Читать книгу "Викинги – люди саги. Жизнь и нравы - Аделаида Сванидзе"

И хотя в фольклоре почти нет прямых сведений о созидании государства, очевидно, что именно эпоха викингов, с ее особым менталитетом, стала периодом его создания и первых этапов, тогда как последующие XII–XIII вв. — временем оформления и развития единых Скандинавских государств.

Очевидно, что эпоха викингов окончательно разрушила в Скандинавии родо-племенной строй как систему, сохранив, однако, многие традиции предшествующей эпохи в самых разных сферах жизни. Эти традиции достаточно органично вписались в новую систему — в систему Средневековья, что стало одной из ее важных особенностей в Скандинавском регионе. В частности, причиной того, что внутриполитическое единство стран Европейского Севера долго носило формальный, еще в значительной мере условный, как бы «титульный» характер, стал живучий племенной патриотизм, опирающийся на союз бондов и местной родовой знати. Позднее это выразилось в сохранении отдельными областями каждой из Скандинавских стран значительной автономии, отраженной в их областных правах законодательствах. Впрочем, как мне представляется, племенной — или областной — патриотизм вовсе не является спецификой скандинавов или особенностью только ранней истории средневековой государственности и вряд ли вообще европейской. Это явление, несомненно, заслуживает особого внимания медиевистов.

Возвращаясь к развитию государственности в Северном регионе, следует еще раз подчеркнуть, что, судя по источникам наших сведений, в эпоху викингов наличие единого правителя не означало централизацию страны. Это был только важный шаг на пути к последней, поскольку король (монарх) еще не располагал ни соответствующими финансами, ни удобными дорогами и средствами сообщения, ни особыми органами управления и власти вообще. Сам процесс сложения государства и монархической системы, включая финансово-административную, судебную и военную организации, в эпоху викингов проходил только свои первые этапы от патриархального государства (уходящего глубинными корнями в семейную общину) — к государству общественно-правовому. Демократические органы законодательной, исполнительной и судебной власти в виде народного собрания-тинга и местных — сотенных и общинных — сходов все еще сохраняли важное, подчас решающее место. Сами «ветви власти» не были разделены либо вычленены и в общем имели не институциональный, публичный, а личностный, патриархальный характер.

Но при всей традиционности жизни скандинавов можно обнаружить, что в ней рождались общественные новации, которые нарушали и подтачивали привычные обычаи, сопровождались эволюцией социальных слоев, изменением иерархии и определенными нарушениями в привычном укладе жизни. Эти новации были тяжелым испытанием для бондов, да и для многих знатных людей. И введение сословно-правового членения в среде свободных хозяев, в частности в Швеции, или его фактическое установление в других Скандинавских странах на рубеже XII и XIII вв. не могло явиться неожиданностью. Оно было подготовлено эпохой викингов, в течение которой имущественно-правовое неравенство серьезно затронуло людей саги, хотя отнюдь не полностью изменило их права и менталитет. И люди саги с трудом принимали новые порядки, особенно попытки ввести регулярные налоги, отягощение их жизни новыми обязанностями, христианизацию и церковную организацию, неразрывно связанные с укреплением королевской власти и с новыми, к тому же регулярными, поборами. Но, с другой стороны, бесконечные конфликты, междоусобные войны и ссоры еще больше нарушали ритм жизни населения, которое раньше обращалось к хёвдингам, к влиятельным господам с просьбой помочь замирению в стране и установить, наконец, мир и порядок между соседями. Теперь эти требования обращаются к государю.

Уже подчеркивалось выше, что именно в эпоху викингов скандинавы вошли в европейское сообщество, а короли, знать и купечество скандинавов вписались в общеевропейский международный элитарный круг отношений и связей. Эта интеграция была достигнута сложными путями военно-политических и торговых отношений, через сеть ранних городов, принятие христианства и церковного устроения, освоение европейского образования, материальной и духовной культуры, через династические браки и территориальные анклавы (в Англии, Франции и на других землях). Несомненно, что собственно походы викингов, массовое ограбление ими богатых и более продвинутых европейских стран, их дружинная служба, как и образование там ряда своих анклавов, сыграли здесь труднопереоценимую роль.

Вместе с тем саги убедительно показывают, что западное влияние, которое шло от элиты общества к ее средним слоям, было медленным и, скорее всего, долго оставалось «верхушечным». Повседневная жизнь и быт основной массы скандинавов изменялись очень медленно, они оставались патриархальными, преданными традиционным установкам. Однако эпоха викингов все же произвела и в них заметные изменения.

Грабеж, воинское наемничество и расширение торговли как средства обогащения постепенно стали иметь задачей не только, а со временем и не столько накопление сокровищ, сколько получение стабильного дохода, и на первый план постепенно выходит землевладение, приобретение земельной собственности. Это изменило соотношение сил как между общественными слоями, так и внутри каждого из них.

Свободные хозяева-бонды все еще сохраняют свои владения, право на оружие и имеют голос на тингах. Но все чаще они вынуждены поддерживать знатных людей и все чаще решают уклониться от участия в ополчении, полагая вооруженные столкновения и борьбу за власть делом королей и знати. И хотя эти свободные хозяева-бонды численно все еще преобладают в обществе, нередко играют ведущую общественную роль, однако этот слой стал постепенно «размываться», особенно в Норвегии, Дании и Исландии. Появляются, с одной стороны, группы богатых бондов, с другой — категория свободных, но бедных, малоземельных и безземельных людей, которые вынуждены заниматься наемным трудом, либо становиться держателями чужой земли, либо пополнять собой ряды наемных работников и солдат или бродячих мародеров. Собственно, сужается и традиционная демократия — «власть народа».

Родовая знать заметно расширяет свою недвижимость и при этом сохраняет авторитет и уверенность, ее представители занимают подавляющее большинство правящих позиций на местах и большинство постов при монархе. Но постепенно при короле складывается влиятельная группа служилых людей из «неблагородных», которые постепенно смыкаются с представителями родовой знати. А наделение родовитых людей на местах и служилых людей при короле должностными полномочиями в рамках складывающихся государств усиливает влияние и власть элиты, а также разрыв между ней и бондами. Заметна и зависимость многих хозяев-бондов от знатных или богатых соседей, которые манипулируют ими в повседневной жизни и при междоусобицах.

Вместе с тем именно образование единых государств-монархий обременило народ наиболее регулярными поборами. Именно с этого времени у скандинавов появился стабильный объект недовольства и противодействия (неоднократно мной отмеченный применительно к более позднему времени) — в лице центральной власти. В то же время центральная власть была еще слишком слаба, чтобы не только прекратить, но хотя бы сократить столкновения между отдельными семьями, между соседями, кланами и группировками, в том числе в борьбе за престол. Эти столкновения в эпоху викингов и сразу после нее буквально раздирали скандинавские общества, уносили массу жизней и наносили ущерб хозяйству.