Читать книгу "Расплата - Сергей Волков"

– Гуля… А вы уверены?

Девушка обиделась:

– Между прочим, я уже шесть лет работаю в поликлинике, в отделе спецобслуживания больных на дому! Если человек отравился, он переносит это не так, как простуду! А теперь вы – ложитесь, и постарайтесь успокоиться и уснуть, а я вам помогу!

Я, сотрясаемый ознобом, рухнул на мягкую перину, Гуля дала мне какие-то таблетки, потом быстро и почти не заметно сделала укол, и уже через минуту я почувствовал, как мне стало легче – температура спадала, исчезли противно мельтешащие перед глазами точки, и я начал медленно проваливаться в сон…

Проснулся я уже в темноте. В дверях комнаты стоял Пеклеванный:

– Серега! Я в машину пойду спать – груз все же охранять надо! Ты давай, отсыпайся, что бы завтра у меня был, как огурец! И смотри мне, к Гульке не приставай!

– Ко мне самому кто угодно сейчас пристать может! – сказал я и удивился слабости собственного голоса.

Пеклеванный попрощался в прихожей с Гулей, и отправился ночевать вниз.

Гуля сделала мне еще один укол, и ушла, а я лежал без сна, глядел в незашторенное окно, на темное, не похожее на залитое отблесками огней, московское небо, и думал о том, что же будет дальше…

* * *

– Сережа!

Я рывком проснулся, вскинулся, но сразу обмяк – слабость во всем теле была ужасная!

Надо мною стояла Гуля, держа в руках кобуру с револьвером:

– Сережа! Вы это положите возле кровати, а то я боюсь! Я одежду вашу взяла почистить, а там это… Вдруг выстрелит! Заберите, пусть здесь лежит!

Я приподнялся на локте:

– Гуля! А зачем вы одежду-то собрались чистить? Нам еще ехать и ехать! Да и не такая уж она грязная!

– Женщины должны заботится о мужчинах! Вы – друг Саши, мой гость! Какая же я хозяйка, женщина, если я выпущу вас из своего дома, не накормив, не подлечив, не почистив одежду!.. Может у вас, в Москве, и не так, а у нас – так принято! А теперь – спите! Вам надо набираться сил перед дорогой!

Я откинулся на подушку, наблюдая, как тоненькая фигурка Гули проследовала через все комнату к окну, легким движением руки отдернула тюль, посмотрела вниз, на «Камаз», в котором спал сейчас Пеклеванный…

Я не выдержал и спросил:

– Гуля, простите меня, но неужели вы так любите Саньку, что готовы месяцами ждать его, рисковать, ведь наверняка стукачей хватает, доложат мужу! Да и потом – расставаться, не зная, когда вы вновь увидитесь, и увидитесь ли вообще?

Гуля повернулась ко мне, застыв на фоне окна черным силуэтом, и тихим, печальным голосом сказала:

– Никто не виноват в том, что мы с Сашей встретились, когда и у него, и у меня уже были семьи… Что делать теперь? Разводиться? Но зачем? Я люблю своего мужа, Саша любит свою жену… Но жизнь сложилась так, что и он, и я, мы оба бываем надолго оторваны от своих любимых. И тогда мы живем как бы другой жизнью, и любим друг друга! А окажись я перед выбором, с кем жить постоянно, с Сашей, или с моим мужем, то я выбрала бы мужа!

Я очумело покрутил головой – уж очень странна и непонятна для меня была Гулина логика! Ну, да Бог им судья! А мне действительно надо накапливать силы, в этом Гуля права, а то я завтра не смогу встать самостоятельно! Я откинулся на подушку и закрыл глаза.

Все-таки спал я чутко – не дома же, поэтому сразу подскочил, когда услышал отчаянные гудки нашего «Камаза», какой-то шум внизу, топот и крики.

В комнату вбежала набрасывающая на ночнушку халат Гуля:

– Сережа, что случилось?

Я, покачиваясь, подошел к окну, и посмотрел вниз – вокруг машины, стоящей с включенными фарами, сновали какие-то люди, вот хлопнула дверца кабины…

– Гуля! Не бойтесь, все будет нормально! – сказал я медсестре, лихорадочно натягивая «камуфляжку», прицепил кобуру, и зашагал к дверям.

– Сережа, куда вы?! Вам нельзя!

Я только махнул рукой. Понятно, что нельзя, но ведь есть еще и такое слово: «Надо!»…

Вообще то Гулин дом был оборудован лифтом, но лифт этот не работал, по словам хозяйки, года два, поэтому я, хватаясь руками за перила, помчался вниз, промахиваясь мимо ступенек.

Выскочив из подъезда, я застал такую картину – Пеклеванный с монтировкой в руках стоял, прижавшись к дверце кабины, на него наседали, размахивая руками, человек пять-шесть, а в это время двое, не видимые Сане, вскрывали кунг, ковыряясь в замке какими-то железками.

– Эй, братва! – как можно громче крикнул я, вытаскивая оружие: – Что за дела, я не понял? Валите отсюда, а то…

– Чё ты провякал, козел?! – ко мне обернулось сразу несколько парней, коротко стриженных, одинаково одетых в спортивные костюмы и кожаные куртки. Было очень приятно наблюдать, как меняется выражение на их задницеподобных лицах – от презрительного превосходства, через растерянность, к животному страху! Все же оружие – это великая сила!

– Вы чё, шакалье, не поняли!? – заорал Пеклеванный, расталкивая ночных налетчиков. Я для пущей важности щелкнул курком, взводя его.

– Атас! – и братва сгинула, дробно топоча по мокрому асфальту. Тут же с металлическим лязгом громыхнуло что-то за машиной.

«Кунг!» – вспомнил я про двух взломщиков, терзавших замок. Но пока мой ослабленный болезнью организм среагировал, пока я очутился у открытой дверцы кунга, взломщики уже успели сделать свое дело, и теперь улепетывали со всех ног, таща на руках один из ящиков с сокровищами из кургана!

Я сунул наган в кобуру, крикнул Пеклеванному, чтобы он не отходил от машины, и бросился в погоню, – а что еще оставалось делать?

Пацанам, напавшим на «Камаз», было в среднем лет по восемнадцать-двадцать, предармейский возраст, так сказать. Конечно, тягаться с ними в скорости мне, даже здоровому, было не по силам, но они волокли тяжеленный ящик, и у меня появился шанс. Нет, я не хотел догонять ночных грабителей, мне нужен был ящик, и поэтому я, оступаясь, все же продолжал бежать за мелькающими впереди ворами.

Ночные улицы Октябрьска казались вымершими – ни людей, ни машин. Мы петляли по дворам, пересекали перекрестки с отключенными, мигающими желтым светофорами. Будь я здоровым, я бы все же догнал их. Будь они без ящика, они уже убежали бы от меня. А так, у нас сохранялся паритет – я бежал за парнями, отставая шагов на двадцать, и ни я, ни они ничего не могли поделать с этой дистанцией…

Несколько раз я пытался крикнуть им, что буду стрелять, но пересохший рот не охотно произносил слова, а резкие порывы холодного ветра уносили то, что удалось выговорить, прочь.

Я совсем обессилел, и уже собрался доставать наган, как вдруг похитители, свернув в очередной двор, не бросились вдоль пятиэтажного дома дальше, а нырнули в подвальный вход.

«Ага! Попались!», – обрадовался я, добежал до распахнутой подвальной двери и решительно шагнул в кромешный мрак.