Читать книгу "Горбачев и Ельцин. Революция, реформы и контрреволюция - Леонид Млечин"

Главным научным консультантом в Чернобыле был академик Валерий Алексеевич Легасов, первый заместитель директора Института атомной энергии имени И. В. Курчатова. Директором был президент Академии наук Анатолий Петрович Александров.

Министерство среднего машиностроения, как вспоминал Валентин Фалин, безапелляционно утверждало (относительно атомных реакторов), что все-то у нас лучшее: и конструкция, и материалы, и системы управления. Оборудование — в отсутствие конкуренции — казалось вершиной технических достижений.

Валерий Легасов прилетел в Чернобыль в день аварии, 26 апреля, и провел там несколько месяцев. Как и другие атомщики, он словно пытался искупить очевидное легкомыслие, с каким в нашей стране относились к атомной энергетике.

За два года до аварии Легасов уверенно писал:

«Можно смело сказать, что ядерная энергетика наносит существенно меньший ущерб здоровью людей, чем равная по мощности энергетика на угле… Специалисты, конечно, хорошо знают, что устроить настоящий ядерный взрыв на ядерной электростанции невозможно, и только невероятное стечение обстоятельств может привести к подобию такого взрыва, не более разрушительному, чем артиллерийский снаряд».

Валерий Алексеевич пришел в курчатовский институт аспирантом. Путь наверх лежал через кресло секретаря парткома института. Легасов очень старался, неукоснительно исполнял указания партийных инстанций, «воспитывал» несознательных ученых, требовал, чтобы, скажем, осудили выдающегося физика-теоретика и человека высоких моральных принципов академика Михаила Александровича Леонтовича за его «неправильные» политические высказывания.

В тридцать шесть лет Легасов стал доктором химических наук — и сразу заместителем директора. Через четыре года получил Государственную премию. В сорок пять лет его избрали академиком. Затем дали Ленинскую премию и за год до Чернобыля ввели в состав президиума Академии наук. Анатолий Александров видел его своим преемником на посту директора института, а может быть, не только института…

Чернобыль перечеркнул блистательную научно-административную карьеру. Легасова назначили заместителем руководителя правительственной комиссии по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.

Со слезами на глазах он рассказывал, что увидел:

«Такая неготовность, такая безалаберность. Сорок первый год, да еще в худшем варианте. С тем же Брестом, с тем же мужеством, с теми же отчаянностями и с той же неготовностью…»

Валерий Легасов сделал что мог для ликвидации последствий аварии. Но чернобыльская катастрофа подорвала репутацию тех, кто занимался атомной энергетикой. Отношение к нему самому изменилось. Золотую звезду Героя Социалистического Труда ему не дали. А коллеги-академики припомнили ему излишнюю близость к власти. Он ощутил себя в вакууме в Академии наук. На одном из заседаний, во время тайного голосования, коллеги проголосовали против избрания его академиком-секретарем отделения биологии и химии АН СССР. Это был крайне болезненный сигнал. Как выразился один из коллег, «честолюбивая натура Валерия Алексеевича не выдержала, он был подорван морально и психически со стороны мутных кругов внутри института, которому отдал всего себя».

К тому же у него были большие неприятности с сыном Алексеем, которому грозила тюрьма. Сын не пошел по стопам отца. Уже после смерти отца он займется бизнесом — неудачно, его объявят в розыск… У академика началась тяжелая депрессия.

27 апреля 1988 года Валерия Алексеевича Легасова нашли в собственном кабинете повесившимся. Он покончил с собой через два года после Чернобыля. Еще через два года за ним последует недавний хозяин Украины Владимир Васильевич Щербицкий.

Партийные руководители по всей стране менялись, а Щербицкий оставался на своем месте, хотя прочно ассоциировался с брежневскими временами. В его адрес звучали обидные слова — «оплот застоя». А Щербицкий и не скрывал своего скептического отношения к перестройке. Но он сидел в Киеве так уверенно, что Михаил Сергеевич не спешил его заменить. На заседаниях политбюро ЦК компартии Украины Владимир Васильевич возмущался:

— Куда смотрит наш КГБ? Антисоветчик Черновол опять организовал на Львовщине несанкционированный митинг.

Генерал-майор Александр Иванович Нездоля вспоминал, как Горбачев прилетел во Львов. Встречать генерального секретаря пришла новая политическая сила — представители «Народного Руха Украины за перестройку» во главе с недавним политическим заключенным Вячеславом Максимовичем Черноволом. Одаренный публицист, он был трижды судим — за книгу об интеллигенции, за издание подпольного журнала «Украинский вестник» и за участие в Украинской Хельсинской группе. Вскоре Черновол станет народным депутатом Украины и займет второе место на выборах президента республики…

Когда Михаилу Сергеевичу преподносили хлеб-соль, «руховцы» громко скандировали:

— Долой Щербицкого!

Генерал Нездоля заметил, как Щербицкий напрягся, заволновался, сказал «руховцам»:

— Давайте не будем шуметь и примем гостя как положено, а я и сам скоро уйду.

Жена украинского секретаря Рада Гавриловна переживала увиденное во Львове:

— Михаил Сергеевич, энергичный, живой, в своей манере говорит. А рядом Владимир Васильевич — крупный такой, но какой-то ссутулившийся, замкнутый, даже мрачный. Ну точно тяжело раненный лев. На него больно было смотреть… Я привыкла видеть его таким сильным, мужественным, даже в старости по-своему красивым, и вдруг — какая-то потерянность, тревога, а ты не в состоянии помочь.

Наконец настал момент, когда Владимир Васильевич осознал: все, надо уходить. 6 августа 1989 года направил в ЦК компартии Украины заявление с просьбой освободить его от обязанностей первого секретаря и члена политбюро.

Бурная политическая жизнь на Украине сопровождалась все новыми разоблачениями и гневной критикой советского периода. Недавний первый секретарь был одной из главных мишеней. Депутаты требовали привлечь его к уголовной ответственности за Чернобыль.

16 февраля 1990 года в десять утра в Киеве бурно открылась сессия Верховной рады Украины. Депутаты с нетерпением ждали выступления недавнего хозяина республики. И года не прошло, как он добровольно ушел с поста члена политбюро ЦК КПСС и первого секретаря ЦК компартии Украины. Щербицкий еще оставался депутатом, союзным и республиканским, и должен был говорить об обстоятельствах чернобыльской катастрофы.

Но Владимир Васильевич не пришел. Днем «скорая помощь» доставила его в реанимацию. Об этом объявили в зале заседаний Верховной рады. В тот же день в пять вечера депутатам сообщили о его смерти. Щербицкому было семьдесят два года. Говорили, что в могилу его свело тяжелое воспаление легких. И лишь немногие знали, что хозяин Советской Украины покончил с собой. Виталий Врублевский, бывший помощник Щербицкого:

«Все, чему он служил, развалилось, оказалось фикцией, исторической ошибкой… Мысль, что ему придется публично “оправдываться” в том, чего он не делал, угнетала… Он ушел из жизни сознательно».