Читать книгу "Крепкие мужчины - Элизабет Гилберт"

Кэл Кули ждал от Рут ответа, но она молчала.

– Я подумал, что ты меня за это поблагодаришь, – сказал Кэл. – Я не люблю врать мистеру Эллису.

– Ну так не врите, – сказала Рут.

– Он даст тебе конверт, – сообщил Кэл. – В конверте – триста долларов.

Он снова стал ждать ответа, но Рут упорно молчала. Кэл добавил:

– Мистер Эллис скажет тебе, что это подарок. И отчасти это так и есть. Ты сможешь потратить эти деньги, на что пожелаешь. Но ты же понимаешь, для чего это, верно? Мистер Эллис хочет попросить тебя об одолжении.

Рут молчала.

– Да-да, именно так, – продолжал Кэл Кули. – Он хочет, чтобы ты навестила свою маму в Конкорде. И отвезти тебя туда должен я.

Они стояли в дверном проеме. Руки Кэла, лежащие на широких плечах Рут, казались ей ужасно тяжелыми. Они простояли так довольно долго.

– Сделайте это, юная леди, – наконец проговорил Кэл.

– Вот дерьмо, – процедила сквозь зубы Рут. Кэл опустил руки.

– Просто возьми деньги, – посоветовал ей Кэл. – Лучше с ним не спорить.

– Я с ним сроду не спорила.

– Возьми деньги и веди себя прилично. Потом обговорим детали.

Кэл Кули вышел в коридор и направился к другой двери. Он постучал и шепнул Рут:

– Ты же хотела этого? Узнать, в чем дело, верно? Чтобы никаких сюрпризов. Ты же хочешь знать, что происходит, да?

Он открыл дверь нараспашку. Рут переступила порог. Дверь с красивым шорохом закрылась за ней, словно зашелестела дорогая ткань.

Рут оказалась в спальне мистера Эллиса.

Кровать была застелена и выглядела так, словно на ней никто никогда не спал. Казалось, что белье изготовлено одновременно с самой кроватью и то ли прибито, то ли приклеено к дереву. Кровать словно бы сошла с витрины дорогого магазина. Вдоль стен стояли книжные шкафы, наполненные рядами книг в темных переплетах. Почти все они были одинакового цвета, будто мистер Эллис когда-то купил один томик, а потом размножил его. В камине горел огонь. На каминной доске стояли тяжелые охотничьи муляжи подсадных уток. На стенах, покрытых старыми обоями, висели картины в рамах с изображениями парусных кораблей.

Мистер Эллис сидел у камина в большом вольтеровском кресле. Он был очень, очень старый и худой. Он был по пояс укрыт пледом, совершенно лысый, казалось, кожа у него на голове тоненькая, как папиросная бумага, и холодная. Он протянул старческие руки к Рут Томас. Его тускло-голубые глаза наполнились слезами.

– Рада вас видеть, мистер Эллис, – сказала Рут.

Старик улыбнулся. Улыбка словно прилипла к его губам.

4

Странствуя по дну в поисках добычи, омар проворно передвигается на тонких лапках. Когда его вытаскивают из воды, он может только ползти, поскольку его хрупкие ножки не в состоянии выдержать большой вес тела и клешней.

«Американский омар: изучение его повадок и развития»,

Френсис Хобарт Херрик, д-р философии, 1895

В тот вечер, когда Рут Томас сообщила отцу, что побывала в Эллис-Хаусе, он сказал:

– Мне плевать, с кем ты проводишь время, Рут.

Рут отправилась на поиски отца сразу же, как только ушла от мистера Эллиса. Она спустилась к гавани и увидела, что отцовская лодка стоит у причала. Другие рыбаки сказали ей, что он уже давно закончил работу. Она заглянула домой, но отца там не оказалось. Тогда Рут села на велосипед и поехала к дому братьев Адамсов, чтобы узнать, не зашел ли ее отец к ним выпить. Так и оказалось.

Ее отец и Ангус Адамс, с откупоренными бутылками пива, сидели на крыльце, откинувшись на спинки раскладных стульев. У ног Ангуса лежала собака Сенатора Саймона, Куки. Она высунула язык и тяжело дышала. Вечерело. Небо стало мерцающим, золотистым. Невысоко, почти над самыми головами людей быстро проносились летучие мыши. Рут бросила велосипед во дворе и поднялась на крыльцо.

– Привет, пап.

– Привет, малышка.

– Здрасьте, мистер Адамс.

– Привет, Рут.

– Ну, как поживает омаровый бизнес?

– Блеск, просто блеск, – ответил Ангус. – Вот, откладываю денежки, хочу ружьишко прикупить и застрелиться.

Ангус Адамс, в отличие от своего брата-двойняшки, к старости стал худеть. Кожа у него была сухая и потрескавшаяся из-за того, что он много лет в любую погоду выходил в море. Он постоянно щурился, словно смотрел на залитое солнцем поле. Он почти оглох, поскольку почти всю жизнь просидел рядом с оглушительно грохочущими лодочными моторами, и стал разговаривать громко. Почти всех обитателей Форт-Найлза он ненавидел, а когда начинал объяснять, кого и почему он ненавидит, заткнуть его было невозможно.

Большинство островитян боялись Ангуса Адамса. А отцу Рут он нравился. Подростком он работал у Ангуса помощником и был сообразительным, крепким и амбициозным учеником. Теперь, конечно, у отца Рут имелась собственная лодка, и они с Ангусом возглавляли омаровый бизнес на острове Форт-Найлз. Жадюга номер один и Жадюга номер два. Они выходили на ловлю при любой погоде. Они добывали всех омаров, каких только можно было добыть, они беспощадно относились к конкурентам. Мальчишки с острова, нанимавшиеся помощниками к Ангусу Адамсу или к Стэну Томасу, обычно через несколько недель увольнялись. Работа с ними им была не по силам. Из других рыбаков, которые больше пили, были жирнее, ленивее и глупее (такими их считал отец Рут), получались более покладистые капитаны.

Отец Рут по-прежнему оставался одним из самых привлекательных мужчин на острове Форт-Найлз. После отъезда матери Рут он так и не женился вторично, но Рут знала о том, что романы у него были. Порой она гадала, какими были родители отца, но он никогда о них с ней не говорил, и вскоре она предпочла о предках отца не думать. Стэн Томас был невысокого роста, но при этом широкоплечий и тонкобедрый. «Попы у меня совсем нету», – любил говаривать он. В сорок пять он весил столько же, сколько весил в двадцать пять. Он необычайно аккуратно одевался и брился каждый день. Каждые две недели он ходил к миссис Поммерой стричься. Рут подозревала, что между ее отцом и миссис Поммерой что-то есть, но ей была настолько ненавистна эта мысль, что она ее прогоняла. Волосы у Стэна были темно-каштановые, а глаза почти зеленые. Он отращивал усы.

В восемнадцать лет Рут считала своего отца довольно симпатичным человеком. Она знала, что его считают скрягой и омаровым бандитом, но она знала, что такая репутация вызрела в умах островитян, которые за один вечер спускали в баре все, что выручили за неделю от продажи омаров. Эти люди считали бережливость наглостью, экономность была для них оскорбительна. Эти люди не были ровней ее отцу и они это сами понимали, и это их бесило. А еще Рут знала, что лучший друг ее отца – хам и тупица, и все же ей всегда нравился Ангус Адамс. Уж во всяком случае, он не был лицемером, а одно это ставило его выше многих.