Читать книгу "Веревочка. Лагерные хроники - Яков Капустин"

По средам и субботам Сизов забегал полить цветы и проветрить комнаты, потому что у жены Ольги на это никогда времени не хватало.

В тот злополучный вторник, когда жена была на работе, Борис Васильевич пригласил к тёще на квартиру Верочку, с которой был близок ещё с институтских времён.

Отпросившись у начальства, Сизов отправился на трамвае к дому тёщи. Там его уже ждала Верочка, которой Сизов предусмотрительно выдал запасной ключ от тещиной квартиры.

Поскольку без шампанского и конфет свидание теряло всякий романтизм, Сизов решил сбегать в ресторан за углом, пока Верочка, у которой была квартира без удобств, примет ванну.

Ресторан открывался только через час, и Борис Васильевич помчался вдоль улицы, заглядывая в магазины и кафе.

Перебегая дорогу на красный свет, он не заметил милиционера и был задержан для оформления штрафа.

Но, поскольку квитанции у стража порядка кончились, он потащил Сизова в отделение, где тот проторчал около двух часов, потому что сержант был вне себя от тупости и непонятливости задержанного.

…А Верочка, едва успев снять одежду, с удивлением и страхом услышала, как открылась входная дверь, и в квартиру вошла жена Бориса с каким-то мужчиной.

Они прошли прямо в спальню и прикрыли дверь.

Быстро одевшись, Верочка выскочила из квартиры, и поспешила домой, потому что уже была не в состоянии идти на работу.

В голове, сменяя одна другую, вертелись сцены возможного кошмара, которого ей, по чисто случайности, удалось избежать.

…А Борис Васильевич, заплатив злополучный штраф, выбежал из милиции и, весь на нервах, помчался на квартиру тёщи, надеясь застать брошенную им в одиночестве, любимую женщину.

По дороге он забежал в магазин, купил бутылку водки и, от пережитого волнения и унижения, выпил в подъезде почти половину. Сразу стало легче и спокойней.

…А в это время жена Сизова Ольга, проводив любовника, решила принять ванну, и устроилась в горячей воде, мурлыкая от удовольствия.

Борис Васильевич, услышав через дверь, что любимая женщина всё ещё в ванной, успокоился и присел отдышаться.

Затем он подошёл к двери ванной и, громко постучав, сказал:

– Ну, хватит там плескаться. Я пошёл в спальню.

Ольга обмерла от ужаса, полагая, что муж за ней следил, и сейчас настанет миг расплаты…

Но муж, выпив ещё водки, лежал голый на постели в темноте, и Ольга, теряясь в догадках, легла рядом… Борис Васильевич со всей страстью набросился на женщину, а когда с трудом сообразил, что это не Верочка, а, похоже, его жена, то, решил, что у него началась белая горячка, потому что последнее время он изрядно злоупотреблял.

Но он подумал об этом, уже погружаясь в глубокий беспокойный сон. Не дожидаясь, когда муж проснётся и, радуясь, что всё обошлось, Ольга быстро оделась и побежала на работу.

…А в это время Верочка, немного придя в себя, обнаружила отсутствие обручального кольца, и побежала к парикмахерской, где работала Ольга, жена Бориса.

Увидев через окно Ольгу на рабочем месте, она почти совсем успокоилась и, поймав такси, поехала за кольцом. Открыв своим ключом дверь, она услышала сопение и храп из спальни и увидела там пьяного Сизова, чему очень удивилась.

Она пыталась его разбудить, но ничего из этого не вышло. Она забрала в ванной кольцо, и поехала домой, теряясь в догадках.

…Проснувшись часам к семи, Сизов долго не мог сообразить, что с ним происходит.

В памяти крутились лица жены и Верочки, с которыми он, похоже, одновременно был в постели, чего не могло быть в принципе, и это ещё больше распаляло в нём уныние и страхи.

Допив остаток водки, Борис Васильевич стал немного соображать, почувствовал в комнате запахи женских духов и, снова ощутив желание, решил принять холодный душ, чтобы усмирить неуместное возбуждение и окончательно прийти в себя.

…А в это время его тёща, Зинаида Ивановна, вернувшаяся из Саратова после ссоры с сестрой, открыла входную дверь и, включив свет, увидела перед собой голого возбуждённого мужчину.

Будучи совсем ещё нестарой женщиной, она не могла оторвать взгляда от давно забытого зрелища, а когда нашла в себе силы поднять глаза, то обнаружила, что это нелюбимый ею зять, отчего она испытала прилив стыда и необъяснимого страха. Чтобы как-то реабилитировать себя в своих глазах и в глазах этого негодяя, Зинаида Ивановна бросилась к раскрытому на кухне окну и стала звать на помощь, выкрикивая самые неуместные и дикие слова.

Пытаясь как-то прекратить это нелепое недоразумение, Борис Васильевич схватил тёщу и отбросил от окна.

Но, видимо, это был совсем уже несчастливый для него день, потому что тёща ударилась головой об угол стола и свалилась без признаков жизни.

Всё остальное смешалось в голове Сизова настолько, что в себя он стал приходить только в тюремной психбольнице, где и пробыл три года после следствия и суда.

Узнав о его приключениях, зэки дали ему кличку Казанова, что абсолютно не шло к его мягкому, доброму и интеллигентному лицу.

Но клички, как и имена, люди сами себе не выбирают.

Хирургия

– Это не на клиросе читать…

А. П. Чехов «Хирургия»

О хирурге лагерной больницы Управления КЛ 400 Борисе Ласкере ходили легенды.

За те шесть лет, что он проработал после института в больнице, он проделал столько всевозможных операций, что ни одному из его коллег на свободе такое не могло и присниться. Он брался за любой случай, потому что никаких других вариантов у его пациентов всё равно не было.

А привозили ему больных и раненых со всей железнодорожной ветки Управления, где и располагались лесные зоны.

И если привозили безнадёжного с ранением в сердце или в голову, с поражением мозга, то Борис Аркадьевич всё равно брался за это дело, потому что о кардиохирургах и нейрохирургах можно было только мечтать, а в Сыктывкар зэка никто везти не будет, потому что и не каждого вольного повезут.

Если врач в городской больнице ещё боялся какой-то ответственности (так учили в институте), то кто бы это перепроверял записи в истории болезни какого-то там жулика или бандита.

Но многие операции удавались, а потому и славился Борис Аркадьевич на всю округу. А те, кому не повезло, ничего плохого сказать о докторе Ласкере уже не могли.

В свои двадцать семь лет Борис Аркадьевич был вполне счастливым человеком. Он пользовался уважением среди коллег, почтением у населения и успехом у женщин.

Зэки же его боготворили, ибо судьба любого зэка зависела только от случая, начальства и Бориса Аркадьевича, если не дай Бог что…

Тот злополучный субботний день ничем не отличался от других, и Борис Аркадьевич уже засобирался домой, когда неожиданно зазвонил телефон и бодрый мужской голос сказал, что сейчас с ним будут говорить.