Читать книгу "Не делай добра - Ирина Градова"

В доме Мономаху не сиделось, и он вышел на воздух, чтобы посмотреть, как продвигаются дела. Едва он распахнул дверь, как прямо перед ним возникла сухопарая фигура Сархата. В полутьме белки его глаз и зубы сияли белизной.

— Все хорошо, хозяин, — бодро объявил он. — Дыру мы заделали, теперь протекать не будет! Завтра займемся вентиляцией, а на сегодня — все.

— Слава богу, — пробормотал Мономах. — Сколько я должен вам за день?

— Нет-нет, хозяин, вы ничего не должны, — замотал головой парень. — Мы же договаривались, что оплата — после окончания работ…. Ой, забыл сказать: хозяйка ваша оставила письмо, велела вам передать, — и Сархат протянул Мономаху слегка помятый запечатанный конверт.

Парень попрощался и вместе с приятелями двинулся к воротам. Жук проводил их и вернулся, виляя хвостом и таща в зубах огромный сук, подобранный по дороге. Мономах отобрал добычу, пропустил собаку вперед и вошел следом, плотно прикрыв за собой дверь. Оказавшись в светлой прихожей, он вскрыл конверт, на котором не было обратного адреса, только какая-то печать с мелким шрифтом по ободку. В его руках оказалась красочная открытка-приглашение. «Дорогой Владимир Всеволодович Князев! Приглашаем Вас принять участие в вечере встречи выпускников тысяча девятьсот девяносто четвертого года, который состоится в здании отеля «Коринтия» в субботу, 24 ноября. Начало в 18.00. Ждем Вас с нетерпением и надеемся, что Вы прекрасно проведете время в компании бывших сокурсников!» Дальше следовали многочисленные подписи устроителей встречи. С момента окончания меда Мономах пару раз получал подобные приглашения, но игнорировал их: те из бывших однокашников, кто поддерживал с ним отношения, делали это регулярно по телефону или по Интернету, а другие его, честно говоря, интересовали мало. С другой стороны, случайно столкнувшись с Павлом Трубниковым возле больницы, он ощутил ностальгию — в большей степени по юности и беззаботности, нежели по людям, с которыми учился. Интересно, получил ли Павел приглашение? Знают ли устроители вечера, что он вернулся в Северную столицу, или отправили письмо по старому адресу?

Задавшись этим вопросом, он прошел в гостиную, взял мобильник и набрал номер, который дал ему Трубников.

* * *

— Зураб говорит, что не отпускал Касатонова, — сообщил Белкин, когда Суркова снова собрала их на летучку. — Тот пытался отпроситься, но Зураб отказал, так как получил новую партию товара. Они поругались, и Касатонов, бросив работу на полпути, все-таки ушел, оставив Зураба самого разбираться с проблемой. И Зураб его уволил — благо Денис работал без трудовой. Какие трудовые книжки на рынке-то!

— То есть мы не знаем, где находился подозреваемый, когда погибла его бывшая девушка? — подытожила Алла. — Значит, у него была возможность убить Четыркину, а вот был ли мотив?

— Был, — закивал Дамир. — Я поговорил с соседями Яны и нашел старушку, которая близко с ней общалась. Она рассказала, что Касатонов частенько побивал погибшую, пока она не дала ему от ворот поворот. Даже о беременности ему не рассказала… Я вот что подумал, Алла Гурьевна: а вдруг дите не от него?

— Точно — не от него, — задумчиво кивнула Алла.

— Как это?

— Пришел анализ плода. Помните, я говорила, что заказывала? ДНК не совпадает. У остальных жертв — тоже, так что если Касатонов и убийца, то, скорее всего, только своей бывшей сожительницы, он не имеет отношения к другим погибшим. Однако после вашего сообщения у нас есть основания подержать его у нас подольше.

— Кто его адвокат?

— Общественный защитник, он не станет ломать хребет, добиваясь освобождения под залог. Он избивал сожительницу — за это и посидит!

— Получается, мы так и не выяснили, кто папаша ее ребенка? — спросил Белкин.

— Погоди, я не закончил, — сказал Дамир. — Старушка-соседка предложила мне поболтать со сменщицей Четыркиной, Розой Поляковой, с которой они вместе работали в магазине. Эта самая Роза говорит, что Яна долгое время ходила как в воду опущенная, опасаясь очередного налета Касатонова. Потом в одночасье все изменилось: Четыркина воспрянула духом, стала глядеть веселей, щебетать что-то о новой жизни. Похоже, Роза была единственным человеком, которому Яна рассказала, что сняла квартиру в Питере и что намерена продать родительский дом и переехать в город окончательно.

— А Роза не поинтересовалась, с чего такие перемены? — задал вопрос Шеин.

— А как же, поинтересовалась. Только Четыркина закатила глазки и напустила на себя таинственности — что, как утверждает ее товарка, ей было не свойственно.

— И снова мы приходим к загадочному любовнику, которого никто не видел! — хлопнула ладонью по столу Алла. Звук получился таким громким, что опера почти одновременно встрепенулись и устремили на следователя встревоженные взгляды.

— Но так ведь не бывает! — продолжала Алла, понизив голос и на всякий случай убирая руку со столешницы. — Кто-нибудь обязательно должен был видеть этого человека с Четыркиной, не привидение же он, которое появляется в полночь и растворяется в воздухе с первыми лучами солнца! Надо еще раз пробежаться по соседям Яны в Питере и повторно их опросить — вполне вероятно, мы кого-то пропустили или кто-то в прошлый раз не поделился информацией, исходя из собственных соображений о том, что важно, а что нет… Есть, правда, еще одна возможность — наш агент в приюте «Дочки-матери».

— Катерина сообщила что-нибудь интересное? — спросил Антон.

— По нашему делу — нет. Но ей повезло: ее поселили в одной комнате с девушкой, которая, по описанию доктора Князева, сунула ему в карман записку. Раньше времени раскрываться ей нельзя, поэтому Кате приходится действовать осторожно и без спешки. Однако новости тревожные.

— Почему? — нахмурился Шеин. Катя Хоркина являлась его протеже, и ему меньше всего хотелось, чтобы с девушкой что-нибудь случилось.

— У нее отобрали телефон и паспорт — тот, который ей выдали в оперативных целях. Сказали, что это нужно для какой-то там отчетности. Хорошо, что у Катерины есть второй сотовый, который она спрятала в вещах и что вы, Антон, догадались создать для нее фальшивую интернет-страничку в социальной сети: по всему выходит, ее проверяли!

— Ого, а они нехило работают! — присвистнул Дамир. — Прям шпионская сеть какая-то!

— То-то и оно, — кивнула Алла. — Что-то с этим приютом нечисто, будем работать.

— Мартышкин труд! — поморщился Белкин. — Ни одна из четырех оставшихся жертв не связана с приютом!

— Пока все выглядит так, — согласилась Алла. — Сейчас для Катерины главное — пообщаться с девушками в «Дочках-матерях» и выяснить, не делилась ли Яна с кем-то из них планами на жизнь и не сообщала ли имя человека, с которым связывала положительные перемены в своей судьбе. А пока что мы выявили лишь одну связь между двумя жертвами, Арутюнян и Дробыш, и связь эта — некая колдунья по имени Джамалия. Антон, получилось ли у вас что-нибудь узнать об этой странной личности?

— Личность действительно странная, Алла Гурьевна, — хмыкнул Шеин. — Когда я начал про нее узнавать, понял, что уже слышал это имя. В девяностые годы Джамалия часто мелькала по телику, у нее даже своя передачка была, «Знаки судьбы». Причем шла она по одному из основных каналов. Продолжалось это несколько лет, и гостями Джамалии были не только экзальтированные артисты и певцы, но и известные политики. Сейчас, полагаю, они предпочли бы об этом забыть!