спросил Джессен.

— Так, плохой сон. Решила почитать на ночь. А ты?

— Я с дежурства. Отбегал четыре часа по морозу и теперь не хочу ложиться. Айла боится, когда я на дежурстве, и спит под боком Райана, а один я спать не люблю. Вот, пришел сюда, не почитать так просто побыть в тишине.

— Извини. Я помешала. Найду себе другое место, столовая наверняка свободна.

— Подожди. — Джессен удержал меня, взяв за руку. — Хочешь закончить рисунок? Раз уж мы оба не спим, а до утра куча времени?

— Хочу, — прошептала я, облизнув внезапно пересохшие губы.

Ночь не терпит громких разговоров и суеты. Ночью спит все живое, и если уж решился потревожить этот священный покой — будь добр, веди себя тихо. Мне хотелось, чтобы Джессен не зажигал верхний свет, и он не стал. Ограничился свечой. Она освещала лишь часть софы, но зато предавала обстановке приятную мягкость.

После жуткого сна пряный запах краски стал лучшим успокоительным, а прикосновения теплой кисти осторожно погружали в странное состояние полудремы. Изящный цветочный узор со спины переходил на живот. Лежать под внимательным взглядом Джессена было немного… неправильно.

— У меня ощущение, будто я изменяю Дрейку, — вдруг вырвалось.

— Да, люди часто не понимают нас. И осуждают.

— Я не осуждаю, но привыкнуть очень сложно.

— А мне — понять, что ты находишь странным, — улыбнулся он. — Я жил так всю свою жизнь, это так же обычно, как завтракать утром или рисовать после обеда.

— Или рисовать на ком-то?

— Желающих мало, — вздохнул он. — Айла увлекающаяся натура, она любит все новое, но быстро остывает. И не может усидеть на месте. Так что я очень рад, что в доме появилась ты. Поверь, Дрейк не против моих рисунков.

— Знаю. Но привыкнуть очень сложно.

— Просто делай то, что хочется. И не думай о последствиях. Ты — часть нашей семьи теперь и обо всем должны думать мы.

Кисточка замерла на коже чуть ниже пупка. Джессен колебался.

— Остановиться?

Я покачала головой, следуя его же совету — просто делать то, что хочется. Не думать, не сомневаться. Разве не этого хочет каждая девушка? Оказаться под защитой, среди мужчин, готовых выполнить малейший каприз.

— Не шевелись, — улыбнулся парень.

Он мягко коснулся моих коленей, разводя ноги в стороны. Нервы натянулись, словно тетива. Свеча мерцала в такт биению сердца.

Завитки, мерцающие перламутровые лепестки и абстрактные цветы стремительно покрывали кожу, будто мелкие поцелуи. Первое касание кистью чувствительных складок вызвало короткий стон. Пряный запах окутывал, расслаблял, приятная дрожь предвкушения затопила все существо.

Кисть коснулась снова и снова, оставляя следы краски лишь на коже, не касаясь самых чувствительных мест, чем вызывала мучительную сладкую тяжесть.

До боли медленно, растягивая для Джессена — удовольствие, для меня — пытку, кисть завершила последний вензель. Еще несколько секунд тепло от краски ощущалось на нежной коже. А после первые волны разочарования едва не заставили застонать.

— Ты прекрасна, — выдохнул Джессен.

Его губы коснулись моего живота, язык обвел пупок и двинулся ниже, повторяя маршрут, которым совсем недавно прошла кисть. Завитки, цветы и лепестки — каждый элемент росписи был обласкан. В местах поцелуев кожа горела, а я… я лежала, откинувшись назад. Ничуть не заботясь, что волосы рассыпались по красной ткани софы, что под спину попал неудобный твердый валик, из-за чего грудь с затвердевшими сосками вызывающе поднялась. Закрыв глаза, я просто лежала, позволяя творить с моим телом что-то невероятное, нереальное, почти страшное, но в то же время волнующее.

Горячий язык очень медленно, дразня и подчиняя, коснулся чувствительной плоти, а затем проник внутрь. Джессен пробовал меня на вкус, аккуратно, нежно, но настойчиво, крепко сжимая руками бедра. Из груди вырвался короткий стон, а пальцы сами собой коснулись волос парня.

И не было ни вопросов, ни сомнений. Под покровом ночи, в слабом свете догорающей свечи все, о чем я могла думать — продлить мгновение удовольствия.

Яркой вспышкой пришло новое желание, такое сильное, что я охнула. Мне не хватало этой бесстыдной ласки, хотелось большего. Проникновения, нереального чувства наполненности и движения внутри.

Джессен оторвался от меня лишь на пару мгновений, чтобы раздеться, а в следующий миг мы уже целовались, как сумасшедшие. Тяжесть мужского тела была просто восхитительной, а солоноватый привкус на губах нереально возбуждал. Я раскрывалась шире, приглашая, умоляя, мечтая о мгновении, когда получу то, чего так страстно хотела.

Но парень перевернулся на спину и медленно усадил меня сверху. Я выгнулась и застонала, когда Джессен вошел. Чувствуя каждый бугорок на мощном восхитительно твердом члене, я перестала соображать. Просто уперлась руками в грудь кархана и сделала несколько движений, которые тут же отозвались волнами удовольствия.

Он помогал, направляя меня, а в темных глазах плескалось желание. Я упивалась восхищением, подставлялась под жадные взгляды и точно знала, что тонкие серебристые узоры на моей коже сейчас невероятно возбуждают.

Напряжение сконцентрировалось в одной точке внизу живота, а движения стали лихорадочнее и резче. Джессен входил до упора, вжимая меня в свое тело, вбиваясь мощными толчками, каждый из которых сопровождался разрядом, вспышкой наслаждения. А потом комок внизу взорвался, и тело вдруг перестало мне подчиняться. Я закричала, выгибаясь от сметающего все на своем пути оргазма, без сил опустившись на грудь парня. Теплая жидкость заполнила все внизу, под ладонями билось сильное сердце.