Читать книгу "Супермены Сталина. Диверсанты Страны Советов - Клим Дегтярев"

И из-за этой, хоть и недолгой, задержки, и из-за тяжести своего груза я отстал от тех, кому удалось прорваться. И еще из-за раны… других ранений я и тут не заметил. (Потом он вместе с тремя партизанами спрятался в кустах, где смог перевязать свои раны. — Прим. ред.)

…И наконец, набравшись смелости, развязал командирский мешок. Что же волочил на себе? Что за груз, из-за которого я не помог ближайшему товарищу? В мешке оказалось только с десяток шифровальных катушек, весивших каких-нибудь полкилограмма. А остальное место занимали продукты (сухари, сахар) да кое-что из одежды. Потом уж я узнал, что секретные документы нес в своем мешке адъютант командира.

Товарищи по несчастью продуктам, естественно, обрадовались, а я был едва ли не потрясен. Однако что делать, пришлось и мне перекусить. Воды не было, а день выдался жаркий. К счастью, прошел дождь. В котелки собирали воду из складок плащ-палатки, натянутой на кустах, и этим спасались».[182]

Через несколько дней он сумел добраться до партизан и встретиться с Иваном Золотарем. На этом война Леонида Гаряева закончилась. По состоянию здоровья его признали негодным к отправке в тыл врага и оставили служить в штабе РБО (рота боевого обеспечения) ОООН (Отдельный отряд особого назначения), так тогда назывался ОМСБОН.

Также в многочисленных публикациях нет ничего о конфликте Ивана Золотаря с представителями Штаба партизанского движения. О том, что такой инцидент был, свидетельствуют две шифрограммы, которые отправило ему начальство из Москвы.

«Лично Артуру.

Возглавляемая Вами оперативная группа подчинена исключительно наркомату Гос. Безопасности Союза ССР. Штаб партизанского движения не имеет право ни утверждать Ваших работников, ни их смещать. С телеграммой ознакомьте Ганенко.

Андрей 21.09.1943».

«Артуру.

Ганенко не имеет никакого права распоряжаться людьми Коли и тем более вмешиваться в работу опергрупп ваших резидентур. По линии Калинина ему указания даны.

Андрей 21.09.1943».

Поясним, что «Артур» — это Иван Золотарь, «Андрей» — Павел Судоплатов, Ганенко — начальник разведотдела Белорусского штаба партизанского движения, «Коля» — Петр Лопатин, Калинин — начальник Белорусского штаба партизанского движения.[183]

Да и его заслуги в сфере разведки завышены им самим. В своих мемуарах «Записки десантника»[184] он приписал себе разработку наиболее известных разведывательно-диверсионных операций, проводимых бригадой «дяди Коли». Его не смутило даже то, что некоторые из них были начаты еще до его переброски за линию фронта, да и командовал он одной из спец-групп чекистов, которая дислоцировалась в лагере бригады, но при этом выполняла самостоятельные задачи. В одном из своих очерков «Под маской бургомистра» он именует истинного начальника разведки бригады Владимира Андреевича Рудака (о нем мы расскажем ниже) начальником особого отдела. А сам автор, как это следует из контекста, руководил разведкой.[185] Действительно, Владимир Рудак выполнял в бригаде функции контрразведчика, но это была не его основная задача.

Один из партизан бригады спустя много лет в своих воспоминаниях назвал Владимира Рудака начальником разведки и дал его описание, а в отношении Ивана Золотаря лишь вскользь сообщил, что последний вместе со своей группой участвовал в подготовке аэродрома для принятия самолета, который вывез пленного немца в Москву.[186] И все, хотя рассказчик был не рядовым бойцом, а комиссаром одного из подразделений.

За границей СССР

После освобождения Красной Армией Белоруссии Иван Золотарь вместе с отрядом был переброшен на территорию южных воеводств Польши. Разведчики выяснили с помощью поляков и сообщили в Центр сведения о дислокации и передвижениях немецких войск, о расположении складов и аэродромов, о системе оборонительных укреплений на путях предстоящего наступления 1-го и 4-го Украинских фронтов.

Совместно с отрядами Армии Людовой подрывники его бригады дезорганизовали перевозки на железных дорогах Юзефов — Билгорей, Юзефов — Александров, Александров — Билгорей, Тарногруден — Люблин, вывели из строя дорогу Львов — Варшава.

Ряд диверсий был совершен и на автомагистралях Польши.

Минируя шоссе, подрывник И. Савченко увидел, что к месту закладки мины приближается большая машина с эсэсовцами, и подорвал ее вместе с собой.

Рота отряда совершила смелый налет на вражеский военный городок в Яблоньке. Взвод Секачева захватил мост и открыл огонь по казармам. С тыла его поддерживал взвод Меняшкина. Захватив трофеи, бойцы, не понеся потерь, ушли в горы.

Вскоре бойцы Ивана Золотаря разгромили жандармский гарнизон в поселке Засадня и захватили склад продовольствия в местечке Лонско.

Успешным был и осуществленный 16 октября 1944 года совместно с поляками налет на немецкий гарнизон в селе Гарклева.

Немцы ответили новой карательной экспедицией, имевшей целью захват «партизанской столицы» Охотницы. Партизаны временно отошли. Немцы захватили в плен жителей деревни и сообщили об уничтожении отряда. Но через несколько дней отряд вернулся в Охотницы, освободив всех заложников.[187]

Неизвестный герой

О младшем лейтенанте госбезопасности Владимире Андреевиче Рудаке, чье имя уже не раз встречалось на страницах этой главы, известно очень мало. Хотя разработанный им план разведывательно-диверсионный деятельности партизанского соединения «дяди Коли» продолжал исполняться даже после гибели этого человека. И дело не только в том, что в одной из радиограмм, присланных из Центра, говорилось: «Разведывательная работа должна и впредь вестись по плану Вовы[188] (оперативный псевдоним Владимира Рудака. — Прим. авт.)», но и в том, что чекист придумал и реализовал серию элегантных оперативных комбинаций. Об отправке за линию фронта высокопоставленного офицера мы уже рассказали выше.