Читать книгу "Мир на краю бездны. От глобального кризиса к мировой войне. 1929-1941 годы - Александр Шубин"

Но все это было еще впереди. Бюрократия США научилась концентрировать людские и материальные ресурсы. Она была морально готова к войне, особенно где-нибудь подальше от американских берегов. Государственно-индустриальное общество словно создано для войны. Но американская социально-политическая культура — нет. В Америке господствовал изоляционизм, нежелание втягиваться в военные конфликты Старого света. Пока Рузвельту казалось, что его реформы позволяют все увереннее выходить из кризиса, он был готов принимать правила игры изоляционизма. 31 августа 1935 г. был принят закон о нейтралитете, запрещавший не только участие в военных конфликтах за пределами Америки, но даже торговлю американским оружием. Рузвельт был недоволен законом и заявил, что «негибкие положения могут вовлечь нас в войну, вместо того, чтобы уберечь от нее»[104]. Но он еще не понимал, что закон, касающийся внешней политики, может заблокировать выход США из кризиса.

Никакого ВПК еще не было. США ни с кем не хотели ссориться. Но вот кризис 1937 г. показал, что США пока не могут сами по себе преодолеть депрессию. В 1937 г. экспорт американского оружия был разрешен, но только за наличный расчет и не на американских судах. В 1940 г. началась реализация оборонной программы, призванной «вытянуть» экономику. Но этому оружию нужно было обеспечить сбыт. Задача выхода из депрессии требовала войны в Старом Свете.

По мере роста военной угрозы в Европе Рузвельт все явственнее превращался в полноценного игрока в большой предвоенной игре. Иронизируя над своими критиками, он как-то заявил: «Шесть лет вы слышите, что я только и хлопочу, чтобы сбросить страну в войну, послать вас и ваших младших братьев на кровавые поля сражений в Европу…»[105] Это было сказано за три года до вступления США в войну.

Глава III

Муссолини и Гитлер

Старт фашизма

Великая депрессия вызвала к жизни три основные модели государственно-индустриального общества: плюралистическую (США), коммунистическую (СССР) и фашистскую. Классическая «фашистская» система сложилась в Германии. Но, строго говоря, в Германии действовали нацисты во главе с Адольфом Гитлером, а фашистский режим во главе с Бенито Муссолини задолго до Великой депрессии возник в Италии. Поэтому слово «фашизм» употребляется в узком смысле (доктрина, режим и движение сторонников Муссолини) и в широком смысле — национально-расовый тоталитаризм, к которому принадлежат и итальянские фашисты, и германские нацисты, и их многочисленные подражатели.

Гитлер во многих отношениях считал себя учеником Муссолини, и признавал себя также фашистом. Тем не менее, отношения двух диктаторов были сложными. Они то соперничали, то дружили. Дружба с Гитлером кончилась для Муссолини 28 апреля 1945 г., когда в момент краха фашизма диктатора поймали партизаны, расстреляли и повесили труп вниз головой на площади в Милане. Был ли это закономерный итог, или результат неверного политического выбора? Ведь еще в 1934 г. фашистская Италия и нацистская Германия стояли на грани военного конфликта. Еще в начале 1940 г. Италия не участвовала во Второй мировой войне, которую Германия вела уже несколько месяцев, а министр иностранных дел Италии Г. Чиано уговаривал своего диктатора выступить на стороне Великобритании. Если бы Муссолини выступил на другой стороне… Может быть, смотрели бы на него сейчас как на де Голля — сурового, но справедливого борца с нацизмом и коммунизмом, сторонника интересных социальных моделей? Но нет, не мог Муссолини действовать иначе. Логика событий, родство доктрин влекли его к союзу со своим одержимым немецким учеником.

Биография Муссолини — пример превращения Павла в Савла. Он родился в 1883 г. в итальянской семье, которая придерживалась революционных взглядов. С юности он увлекался марксистскими и анархо-синдикалистскими идеями. Работал сельским учителем. В 1902 г. вступил в Итальянскую социалистическую партию (ИСП). В 1912 г. стал редактором ее газеты «Аванти». Однако в социалистической идеологии Муссолини прежде всего привлекала возможность организовать рабочий класс для изменения существующего строя. Демократический характер преобразований, за которые выступали социалисты, скоро перестал устраивать молодого лидера партии. Во время Первой мировой войны Муссолини активно выступал за вступление в нее Италии, чтобы страна могла получить свою долю при новом разделе мира. Нарастание национализма в социалистическом движении Италии шло давно и отражало настроения трудящихся, надеявшихся переселиться в колонии от постылой жизни в своей стране или поправить дела с помощью репараций. Но именно Муссолини сделал синтез авторитарно-социалистических и националистических идей целостной идеологией. Постепенно из нее исчезла социалистическая составляющая, но осталась заимствованная у социалистов и синдикалистов идея организации трудящихся. В 1914 г. он вышел из рядов ИСП, в январе 1915 г. создал организацию Фашо (союз) революционного действия и после вступления Италии в войну отправился на фронт. По окончании войны Италия не получила обещанных ей Антантой территорий. В стране разразился экономический и политический кризис. Дело было не только в послевоенных трудностях, но и в переходе к государству масс, о котором речь шла в первой главе. Традиционные общественные системы уже не могли контролировать население, люди стали активнее участвовать в политической жизни. Вставал вопрос, кто сможет повести их за собой?

Вернувшийся с войны Муссолини утверждал, что итальянцев, сражавшихся на фронте, обманули и предали. Эти идеи он развивал в редактируемой им газете «Пополо д’ Италия» («Народ Италии»). Вскоре Муссолини перестал быть не только марксистом, но и социалистом. В 1918 г. «Пополо д’ Италиа» называла марксизм грудой руин. В июле подзаголовок «Социалистическая газета» Муссолини поменял на «Газету бойцов и тружеников».

23 марта 1919 г. Муссолини собрал разношерстную радикальную публику от анархистов до футуристов, которая провозгласила «Союз борьбы» («Фашо ди комбатименто»). Анархисты скоро отсеялись, а футуристы подчинили свои творческие планы национальной идее Муссолини. Новое движение использовало революционные слова, но выступало за сплочение нации под руководством вождя (дуче), который добьется расширения Итальянской империи и за счет других народов обеспечит процветание итальянцев — в том числе и рабочих. Сторонники Муссолини — служащие, рабочие, бывшие фронтовики — объединялись в союзы (фаши). Это слово дало название идеологии и движению фашизма.

До прихода к власти Муссолини еще выступал за синтез классовой и национальной идеи, за расширение прав рабочих. «Рабочий завоевал право на контроль экономической деятельности, в которой он участвует»[106], — писала «Пополо д’ Италиа». Но эти призывы были сродни лозунгу большевиков «Фабрики — рабочим!». Когда большевики пришли к власти, они передали фабрики не рабочим, а государству, которое называли рабочим. Такой же будет судьба и социалистических рудиментов в фашистской идеологии. Но немаловажно, что часть фашистов искренне верила: победа их движения должна сделать тружеников хозяевами производства.