Читать книгу "Утеха падали - Дэн Симмонс"

И тем не менее Сол был счастлив. Не было на свете такого места, где бы он хотел оказаться больше, чем здесь. Он тряхнул головой, чтобы сосредоточиться на происходящем. Барент и оберет занимались расстановкой одушевленных фигур. Второй раз в течение этой бесконечной ночи у Сола начались галлюцинации. Все поплыло у него перед глазами, будто отражаясь в покрытой рябью водной глади, и Ласки отчетливо увидел лес и камни польской крепости, где солдаты зондеркоманды в серых униформах развлекались под вековыми шпалерами, а в кресле сидел старик с генеральскими погонами, похожий на высохшую куколку какого-то насекомого. Тени, отбрасываемые факелами, плясали по камням и изразцам, падая на бритые головы тридцати двух еврейских заключенных, устало стоявших между двумя немецкими офицерами. Юный оберет убрал со лба прядь белокурых волос, оперся локтем на колено и улыбнулся Солу.

— Добро пожаловать, юде, — произнес он.

— Давайте, давайте, — говорил Барент, — будем начинать. Джозеф, встаньте на третью клетку королевского слона.

Кеплер отшатнулся с выражением ужаса на лице.

— Вы, наверное, шутите? — Он сделал несколько шагов назад, налетел на стол и опрокинул стоявшие на нем фужеры.

— Отнюдь, — ответил Барент. — И поскорей, пожалуйста, Джозеф. Мы с герром Борденом хотим уладить все, прежде чем станет слишком поздно.

— Пошли вы к черту! — заорал Кеплер и с такой силой сжал кулаки, что у него на шее выступили жилы. — Я не позволю вам использовать себя, как какого-нибудь долбаного суррогата, пока вы там... — голос Кеплера оборвался, словно иголка проигрывателя съехала с испорченной пластинки. Он еще секунду шевелил губами, но не мог издать ни единого звука. Лицо его побагровело, затем стало синим — за несколько секунд до того, как он повалился на пол. Руки изогнулись назад, словно их зверски заломил кто-то невидимый, щиколотки прижались друг к другу, будто связанные, и он задергался, как в припадке эпилепсии, скачками продвигаясь вперед, — карикатура на способ перемещения червяка, с точки зрения ребенка. При очередном рывке его грудь и подбородок с размаху ударялись о пол. Таким образом Джозеф Кеплер, оставляя на белых квадратах кровавые следы от разбитого подбородка, проделал весь путь до указанных позиций. Барент ослабил контроль. По телу Кеплера пробежала судорога облегчения, раздалось слабое бульканье, и моча, пропитав его брючину, вылилась на черную плитку.

— Встаньте, пожалуйста, Джозеф, — тихо произнес Барент. — Мы хотим начать игру.

Кеплер в ужасе посмотрел на миллионера и, не говоря ни слова, встал. Его дорогие итальянские брюки пропитались спереди мочой и кровью.

— Вы собираетесь всех нас использовать подобным образом, брат Кристиан? — осведомился Джимми Уэйн Саттер. Евангелист топтался на краю импровизированной шахматной доски, его густые седые волосы поблескивали в лучах прожекторов.

— Я не вижу в этом никакой необходимости, Джеймс, — улыбнулся Барент. — Если, конечно, никто не будет препятствовать завершению этой партии. А вы, герр Борден?

— И я, — согласился Вилли. — Поди сюда, Саттер. Ты как мой слон и единственная оставшаяся у меня фигура, не считая короля и пешек, займешь свое место рядом с пустой клеткой ферзя.

Саттер поднял голову. Пот пятнами проступил на его шелковом спортивном пиджаке.

— А у меня есть выбор? — прошептал он. Его театральный голос звучал хрипло и надтреснуто.

— Нет, — жестко сказал Вилли. — Ты должен играть.

Саттер повернулся к Баренту.

— Я имею в виду: на чьей стороне играть? — пояснил он.

Миллионер поднял бровь.

— Ты хорошо и долго служил Вилли Бордену. Неужто ты теперь переметнешься на другую сторону, Джеймс?

— Верующий в Сына да имеет жизнь вечную, — пробормотал Саттер. — А не верующий в Сына не увидит жизни. Иоанн, глава 3, стих 36.

Барент усмехнулся и потер подбородок.

— Герр Борден, похоже, ваш слон собирается дезертировать. Вы не возражаете, если он закончит игру на стороне черных?

На лице Вилли появилось обиженное выражение.

— Забирайте его, и пошел он к черту! Не нужны мне жирные педерасты.

— Иди сюда, — обратился Барент к вспотевшему евангелисту. — Джеймс, ты будешь левой рукой короля, — и он указал на белую клетку около черной королевской пешки, которой предстояло начать игру.

Саттер занял место на доске рядом с Кеплером.

У Сола появилась надежда, что во время игры мозговые вампиры не будут вторгаться в сознания своих пешек. Это оттягивало тот момент, когда оберет мог проникнуть в его мозг.

Вилли наклонился вперед в своем массивном кресле и тихо рассмеялся.

— Ну, если мне отказано в моем фундаменталистском союзнике, — проронил он, — тогда я с удовольствием повышу в звании свою старую пешку и произведу ее в слоны. Пешка, ты понимаешь? Иди сюда, еврей, и получи свою митру и посох.

Сол поспешно, пока его не подтолкнули, пересек освещенное пространство пола и встал на черный квадрат в первом ряду. Теперь его отделяло от оберста всего восемь футов, но между ними находились Лугар и Рэйнольдс; охранники Барента следили за каждым его шагом. Сол уже по-настоящему начал страдать от боли — левая нога занемела и ныла, плечо горело, но он старался не показывать этого.

— Как в старые добрые времена, да, пешка? — спросил оберет по-немецки. — Прошу прощения. Я имел в виду, герр слон, — и он осклабился. — Теперь быстро, у меня осталось три пешки. Дженсен, пожалуйста, на К3. Тони, — на QR3. Том будет ферзевой пешкой на D5.

Сол смотрел, как Лугар и Рэйнольдс занимают свои места. Хэрод продолжал стоять не шевелясь.

— Я не знаю, что такое QR3, — произнес он. Вилли нетерпеливо оглянулся.

— Вторая клетка перед моей ферзевой ладьей! — прорычал он. — Быстро!

Хэрод заморгал и направился к черной клетке г, левой части доски.

— Теперь расставляйте на места свои три оставшиеся пешки, — обратился Борден к Баренту. Миллионер кивнул.

— Мистер Свенсон, если вы не возражаете, встаньте рядом с мистером Кеплером, пожалуйста. — Усатый охранник оглянулся, положил на пол свой автомат и занял место левее и чуть позади Кеплера. Сол понял, что он стал пешкой королевского коня, которая еще не совершала ходов и стояла в своей исходной позиции.

— Мисс Фуллер, — продолжал Барент, — не позволите ли вы вашей восхитительной суррогатке проследовать на место пешки ферзевой ладьи? Да, абсолютно верно. — Женщина, которую когда-то звали Констанция Сьюэлл, с готовностью вышла вперед и встала через четыре пустые клетки перед Хэродом. — Мисс Чен, — обратился Барент, — пожалуйста, рядом с мисс Сьюэлл.

— Нет! — закричал Хэрод, когда Мария Чен сделала шаг вперед. — Она не играет!

— Нет, играет, — возразил Вилли. — Она внесет определенное изящество в игру, не правда ли?