Читать книгу "Долина драконов. Книга первая. Магическая Практика - Елена Звездная"

А вот чего я не могла не заметить, так это тумана, все сгущающегося и сгущающегося в проходе, по которому я шла.

А когда туман неожиданно рассеялся, я оказалась стоящей в храме.

Рядом с Владыкой, который все так же в упор смотрел на меня.

И никакого тумана!

Я постояла, недоуменно оглядываясь. Дракон мрачно спросил:

— Так что там с попыткой дать мне взятку?

Медленно повернулась — проход, в который я не так давно зашла и двигалась по которому, оставался на месте. Хотя я же вроде как уходила! То есть я уходила, ногами и… Посмотрела на Владыку. Тот, тяжело вздохнув, напомнил:

— Пирожки.

Нет, я совершенно точно помнила, что уходила. Я ощущала свои шаги, спуск, я… я сделала шаг к Владыке и потыкала в него пальцем. Дракон на ощупь ощущался как дракон. Что было странно, потому что проход и спуск тоже ощущались как спуск и проход… Но что-то точно было иллюзией, правда, я не могла понять, что именно — проход или дракон.

— Я не иллюзия, — глянув на мой упирающийся в него палец, произнес Владыка.

А я таки убедилась в этом лично. И поняла, что да — не иллюзия.

Подняла взгляд на дракона, он ответил устало-раздраженным вздохом и внезапно спросил:

— Вы пекли?

Не сразу поняла, о чем он, затем ощутила аромат от котомки, вмиг напомнивший о пирожках, и, все осознав, ответила:

— Знаете, я, конечно, выспалась в вашей тюрьме, но не настолько, чтобы, встав спозаранку, браться за тесто. Это Хатор готовил.

— В таком случае я согласен на взятку пирожками, — откровенно оскорбил мои кулинарные способности дракон.

Не то чтобы я сильно обиделась, но это было не совсем справедливо, если учесть, что он так и не ел мой пирог.

— Знаете, я убеждена, что мой пирог тоже был очень ничего, пока его ваши стражники не попинали, — снимая котомку с плеча, сказала я.

— Но вы не рискнули его попробовать и сбежали под первым благовидным предлогом, — съязвил Владыка.

После чего развернулся и направился обратно к высокому постаменту, жестом предложив мне следовать за ним. Я и пошла, осторожно ступая по отполированным рисункам на полу и думая, чем бы таким ответить. Так ничего и не придумав, прошла к постаменту. Дракон, смерив меня взглядом с ног до головы, чуть скривился, но, видимо, принял решение не бросать студиоза в беде, бесцеремонно ухватил меня за талию и посадил на высокий постамент, куда бы я сама точно не забралась. Затем, ухватившись рукой за край, легко запрыгнул сам.

Мы посидели. Я, болтая ногами, и он, молча, словно стеснялся напомнить про упомянутую мзду.

— Ах, пирожки! — вспомнила я.

Сняла котомку, разместила между нами, открыла. Аромат у золотистых творений Хатора был сногсшибательным, и от него в наполненном хрустальным воздухом храме тут же стало как-то уютно.

— Вы с чем будете? — оглядывая кулинарные изделия, светским тоном поинтересовался Владыка.

— А с чем они тут? — заинтересованно занимаясь тем же, то есть пялясь на пирожки, поинтересовалась я.

— Вот эти три с мясом…

— Забирайте!

— Вы очень любезны. Те четыре — с малиной.

— Два из них мои. Или три, я еще не определилась. — Про себя подумала, что я, наверное, съем все четыре, главное, нужно будет как-то дракона отвлечь…

— Эти с яблоком, с капустой вот те, и еще с грибами пять, — закончил знакомить меня с содержимым завтрака Владыка.

Мы переглянулись. Он, как и договаривались, взялся за первый с мясом, я из экспериментаторских побуждений ухватила с яблоком. Пирожки таяли во рту и в котомке. Но когда в последней остался всего один, Владыка галантно не стал его забирать, хотя я еще свой не доела.

— Берите, — радушно предложила я, — в меня все равно уже не лезет.

— Этот с малиной, вы их любите, — не согласился дракон.

— Зато вы с малиной еще не пробовали, а я правда уже объелась, — заверила его.

Владыка парировал:

— Вам лишний пирожок точно не повредит.

Поняв, что мне его не переубедить, решилась на предложение:

— Поделим?

Усмехнувшись, Владыка неуловимым жестом извлек из ножен кинжал и демонстративно поделил пирожок на две неравные половины. Себе забрал маленькую, мне пододвинул остальное. И, забросив свою часть пирожка в рот, заработал челюстями, задумчиво глядя куда-то вдаль и в глубь храма. Пользуясь его задумчивостью, я, пожалуй, впервые смогла толком разглядеть Владыку. Точнее, его половину… в смысле, профиль. Профиль у дракона был выдающийся тремя деталями — носом, подбородком и кадыком. Черные, короткие, по драконьим меркам, волосы были выбриты на висках, спускаясь дорожкой к шее и оставаясь более длинными наверху. В мочке красивого, чуть заостренного уха поблескивало колечко серебряной серьги с черным камнем.

— Вы странно на меня смотрите, — не поворачиваясь и вообще даже не взглянув на меня, произнес Владыка.

Я тут же перестала его разглядывать и принялась рассматривать храм.

— Красиво у вас тут, — заметила осторожно.

Дракон величественно кивнул.

— Так просторно, — продолжила восторженно. Владыка скосил на меня вопросительный взгляд.

— Пойду я, — решила, вспомнив о чувстве самосохранения.

— А зачем вы приходили? — задал прямой вопрос дракон.

— Из любопытства, — честно сообщила ему. — Хотелось посмотреть на единственный храм драконов.

И тут же почему-то спросила:

— Кстати, а почему он единственный?

Владыка развернулся ко мне, несколько секунд внимательно смотрел, словно желал увидеть что-то опасное в моем вопросе, но затем явно нехотя ответил:

— Потому что только в нем есть Черный дракон.

Он произнес это так, словно у фразы имелось какое-то особое значение, но до меня оно не дошло, поэтому я решила уточнить:

— Такой редкий окрас чешуи?

Дракон удивленно моргнул. Затем нахмурился, странно глядя на меня, после прорычал:

— Такая редкая способность!

Теперь настала моя очередь удивляться. Мы помолчали, и вдруг Владыка произнес:

— Вы теряли кого-нибудь из близких?

Вопрос застал врасплох. Настолько, что я выронила котомку, которую как раз принялась собирать. Замерла, глубоко задышав, и в итоге ответила, пряча взгляд:

— Всех.

— Мне жаль, — мгновенно произнес он.

Мне тоже было безумно жаль. Откровенно говоря, это страшно — чувствовать, что ты совершенно один в этом мире. Один и никому не нужен. Абсолютно никому…