Читать книгу "Сборник «3 бестселлера о любви попаданки» - Анна Пальцева"

Она покачала головой.

– Какой ты все-таки глупый! Или я виновата… и в прошлый раз исцелила тебя не до конца? Кое-что ты и впрямь забыл из моей науки – видимо, не хотел помнить! А ведь я говорила тебе, и говорила не раз, что любовь сама является магией, и над нею не властны никакие заговоры и чары… нет, нет, ты не отворачивайся, слушай! Ведь это же так просто – заставь девушку поверить, что единственная ее любовь – это ты, и талисман потеряет всякую силу!

– Ты считаешь, это просто? – устало спросил он. – Мне отчего-то так не кажется.

– Для тебя – просто, – настойчиво сказала Гемиона. – Ты – необыкновенный мужчина, Кароль, добрый, щедрый и ласковый, способный понять малейшее движение женской души… уж мне-то можешь поверить! Лучше, чем ты, любовника у меня не было…

– За все твои полторы тысячи лет? – Кароль иронически скривил рот.

– Да хоть за миллион!

– Говори, говори, – снова повторил он. – Может быть, через миллион лет я и поверю.

– Глупыш! – Гемиона провела рукой по его волосам, растрепала их, поцеловала в ухо.

– Так что там с любовью? – спросил он, словно не замечая этой ласки. – Что в ней за магия?

Она вздохнула, отстранилась.

– Поймешь ли? Когда ты уверял меня прежде, будто девушка-асильфи и есть твоя вечная любовь, а я говорила, что это не так, ты затыкал уши. Но любовь не проходит… Загляни в свое сердце сейчас. Что в нем осталось от того чувства?

– Ничего, – сказал он. – Благоговение перед светлой тенью. Шелест шелкового платья. Запах дождя…

– Вот видишь! Может быть, поверишь мне сейчас? И эту девочку ты еще не любишь, что бы ты себе ни воображал. Только можешь полюбить, если отринешь самолюбие и перестанешь бояться отказа, насмешки… чего там еще боятся люди? Магия любви заключается в доверии, мой мальчик. Когда ты можешь быть самим собой и знаешь, что любимый человек все примет и никогда тебя не обидит, – это и есть истинная любовь.

– Такое бывает? – с усмешкой спросил Кароль.

– Да, хотя и не часто. Мы нетерпеливы, самолюбивы, злы. Боясь, что нас могут ударить, мы спешим предупредить это и наносим удар первыми. Мы насторожены и не взращиваем в своей душе нежность. Откуда же взяться доверию, без которого со временем распадается в прах все – страсть, обожание и даже уважение?

Кароль тяжело вздохнул.

– Ты мудра, Гемиона. Но, боюсь, мудрость твоя не по плечу слабому человеку. Самолюбивому – ты права… боящемуся, что его не полюбят, как это уже было однажды.

Он глотнул вина, вынул из кармана сигареты.

– Может быть, мне поговорить с девушкой? – задумчиво вопросила пространство Гемиона. – Впрочем, нет, она не захочет. Увидела во мне соперницу, а это многое значит, Кароль!

– Не хочешь ли ты сказать, что она меня ревнует? – иронически осведомился он.

– Еще как! Ты ослеп, душа моя, или стал глухим к голосу сердца?

– Пропади все пропадом! – сказал Кароль. – Я заслушался тебя, Гемиона, сирена сладкоголосая, ты совсем заморочила мне голову. Еще чуть-чуть, и я поверю… ничего не говори больше. Главное я понял и запомню – на будущее. Может быть, мне еще встретится женщина, которую я смогу полюбить. А она – не для меня. Я не вижу драконов…

Он нервно щелкнул зажигалкой, закурил. А Гемиона грустно усмехнулась.

– Ничего ты не понял, Кароль. Все такой же… не веришь и сам себе, а хочешь, чтобы тебе поверила женщина?

– Но ты же мне верила, Гемиона? Хотя видела меня насквозь? И я тебе верил – отчего же, к примеру, между нами не возникло любви? Нет, я не хочу сказать, что мы совсем не любили друг друга, но это же не то… и почему у тебя, Гемиона, при всей твоей мудрости нет и никогда не было мужа, того единственного мужчины, чья любовь заставила бы тебя даже закрыть свою школу?

– У меня был муж, – тихо сказала она. – Тот самый, единственный. Ты просто никогда не спрашивал… Смертный человек, он умер больше тысячи лет назад. Школа появилась гораздо позже – когда я устала носить в себе любовь, для которой не было выхода…

– Прости, – сказал Кароль.

Он взял ее руку, прижал к своим губам.

– Прости меня. Я глуп и жесток. Хотел тебя обидеть, и обидел… Ты во всем права, и твоя правота причиняет мне боль, потому что я… дурак. И действительно не стою твоих усилий.

Он обнял Гемиону за талию и уткнулся лицом ей в плечо.

– Ничего, – сказала она. – Это хорошо, что ты понимаешь, что ты дурак. Значит, не все потеряно.

Поцеловала его в растрепанную макушку и добавила:

– Доверие – дело тонкое. И если ты всерьез считаешь, будто мы с тобой доверяли друг другу, то это потому, что ты ничего еще не знаешь об истинной близости между людьми… Даст Бог, узнаешь. А пока… пойдем. Пойдем к твоим друзьям и спросим, что думают они о походе в Броселиану.

Кароль отпустил ее и выпрямился. А Гемиона покачала головой.

– Впрочем, я знаю это и так. Вы все пойдете туда – наперекор здравому смыслу и собственным желаниям. Зачем?.. Возможно, и я уже чего-то не понимаю. С высот своей пресловутой мудрости перестала различать путаные тропинки, по которым бродит сердце в поисках райской долины… Что ж, идите. Я помогу, чем смогу.

Кароль не успел встать и предложить ей руку, как она уже поднялась со скамьи и направилась к лестнице. Он вздохнул, допил одним глотком остававшееся в бокале вино и двинулся следом.

Броселиана – так Броселиана. Не все ли ему равно? Лишь бы уже исполнить поскорее последнее желание и освободиться…

Глава 33

– Броселиана так Броселиана, – сказала и Вероника в ответ на вопросительный взгляд Гемионы. – Насколько я понимаю, это самый быстрый путь.

Она покосилась на капитана Хиббита и при виде непроницаемого выражения на его лице утвердилась в своем намерении окончательно. Да, они пойдут в этот страшный лес, искать Феркаэля. И будь что будет!

Антон только молча кивнул. А Овечкин сказал со вздохом:

– Давайте обсудим детали…

Кароль посмотрел на него с удивлением.

– Как, Михаил Анатольевич, вы тоже с нами? Я думал…

– Мало ли что вы думали, – ворчливо перебил тот. – Я обречен, и понял это. Уроки-то не закончены…

Капитан поморщился.

– Вынужден покаяться, – отрывисто сказал он Овечкину. – Я попросил вас задержаться исключительно из эгоистического желания подольше оставаться под вашим крылышком. В уроках, честно говоря, нет никакой надобности, потому что я мог бы и сам…

Овечкин опять не дал ему закончить.

– Позвольте мне судить, есть в них надобность или нет. В Бросельянский лес, во всяком случае, я иду с вами, а дальше… посмотрим!