Читать книгу "Саломея. Танец для царя Ирода - Валерия Карих"

Черные лохматые брови сошлись у Ирода на переносице, выпуклые губы плотно сжались. Он знал, что ему не обойтись без помощи римских легионеров. Также нужно было дружить с римскими проконсулами, другими наместниками, прокураторами Иудеи. Все это требовало постоянного напряжения и изворотливости.

– Куда ты смотришь, Закария? – Ирод отвлекся и шутливо толкнул друга в бок.

– Я наслаждаюсь милой девушкой, которая так ловко раздает всем еду, – отозвался тот и улыбнулся, кивнув в сторону стойки.

Молодая римлянка, обслуживающая посетителей, и вправду была привлекательна. На ее утонченном и благородном лице сверкали выразительные черные глаза. Одетая в тонкую цветную тунику, не скрывающую ни одной линии стройного тела, она приветливо улыбалась каждому, будь то мужчина или женщина. Седой римлянин вынимал из печи большую жаровню с новой партией выпеченных лепешек. Было очевидно, что это семейная харчевня.

– Она красивая, – согласился Ирод и улыбнулся, взглянув на друга.

Подкрепившись, галилеяне расплатились и вышли наружу и снова оказались в гуще толпы. Поток людей весело стремился в сторону амфитеатра. Кого тут только не было! Простые люди, отпущенники, узнаваемые по суровым лицам и скромным туникам, богатые патриции в фиолетовых и красных тогах, матроны в изящных туниках с красивыми прическами и драгоценностями в ушах и на груди, ремесленники, закрывшие мастерские и бросившие дела, торговцы – все спешили в одну сторону. В толпе то и дело мелькали представители других народов, в изобилии заселяющих города Римской империи: высокие мускулистые арабы, индусы, фракийские крестьяне, темнокожие эфиопы. Люди оживленно переговаривались между собой на разных языках, глаза их радостно блестели. Слышались смех и шутки.

– Куда все идут? – с любопытством спросил Закария.

Прислушавшись, мужчины поняли, что все направляются в амфитеатр, где состоится казнь. Глаза тетрарха загорелись в предвкушении зрелища, на котором будет торжествовать смерть.

– Может быть, не пойдем туда, господин, а проведем время в термах? – вопросительно посмотрел на Ирода Закария. Но тот упрямо покачал головой:

– Нет. Мы пойдем обязательно!

Закария переглянулся с Кастулом. Оба они с радостью отказались бы от приказа тетрарха. Воины не боялись смерти, ведь они часто встречались с ней лицом к лицу. Однако им обоим претило ее торжество, а также восторженное ликование толпы после гибели очередной жертвы.

Глава 15

Амфитеатр, в котором по приказу городского магистра устраивались всевозможные зрелища и куда народ стекался в поисках развлечений, находился на пологом и ровном склоне. Боги словно намеренно создали эту высокую равнину, чтобы каменное здание амфитеатра было видно из любой точки острова. Сверкающий позолотой купол возвышался над зданием в форме эллипса. Мраморные трибуны из белоснежного травертина поднимались вокруг арены под углом в 37 градусов, что давало хороший обзор с любого места на трибуне. Возле арочных входов стояли статуи богов и Августа.

Войдя внутрь, Ирод с друзьями оказались в широком арочном коридоре. Стены его были украшены барельефами богов, людей и животных. Вдоль стен на одинаковом расстоянии друг от друга стояли каменные питьевые фонтанчики с круглыми скамейками для отдыха вокруг.

Вместе с важными и богато одетыми патрициями по коридору, шумно переговариваясь, шли простые горожане. Все стремились поскорее занять места возле арены. Прижимали к себе небольшие лотки вездесущие торговцы, которые и здесь пытались продать свои товары, предлагая подушки для сидения и закуски: лепешки, орехи, сладости, яблоки, черешню и персики.

Добравшись до третьего яруса, где обычно сидели ремесленники, торговцы и гости Тиберия, галилеяне присели на свободные места и огляделись. До полудня, когда должно начаться действо, осталось совсем немного, а трибуны пока оставались полупустыми. Закария и Кастул заговорили о предстоящей казни. Ирод не вступал с ними в разговор, а сидел и высокомерно посматривал по сторонам.

Наконец ворота под триумфальной аркой распахнулись, и показалась многочисленная свита. В середине с гордым видом шествовал Тиберий в белой тоге победителя. За ними шли музыканты, играя на трубах и рожках торжественный марш. Окинув хищным взором поднявшуюся при его появлении ликующую толпу, он улыбнулся и торжествующе помахал рукой. Тиберий сел в кресло из белого мрамора, украшенное позолотой, на почетном месте в нижнем ярусе. Сзади, вытянувшись во весь рост, замерли стражники. Тиберий поднял руку ладонью кверху. Пора! Дождавшись, когда толпа утихнет, он сделал знак начинать.

Первыми под грохот барабанов на арену вышли акробаты. Их представление длилось недолго. Публика с нетерпением ждала основного зрелища, объявленного еще вчера, – казни осужденного.

Наконец два служителя, одетые в подпоясанные толстыми веревками накидки из крепкой кожи, вытолкнули из решетчатой двери человека, приговоренного к смерти. Головы служителей были закрыты коричневыми кожаными капюшонами с прорезями для глаз, на руках – длинные, до локтя, кожаные рукавицы.

Раздался одобрительный гул. Люди не отрывали от арены глаз. Сердце Ирода забилось медленными глухими толчками. Кровь ударила в голову, в ушах зашумело. Он привстал с места, чтобы лучше видеть. Время остановилось для него, столь сильна была его жажда не пропустить ни секунды кровавого зрелища. И не только он – сидящий рядом богатый патриций бросил разговаривать с женой и тоже весь обратился в зрение и слух. Замерла и его молоденькая супруга.

Узник на арене в ужасе смотрел на огромного льва, который, недовольно огрызаясь, лениво выбежал из ворот. Лев остановился и облизнулся, обнюхал песок. Кисточка на его хвосте в это время подрагивала от нетерпения. Потом лев поднял голову. Как только его желтый бездушный взгляд остановился на жертве, он напрягся и слегка присел на задние лапы. Однако зверь медлил. Тогда один из служителей решил подбодрить его, с силой ткнул в мускулистый бок длинным копьем и тут же отскочил. Лев раздраженно зарычал. Кончик его хвоста задвигался по песку быстрее и ожесточеннее.

– Клянусь Юпитером! Почему же гигант медлит? – воскликнул патриций, повернув возбужденное лицо к Ироду, и громко закричал: – Поймай раба! Поймай!

Он вскочил с места, стараясь своим криком побудить льва-людоеда действовать решительнее. Лицо добропорядочного патриция побагровело от волнения, глаза вылезли из орбит. Он схватился руками за поручень перед собой. Его жена отвернулась и не смотрела на арену. Жестокое зрелище было ей не по душе, однако она не могла встать и уйти.

Ирод тоже вскочил. В порыве возбуждения он не заметил, как к Тиберию приблизился раб и что-то прошептал ему на ухо. Принцепс поднялся с места, сделал публике прощальный жест и незаметно скрылся за тяжелой парчовой портьерой позади трона.

Закария и Кастул вместе со всеми смотрели на арену, где разворачивался самый трагический акт драмы. Люди, в едином порыве с кровожадным любопытством уставившиеся на арену, уже потеряли всякое представление о человечности. Все громко и исступленно закричали, когда жертва в панике сделала последнюю попытку убежать.