Читать книгу "Чарли и Шоколадная фабрика - Роальд Даль"

— Я так люблю мою шоколадную фабрику! — с чувством сказал мистер Уонка, глядя вниз.

Он сделал паузу и с самым серьезным выражением лица повернулся к мальчику:

— А ты, Чарли?

— Конечно, люблю! — воскликнул тот. — Это, наверно, самое замечательное место на всей земле!

— Мне очень приятно слышать это от тебя, — сказал мистер Уонка. Он выглядел серьезным, как никогда.

— Да, — продолжал он, в упор глядя на Чарли. — Мне действительно очень приятно услышать это именно от тебя, и я сейчас скажу тебе почему.

Мистер Уонка по-петушиному склонил голову набок, и в уголках его глаз заиграла лукавая усмешка.

— Видишь ли, мой мальчик, — заговорил он, — я решил отдать ее всю тебе в подарок. Когда ты немного подрастешь и сможешь сам ею управлять, вся фабрика станет твоей.

Чарли в изумлении уставился на мистера Уонка. Дедушка Джо раскрыл было рот, но не смог произнести ни слова.

— Это чистая правде, — широко улыбаясь сказал мистер Уонка. — Я в самом деле отдаю ее тебе. Надеюсь, ты не против?

— Отдаете ее ему? — задохнулся дедушка Джо. — Наверно, вы шутите!

— Я вовсе не шучу, сэр. Напротив, я совершенно серьезен.

— Но… но… почему вы вдруг решили отдать свою фабрику маленькому Чарли?

— Послушайте, — сказал мистер Уонка. — Я уже немолодой человек. Я гораздо старше, чем вы думаете, и не могу руководить фабрикой вечно. У меня нет семьи и, естественно, нет детей. Кто возьмет все это в свои руки, когда я совсем состарюсь? Должен же кто-то сделать это — хотя бы ради симпатимпасов! Разумеется, есть тысячи взрослых и умных людей, которые отдали бы все на свете, чтобы получить мою фабрику, но мне не нужны такие люди. Мне вообще не нужны взрослые. Взрослый человек не будет слушать меня — он не в состоянии учиться. Он захочет все делать по-своему, а не так, как нужно мне. И поэтому я решил взять ребенка. Доброго, восприимчивого, смышленого ребенка, которому, пока я жив, я мог бы передать все самые сокровенные секреты кондитерского дела.

— И для этого вы придумали Золотые Билеты? — воскликнул Чарли.

— Совершенно верно! — сказал мистер Уонка. — Я решил, что приглашу на фабрику пятерых детей, и тот, кто мне понравится больше других; станет победителем!

— Подождите, мистер Уонка, — заикаясь, проговорил дедушка Джо, — выходит, что вы совершенно серьезно надумали отдать всю свою огромную фабрику нашему маленькому Чарли? В конце концов…

— Сейчас не время спорить! — воскликнул мистер Уонка. — Нам еще нужно захватить с собой родителей Чарли и тех, кто захочет отправиться с ними. С сегодняшнего дня они все смогут жить прямо на фабрике! Они будут помогать мне управлять фабрикой, пока Чарли не вырастет и не сможет делать это сам. Где ты живешь, Чарли?

Чарли сквозь стеклянный пол посмотрел вниз на крыши домов, покрытые густым снегом.

— Вон там, — сказал он, указывая пальцем. — Вот этот маленький домик на краю города. Самый маленький из всех…

— Вижу! — закричал мистер Уонка.

Он нажал несколько кнопок, и лифт устремился прямо к дому Чарли.

— Боюсь, мама не сможет поехать с нами, — грустно сказал Чарли.

— Но почему же?

— Потому что она не может бросить бабушку Джозефину, бабушку Джорджину и дедушку Джорджа.

— Но они тоже могут поехать с нами.

— Они не могут, — сказал Чарли. — Они совсем старые и уже двадцать лет не встают с кровати.

— Тогда мы их возьмем с собой вместе с кроватью, — решительно заявил мистер Уонка. — В нашем лифте найдется место и для кровати.

— Кровать нельзя вынести из дома, — сказал дедушка Джо. — Она не проходит в дверь.

— Не будем отчаиваться! — воскликнул мистер Уонка. — Нет ничего невозможного! Вот увидите.

Лифт уже висел над крышей маленького домика семьи Баккетов.

— Что вы хотите сделать? — закричал Чарли.

— Я хочу опуститься вниз и взять их с собой, — ответил мистер Уонка.

— Каким образом? — спросил дедушка Джо..

— Через крышу, — спокойно ответил мистер Уонка, нажимая очередную кнопку.

— Нет! — закричал Чарли.

— Остановитесь! — закричал дедушка Джо.

С невероятным грохотом лифт ввалился сквозь крышу прямо в спальню, где лежали на своей кровати бабушка Джозефина, бабушка Джорджина и дедушка Джо. На испуганных стариков, которые уже подумали, что настал конец света, дождем посыпались обломки досок, куски кирпича, цемента и черепицы, пыль, грязь и кучи пауков и тараканов с чердака. Бабушка Джорджина упала в обморок. Бабушка Джозефина выронила свою вставную челюсть. Дедушка Джордж забрался с головой под одеяло.

На шум из соседней комнаты прибежали мистер и миссис Баккет.

— На помощь! — кричала бабушка Джозефина.

— Не бойся, дорогая жена, — сказал дедушка Джо, выходя из лифта, — это всего лишь мы!

— Мама! — закричал Чарли, бросаясь в объятия миссис Баккет. — Послушай! Мы переезжаем жить на фабрику мистера Уонка и будем помогать ему управлять фабрикой, а потом, когда я вырасту, он отдаст ее мне и…

— Что ты несешь? — спросила миссис Баккет.

— Посмотри, что стало с нашим домом! — воскликнул мистер Баккет.

— Теперь это куча развалин!

— Дорогой сэр! — заговорил мистер Уонка, выскочив вперед и дружески пожимая руку мистера Баккета. — Вы не представляете, как я счастлив познакомиться с вами! Не стоит беспокоиться о вашем доме. С сегодняшнего дня он вам больше не понадобится!

— Кто этот ненормальный? — взвизгнула бабушка Джозефина. — Он чуть не убил нас всех!

— Это, — произнес дедушка Джо, — сам мистер Уилли Уонка!

Немало времени пришлось потратить Чарли и дедушке Джо, чтобы в подробностях изложить, как они провели этот день. Но даже после всех рассказов домочадцы, как один, наотрез отказались переезжать на фабрику.

— Я хочу умереть в своей кровати! — кричала бабушка Джозефина.

— И я тоже! — плакала бабушка Джорджина.

— Никуда я не поеду! — заявил дедушка Джордж.

И тогда мистер Уонка, Чарли и дедушка Джо, не обращая внимания на протестующие крики, вкатили в лифт кровать со стариками и следом втолкнули мистера и миссис Баккет. Потом вскочили туда сами, и мистер Уонка нажал кнопку. Двери закрылись, бабушка Джорджина вскрикнула, а лифт, резко оторвавшись от пола, через дыру в потолке устремился в открытое небо.

Чарли взобрался на кровать к трем оцепеневшим от ужаса старикам и старался, как мог, успокоить их.