Читать книгу "Зов - Келли Армстронг"

В дверь постучали, и я засунула голову под подушку.

– Хлоя? – миссис Тэлбот открыла дверь. – Сегодня тебе нужно одеться до того, как ты спустишься вниз.

Живот скрутило. Неужели после отъезда Питера и Лиз они решили, что мы должны завтракать все вместе? Я не могу видеть Дерека. Я просто не могу.

– Твоя тетя приезжает в восемь, чтобы куда-нибудь отвезти тебя позавтракать. Будь готова к этому времени.

Я выпустила подушку, которую держала мертвой хваткой, и встала.

* * *

– Ты на меня злишься, ведь так, Хлоя?

Я прекратила размазывать яичницу–болтунью по тарелке и подняла глаза. Волнение омрачало лицо тети Лорен. Темные круги под глазами означали, что она мало спала. Я не заметила этих кругов, скрытых под косметикой, раньше, пока мы не сели под люминесцентными лампами Денни[47].

– Злюсь на что? – спросила я.

Короткий смех.

– Ну, я не знаю. Возможно, потому что я запихнула тебя в лечебницу с незнакомцами и исчезла.

Я положила вилку.

– Ты не “запихнула” меня. Это школа настояла на том, чтобы я туда легла, а лечебница настояла на том, чтобы ты и папа не приезжали, пока у меня идет период адаптации. Я не маленький ребенок. Я понимаю, что происходит.

Она облегченно выдохнула. Достаточно громко, чтобы звук можно было услышать в реве переполненного ресторана.

– У меня проблема, – продолжила я. – Я должна учиться справляться с ней, и твоей или папиной вины здесь нет.

Она наклонилась вперед.

– И твоей тоже. Ты ведь это понимаешь, ведь так? Это – заболевание. Ты не сделала ничего, чтобы вызвать его.

– Я знаю, – ответила я, вгрызаясь зубами в тост.

– У тебя очень зрелое отношение к этому, Хлоя. Я горжусь тобой.

Я кивнула и продолжила жевать. Зернышки малинового джема потрескивали между зубов.

– О, у меня кое-что для тебя есть, – она полезла в свою дамскую сумочку и вытащила контейнер для сэндвичей. Внутри было мое рубиновое ожерелье. – Медсестры позвонили мне и сказали, что ты его обыскалась. Твой отец забыл его в больнице.

Я взяла емкость, ощупывая через пластмассу знакомый кулон, а затем отодвинула в сторону.

– Сохрани его для меня. В лечебнице не разрешают носить драгоценности.

– Не волнуйся, я уже поговорила с медсестрами. Я сказала им, что эта вещь много значит для тебя, и они разрешили оставить ее.

– Спасибо.

– И все же, следи, чтобы он был на тебе. Мы не хотим еще одной пропажи.

Я вынула ожерелье из контейнера и надела на шею. Я знала, что это глупое суеверие, но с ним я действительно чувствовала себя лучше. Оберегаемой, что ли. Память о маме, я носила его столько лет, что без него я чувствовала себя немного не в своей тарелке.

– Не могу поверить, что твой отец забыл его в больнице, – сказала она, покачивая головой. – Бог знает, когда бы он спохватился, теперь, когда он вновь улетел.

Да, мой папа уехал. Он позвонил мне по сотовому телефону тети Лорен и объяснил, что вчера ночью ему пришлось улететь в срочную командировку в Шанхай. Тетя была в ярости из-за его поступка, но я не могла понять, почему это имеет такое значение, когда я лежу в лечебнице. Он уже договорился уйти в отпуск на месяц, когда меня выпишут, и для меня важнее, чтобы он был рядом со мной именно тогда.

Моя тетя рассказала о своей идее относительно нью–йоркской "девчачьей" поездки после моей выписки. Мне не хватило сил сказать ей, что я просто хочу вернуться домой, увидеть папу, поболтать с друзьями. Возвращение к нормальной жизни – лучшее празднование пост–Лайл Хауса, которое я могу себе представить.

Моя нормальная жизнь...

Я подумала о призраках. Станет ли моя жизнь когда-нибудь снова нормальной? Буду ли я когда-нибудь снова нормальной?

Мой взгляд скользнул по лицам окружающих. Кто-либо из них был привидением? Откуда мне знать?

Как насчет того парня в дальнем конце. Он был одет в куртку хэви–метал, словно только что сошел с набора видеокассет "я люблю 80–ые"? Или старушка с длинными седыми волосами в вареной футболке? Или даже тот парень в костюме, ждущий около двери? Если только кто-то не пройдет сквозь них, как мне узнать, что они не привидения, которые только и ждут, чтобы я их заметила?

Я опустила глаза на свой апельсиновый сок.

О да, это план, Хлоя. Оставшуюся часть жизни не смотреть никому в глаза.

– Ну, как, уже освоилась? Поладила с другими детьми?

Ее слова были ударом, напомнившем мне о том, что у меня есть проблемы посерьезней, чем призраки.

Она улыбнулась. Она спросила лишь в шутку. Очевидно же, что я ужилась с другими детьми. Я, может быть, не самая общительная девочка, но я не из тех, кто будет мутить воду или создавать проблемы. Когда я подняла глаза, она перестала улыбаться.

– Хлоя?

– Хм?

– У тебя проблемы с другими детьми?

– Н–нет. Все в–в–в… – Я так быстро закрыла рот, что зубы ударились друг о друга. Любому, кто хорошо меня знал, мое заикание служило стрессометром. Бессмысленно говорить, что все в порядке, если я даже не могу скрыть ложь.

– Что случилось?

Ее рука сжала вилку и нож, словно она была готова использовать их против виновника моих неприятностей.

– Н–Нич…

– Не говори мне, что ничего не случилось. Когда я спросила о других детях, твое лицо приняло нездоровый вид.

– Это – яйца. Я на них налила слишком много острого соуса. Ребята просто отличные, – она пробуравила меня взглядом, и я поняла, что мой номер не прошел. – Есть один человек, но ничего важного. Ты же не можешь ужиться со всеми, правильно?

– Кто это? – к нам неуверенно подошел официант с кофейником в руке, но тетя жестом показала ему уйти. – И не делай такие глаза, Хлоя. Ты в этом доме отдыхаешь, и если тебя кто-то беспокоит…

– Я смогу сама с этим разобраться.

Тут она поняла, что мертвой хваткой вцепилась в столовые приборы, и отпустила их, положив на подставку.

– Дело не в этом, милая. У тебя и так достаточно поводов для беспокойства. Скажи мне, кто этот мальчик, и я удостоверюсь, что он не побеспокоит тебя больше.

– Он не…

– Значит, мальчик. Который? Их трое — нет, теперь лишь двое. Это тот большой мальчик, не так ли? Я видела его этим утром. Я попыталась познакомиться, но он ушел. Даррен, Дамиан...