Читать книгу "Завоевание Англии норманнами - Сара Орне Джуэтт"

Когда братья были еще мальчишками, их старший брат, Серлон, который уже поступил на службу при дворе, за нанесенное ему оскорбление убил одного из дворян герцога Роберта. За это он был выслан в Англию, где провел некоторое время в ссылке, изо всех сил стремясь вернуться в Нормандию. Судьба сына огорчала обитателей поместья в Котантенской долине. Похоже, многое зависело от успехов Серлона, и нетерпеливые юноши дома ожидали его возвращения, надеясь с его помощью сделать карьеру. Однако разочарование не слишком затянулось. В то время король Франции Генрих, который мог лишиться трона из-за интриг, которые плели его братья и мать, Констанция Прованская, приехал к герцогу Нормандии за помощью. В это время домой вернулся Серлон, хотя его никто не приглашал. Как разъяренный тигр он сражался при осаде Тилье, которая, как известно, велась очень долго, а мы хорошо знаем, как тогда велись военные действия: каждый день из ворот города выходил устрашающего вида рыцарь, который бросал осаждающим вызов сразиться один на один. Сына доброго старого Танкреда не испугал вид тех несчастных, которые погибли от руки противника. Однажды на рассвете Серлон подошел к воротам и вызвал рыцаря на бой.

Грозный противник не заставил себя ждать — он появился в сверкающих доспехах верхом на разгоряченной лошади. Он спросил Серлона, кто он такой и, инстинктивно чувствуя, что наконец-то встретил достойного противника, посоветовал нормандскому воину уходить прочь и не вступать в ним в сражение.

Никто не узнал изгнанника, поскольку тот держал забрало шлема закрытым. Когда битва закончилась, голова поверженного врага была отрублена и наколота на победоносное копье, Серлон молча прошел вдоль рядов нормандских рыцарей, исполненных гордости и славы. Однако, несмотря на их приветствия, он не открыл лица. Вскоре герцог Роберт узнал об этом славном подвиге и объявил о том, что такой доблестный рыцарь не должен скрываться. Он послал гонца с этим известием, с тем чтобы незнакомец открылся. Когда герцог узнал, что героем был Серлон, то он поспешил ему навстречу, обнял и прижал к груди. Более того, он вернул ему все земли и богатства, конфискованные при высылке из страны.

Слава старшего брата заставила других сыновей быть более активными в стремлении доказать собственную доблесть. Однако в Нормандии оставалось мало шансов для этого, поскольку война вскоре была закончена. Но когда Роберт вновь посадил на трон французского короля, он твердо решил, как уже говорилось, отправиться в длительное путешествие. Шансы добиться большой славы дома, когда наследник, молодой Вильгельм, был слишком непопулярен и слишком оберегаем герцогом Бретани Аланом, были невелики. Сыновей Отевиля не привлекала перспектива в течение долгих лет наблюдать незначительные стычки и предательские интриги, они искали другие возможности для применения своей энергии. Они уже не находили удовольствия в том, чтобы, оставаясь дома, обучать своих соколов. Эта жаждущая славы молодежь искала собственные пути, а древнее родовое имение постепенно приходило в упадок.

Таким образом, Вильгельм, Дрого и Хамфри покинули отчий дом в поисках лучшей доли, подобно сказочным принцам. Узнав о том, что Райнульф приглашает своих соотечественников, и о том, что он стал графом новых владений в Аверсе, они обратили взоры на Италию. Невозможно удержаться, чтобы на мгновение не представить их покидающими порог своего дома — трое молодых храбрецов вместе. Их старый отец задумчиво смотрит им вслед, по его глаза горят, он снова переживает собственную молодость и душа его рвется в долгий путь. Плачут маленькие сестры, а младшие братья с нетерпением ждут дня, когда наступит их черед отправиться на поиски приключений. Прирученные соколы перепархивают с места на место и перебирают свои перышки, лапки их связаны. На склонах холма зелеными волнами колышется трава, яркий свет слепит старческие глаза, вглядывающиеся вдаль, вслед уезжающим на юг сыновьям. Всхлипывает мать и возвращается в темный зал, утирая слезы, поднимается по лестнице, чтобы с башни еще раз увидеть прямые спины и гордо поднятые головы молодых рыцарей или хотя бы поймать взглядом отблеск конской сбруи мелькающей между деревьев.

Им предстоит в сражениях прокладывать себе путь, и, когда они наконец достигнут Апулии, для их мечей еще будет достаточно работы. К югу от Рима лежали земли независимых графств Неаполя и республики Амальфи, южнее греческие владения Ломбардии, у которой был собственный правитель и которая представляла собой не что иное, как остаток прежней Восточной империи.

Прекрасный остров Сицилия находился в руках мусульман и принадлежал африканскому королевству Тунис. В 1038 году правитель Ломбардии счел, что у него наконец появился шанс осуществить то, к чему он стремился долгое время. Он решил присоединить Сицилию к своим владениям. Арабы вели междоусобные войны и были разделены на несколько слабых, но непримиримых группировок. Поэтому он обратился к норманнам с просьбой помочь покорить арабов. И вскоре Сицилия была покорена. Однако норманны ничего не получили от этих побед: наоборот, ломбардийский правитель оказался алчным и неблагодарным. В ответ на сделанное добро при разделе добычи разгорелась серьезная ссора. Два года спустя норманны вернулись и напали на Апулию. Они так основательно потрепали греков в Каннах, что за теми осталось всего несколько городов.

Это произошло в 1043 году, и мы с удовлетворением обнаруживаем, что Вильгельм Отевиль стал президентом новой республики Апулии. Разве не продемонстрировали трое братьев свои способности и доблесть? Или, возможно, они лишь никогда не забывали мудрых речей старого отца и воспользовались его советом не тратить зря силы на то, чтобы быть великими в малом, и всегда стремились добиваться крупных побед. Все большие надежды, которые наполняли их сердца на пути из Нормандии, должно быть, осуществились. Они уже стали вождями в Апулии и находились в первых рядах создателей аристократической республики. Всеобщим голосованием были избраны двенадцать графов, которые жили в столице Мелфи и решали вопросы в военном совете, который возглавил Вильгельм.

Вскоре с Востока и с Запада на молодое процветающее государство стали устремляться алчные взоры. Европа прекрасно помнила, как развивались незадолго до этого события в Галлии, куда пришли норманны. Папа Римский и императоры Запада и Востока образовали союз для того, чтобы изгнать непрошеных гостей из своих городов. Однако двое из этих императоров были вынуждены вернуться домой для защиты своих цитаделей. Лев X остался в одиночестве. В борьбе против воинственных соседей ему помогала лишь горстка немецких солдат, которых ему оставил Генрих III. Норманны предложили Его Преосвященству неплохие условия договора, но тот рискнул вступить в сражение при Чивителле. В результате армия была разбита, а сам он взят в плен. Затем хитрые норманны сказали, что они чрезвычайно огорчены тем, что пришлось сражаться против самого Отца Церкви, и стали умолять его — пленника — получить Апулию в качестве феодального поместья папского престола. Это может показаться очень странным, если не задумываться над тем, что этот шаг давал норманнам устойчивое положение среди итальянских властителей, что в свою очередь вело к союзу с силами, поддерживающими интересы папы.

Когда Вильгельм Отевиль умер, а его полномочия правителя, или первого графа, перешли к его брату Дрого, в Амальфи появилась группа странников с котомками и посохами. Вообще-то в этом не было ничего необычного, но во главе этой запыленной компании шагал необыкновенной красоты молодой человек лет 25. Его одухотворенность, благородные и гордые черты лица, даже интонации голоса говорили о том, что он не простого происхождения. Цвет лица, густые белокурые волосы не давали никакого повода думать, что он прибыл из южной страны. И тут Дрого узнал в нем одного из своих братьев, оставшихся дома маленьких мальчиков, — это был Роберт, которого называли уже Гвискаром. Он собрал достойную группу спутников из пятерых рыцарей и 30 вооруженных воинов. Перед началом путешествия эти люди в некотором смысле изменили облик, поскольку римский двор, опасаясь растущего влияния норманнов в Италии, делал все возможное, чтобы помешать их проникновению в страну. Им и всем, кто шел с севера для воссоединения с новой колонией, не давали разрешения пересекать свои территории. Вместе с Робертом прибыл и его брат, Гумберт Отевильский. После смерти старого рыцаря Танкреда в Италию раньше или позже прибыла вся семья, кроме Серлона, даже мать и сестры оказались там.