Читать книгу "Космическая Академия - Дарья Проценко"

С раннего детства у избранного тренировали восприимчивость на специальных тэйских тренажёрах слияния. Дану часто бывало тяжело, даже больно, но ещё ни разу так жутко, как сейчас. Тэй чуть заметно подрагивал, видно, настраивался, выбирал момент, а Дану трясся от ужаса и неизбежности. Он знал, что произойдёт дальше. Синаптическая атака. Сокрушительный удар по нервной системе, после которого Дану снова будет дрожать от озноба и слабости. Восстанавливаться, регенерировать, возвращать чувствительность, а все для того, чтобы, как только он придёт в себя, этот кошмар повторился.

Глава семьи Брид рассказывал, что первое слияние – самое болезненное. При последующих контактах тэй уже чувствует ара, легко подключается к его нейронной сети и может блокировать болевые ощущения или воздействовать на центр удовольствия. Если хочет…

Космическая академия, наши дни

Каруин Брид Дану стряхнул оцепенение, вызванное непрошеными воспоминаниями. Огненные зрачки ара сузились до красных точек, и глаза теперь напоминали тлеющие угольки. Запоздало заныла нога, там, где за несколько мгновений до этого впился каблук Айрис. Замечтавшись, Дану утратил контроль над синапсами и не до конца блокировал болевые ощущения. Взгляд ара многообещающе нацелился в спину дейгарки, но она этого уже не видела, увлечённая другим.

В преподавательскую размашистой проходкой вошёл капитан Рерих Шадор, а следом прозвучал гонг – совещание началось.

* * *

После длительных занятий по навигации (три часа подряд!) с одним только пятиминутным перерывом, Ярим повёл куков обедать.

«Наконец-то!» – подумал Гай, торопясь в столовую вместе с остальными.

Очень актуально, учитывая, что завтрака им не досталось, даже в виде брикетов-пайков.

Наверное, Морони ожидал увидеть длинные стойки раздачи, как в колледже, и столпотворение очередей, но ничего такого не заметил. Разумеется, другие кадеты тут были, но они как-то терялись в огромном помещении, изобилующем хромированными поверхностями и автоматикой. Посередине рядами располагались аккуратные металлические столики с выемками, сглаженными углами и привинченными к полу табуретами, а по периметру зияли разинутыми пастями с подсветкой пищевые трансгрегаторы.

На входе световой индикатор пропускной арки мигнул, и штрих-код в ухе среагировал лёгким щекочущим откликом.

– Питание посменно, – пояснил Ярим. – Придёте не в свою смену, никто вас кормить не будет. Запишите на лбу!

Бригадир сразу направился к ближайшему автомату, перечисляя по ходу:

– Супы, горячее, закуски, напитки, десерты… Читать умеете. Вот тут берёте поднос и накладываете сколько влезет.

Уже за столом, сидя перед заваленным с голодухи подносом, Гай осмотрелся.

Группами прибывали новые куки, в основном, судя по нашивкам, с первого курса, со своими бригадирами. Но заходили и со второго. Вразвалочку.

Морони вздохнул. Он и здесь чувствовал себя белой вороной, как и в колледже. Ничего не менялось. И за столом оказался один. Справа и слева от него куки расселись группами. Ярим не пошёл к бригадирам, а составил компанию Джонни, Тони и ещё трём ребятам из параллельного звена. Девчонки, включая Миру и Тиранну, устроились по соседству с парнями, время от времени стреляя глазками по сторонам и треща. Без умолку! Все вместе, по очереди и вразнобой, кроме Тиранны. Она ела молча, уставившись прямо в тарелку, и беседу не поддерживала. Потом к ним добавились кадетки со второго курса. В одиночестве восседал лишь Хумфа, но с вузюком просто никто не хотел сидеть, а он и не парился. Его это вполне устраивало. Лашми надулся важно, как деревенский индюк, и напыжился, словно вольерный павлин.

Гай так не умел…

– У в-вас свободно? – послышался ломкий голосок.

Морони вскинул голову и замер в недоумении и растерянности. Перед ним стоял худенький светловолосый паренёк с подносом, судорожно прижимая его к себе.

– А… – опомнился Гай. – Да… Я один.

– Можно? – робко осведомился парень.

– Угу.

Тот присел и открыл пакет с молоком, а Морони исподтишка поглядывал на его нашивки. Что за подразделение?

– Ты… со второго курса?

– Нет, – парень покачал головой. – Из резерва. Нас мало, обедаем в вашу смену.

Тут Гай вспомнил, что куратор Бринэйнн рассказывал о резерве, и от души пареньку посочувствовал… Хотя в сердце при этом закрался страх. Ярим по дороге сюда стращал их байками, где облажавшихся куков частенько испытывали, ставя в соревновательные пары с резервниками. Если побеждал резервный, то он занимал место кука.

– Естественный отбор, – с ухмылочкой рассуждал бригадир, а куки дружно переглядывались.

Новоявленные кадеты и не знали, что лучше, а что хуже, но, судя по словам Ярима и Бринэйнна, в резерв лучше не попадать.

– А чем вы там занимаетесь? – неожиданно для себя брякнул Гай.

– В основном на подхвате, – парень дёрнул плечом. – Техобслуживание, зачистки, всё такое и ждём очереди. Вдруг место освободится.

Сказанное довольно будничным тоном, это прозвучало слишком зловеще, и Гай чуть не поперхнулся сосиской.

– Я – Сэм, – неожиданно широко улыбнулся паренёк.

Морони сперва не сообразил.

– А я… Я – Гай.

– С Булферга? – проницательно полюбопытствовал собеседник.

– С Кату… А что? Так заметно?

На нём клеймо фермера? Интересно, что его выдало? Акцент? Цвет волос? Общая неловкость и угловатость деревенщины?

– Просто я тоже оттуда, – паренёк вцепился зубами в кусок хлеба. – Ешь давай, у нас полчаса, потом другая смена.

Некоторое время они жевали молча и сосредоточенно.

– Своих признаю сразу, – вдруг заметил Сэм. – А они меня не всегда.

Гай в упор посмотрел на него. Да, верно, мало он похож на булфергца. Только если присмотреться… Хотя и Гай тоже чужой среди своих.

– Что, рожей не вышел? – улыбнулся парнишка. – Но тем не менее… Пообтесался за год. Говор теперь иной. И сирота я, вырос в приюте.

– А как ты здесь очутился? – вырвалось у Морони.

– Отдали в инженерную школу, – ответил Сэм, отводя взгляд. – Был лучший… Работал на большегрузе. Недолго. Шадор потребовал уплату за спасение. Вот меня и сбагрили в довесок…

«…Шадор!..» – донеслось от столика девчонок.

Сэм замолчал и принялся за еду, а Гай навострил уши и прислушался. Ведь речь шла о таинственном капитане крейсера и директоре академии.

Вещала второкурсница-равандосска:

– …капитан наш – мужик что надо. Всё при нём… Увидите его сегодня на построении. Красавец и… – она понизила голос, – бабник!

– Ах, ловелас тот ещё, – подхватила другая, по виду и акценту полулерийка из Холдеи. – Говорят, каждую ночь в его постели новая… преподша, ежели молодая и красивая. Ни одну юбку не пропустит.