Читать книгу "Вирус убийства - Барри Мейтланд"

— Вы точно знаете, что Алекс вернулся в тот вечер домой?

— Да… — Она заколебалась. — Уж коли ка то пошло, я возвращалась в его компании. Три другие девушки выразили желание уйти раньше, и я сказала им, чтобы они за меня не беспокоились и что Алекс подвезет меня на своем мотоцикле. Он и подвез. Мы уехали вскоре после того, как ушли девочки. Может быть, в двадцать минут или в половине первого. Я знаю: мне не следовало с ним ехать. У меня и шлема-то не было. — Она посмотрела на Кэти и виновато ей улыбнулась. — Когда мы добрались до клиники, был час ночи. Доктор Бимиш-Невилл не любит, когда обслуживающий персонал возвращается в главное здание после одиннадцати, так как поздние приходы, по его мнению, могут обеспокоить пациентов. Поэтому Алекс переночевал у нас в коттедже на диване и ушел еще до того, как кто-либо из нас проснулся. Больше я его не видела. — Ее глаза вновь стали медленно наполняться слезами.

— Значит, вы не встречались тогда с мистером Парсонсом? Ведь вы с ним обручены, не так ли?

— Дело в том, что Джеффри учится на заочных курсах по менеджменту. В последнее время ему присылали много заданий, и для прогулок у него просто не оставалось времени. Последнее задание он должен был закончить в воскресенье, чтобы успеть отправить его по почте в понедельник утром. Он не возражал против моих вылазок в город с подругами, если по причине занятости не мог поехать со мной.

— Выходит, в воскресенье вы мистера Парсонса тоже почти не видели?

— Совершенно верно. Как я уже говорила офицеру, который вчера со мной беседовал, в воскресенье мы встали позже обычного и привычная жизнь в нашем коттедже началась только после одиннадцати часов. Две девушки поехали навестить своих родителей, но Труди осталась, и мы вместе с ней и Джеффри позавтракали омлетом. Было примерно полвторого дня. Джеффри большую часть утра провел на территории поместья — прочищал возникший в системе канализации засор, поэтому заявился ко мне немного озабоченный: волновался, что не успеет выполнить к сроку присланное ему с курсов задание. Где-то после двух он ушел — заканчивать работу над заданием. Я же посвятила вторую половину дня глаженью белья и написанию писем. Джеффри заглянул в коттедж во второй раз в пять тридцать вечера и сказал, что работа над заданием, слава Богу, близится к завершению. Я пожарила ему бифштекс, он поел и около семи часов вернулся к себе дописывать работу. Мы с Труди никуда не пошли и оставшуюся часть вечера провели у телевизора.

— Скажите, Рози, у вас есть хоть какие-то мысли о том, что произошло с Алексом? Как вышло, что в воскресенье он оказался один среди ночи в храме?

Она медленно покачала головой, после чего снова потянулась за бумажным платочком. Довольно скоро, впрочем, она перестала всхлипывать, овладела собой и тихим голосом произнесла:

— Я никак не могу взять в толк, что тогда произошло. Просто теряюсь в догадках. Он был таким милым человеком. И привычки предаваться мрачным мыслям не имел. Должно быть, решение покончить с собой пришло к нему внезапно. Кто знает — вдруг он получил какое-нибудь ужасное известие из дома? От своей семьи в Греции?

— Мы пытаемся связаться с его близкими, но пока безуспешно. И все-таки: почему храм? Он когда-нибудь проявлял к нему интерес, говорил об этом?

Она покачала головой.

— Это ужасное место! И вдвойне ужасное для такого дела. Он был там совсем один, посреди ночи… бедняжка.

Возвращаясь в «игровую комнату», Кэти чувствовала, что здорово выдохлась и что новых идей у нее нет. Тем временем команды интервьюеров почти завершили свою работу, и в комнате находились только двое потенциальных свидетелей — пожилая пара, которую опрашивала констебль-женщина. Войдя в помещение, Кэти заметила, как старики чуть ли не в унисон вздрогнули от громового хохота стоявших поблизости детективов. Потом до нее донесся приглушенный грубоватый мужской голос: «…А надо вам сказать, что обе пожилые леди страдали от болезни Альцгеймера». Старики обменялись неодобрительными взглядами. Рассказчик между тем продолжал свое повествование: «Ну, посмотрели они, значит, по ящику танцевальную программу, а потом одна старая перечница говорит другой: „Ах, это прелесть что такое. Помнишь менуэт?“ А та отвечает: „Господь свидетель, не помню. Я даже не помню мужчин, с которыми трахалась“».

Как только последнее слово было произнесено, на лицах у стариков появилось выражение ужаса. Они как по команде вскочили на ноги и выскользнули из комнаты.

— Просто великолепно, Кенни, — язвительно сказала Кэти, усталая и донельзя раздраженная. — Не забудьте в следующий раз сопроводить свою историю соответствующими телодвижениями и жестами.

Весельчаки замерли, заметив, как исказилось от гнева ее лицо, после чего быстро разошлись по углам. В следующее мгновение к ней подошел Гордон.

— Хотите растворимого кофе, Кэти? — В его голосе проскальзывали виноватые нотки. — Мы принесли с собой баночку. Вы как пьете — с сахаром и молоком?

Она вздохнула:

— С молоком, но без сахара, Гордон. И скажите нашим людям, чтобы собрались вокруг стола.

Он сделал, как ему было велено, после чего Кэти заговорила:

— Итак, что же все-таки произошло с Петроу в воскресенье вечером? После того как мистер Лонг с ним распрощался, никто его не видел. Он просто исчез, а потом материализовался под утро повешенный за шею в крипте храма. Ни у кого из местных не закралось даже мысли, что он мог замышлять самоубийство. Что дальше будем делать?

Кое-кто из полицейских зевнул, кое-кто потянулся. Они устали. Первая стадия операции завершилась, и они не испытывали особого желания приступать к следующей. Первым заговорил Гордон, высказав то, о чем все они думали.

— Полагаю, пришло время высунуть нос за ограду клиники, сержант. Попытаться разыскать его лондонских друзей, установить, какие места он посещал в Кроубридже и Эденхэме.

— Если у него в тот вечер был посетитель, люди могли принять его за одного из участников концерта и вследствие этого позабыть о нем упомянуть, — сказала Кэти. — Но коли так, то где они встретились? Парсонс сказал, что все то время, пока он сидел у себя в комнате и работал, из комнаты Петроу, которая находится рядом, не доносилось ни звука. В любом другом месте Петроу, конечно, заметили бы.

— А что, если в храме?

— В абсолютной темноте, что ли? — возразил кто-то из присутствующих.

— С другой стороны, он мог уехать с территории клиники, чтобы встретиться с гостем за ее пределами. Машины гостей и посетителей клиники подъезжали и уезжали начиная примерно с шести сорока пяти. Однако никто не слышал звука мотора отъезжавшего мотоцикла Петроу, но этот вариант нельзя полностью исключать.

— Когда в понедельник утром мы осмотрели мотоцикл, у него был полный бак, — сказал Гордон.

— Между тем он пользовался мотоциклом в субботу вечером, — добавила Кэти. — Побыть может, Петроу заправил его в воскресенье? Это, кстати сказать, можно проверить — навести справки на ближайших заправках и в гаражах. Остаются еще паб и клуб в Кроубридже, о которых упоминала Рози. Нужно выяснить, не заезжал ли он туда. И еще необходимо найти Эррола.