Читать книгу "Фото битвы при Марафоне - Клиффорд Саймак"

У меня внутри все похолодело, я сжался и закостенел, будто ожидал удара по голове, хотя в самом звуке ничего угрожающего не чувствовалось; наоборот, тиканье казалось довольно мягким, прямо-таки дружеским, но здесь ему явно было не место. Теперь развеялись последние сомнения: я нашел тот самый рудник, ведь именно тиканье ввергло в ужас и прогнало рудокопов.

Я поднялся, на мгновение ощутив овладевшее мной неразумное, но могучее желание бегом броситься вниз, чтобы оказаться как можно дальше от этой тикающей штуковины. Желание не уходило, но я сумел с ним совладать, постепенно приходя в чувство. А затем я погнал себя, погнал в самом буквальном смысле, заставляя ноги передвигаться вопреки оцепенению, подгоняя их сознательным усилием, – на несколько футов вверх, к углублению в почве повыше бревен. Углубление оказалось не таким уж маленьким, и я опустился на колени, чтобы обследовать его. Дна видно не было. Опустив лицо в отверстие, я ощутил неземную темноту и холод; пещера находилась прямо у меня под ногами, а из отверстия неслась отчаянная, возбужденная трещотка щелчков.

– Ладно тебе, ладно, – сказал я, – успокойся. Я за тобой вернусь.

Не знаю, зачем я это сказал, – слова вырвались как-то сами собой, словно контроль над ситуацией взяла какая-то обособленная часть моего мозга и ответила возбужденно тикавшей и щелкавшей штуковине.

Я выпрямился. День был жарким, но меня бил озноб. Потребуется лопата, какой-нибудь лом – отверстие придется увеличивать – и, конечно, фонарик.

Едва я отошел, как щелчки участились, будто пленник пещеры умолял меня не покидать его.

– Все в порядке, я вернусь, обещаю.

Не прошло и часа, как я вернулся с лопатой, фонарем, своим геологическим молотком и бухтой веревки. Не найдя ничего похожего на лом, я прихватил кирку, которой мы с Невиллом долбили ямы для свай фундамента хижины.

Едва я ступил на склон холма, как штуковина в пещере застрекотала, но на этот раз как-то удовлетворенно, будто радовалась моему возвращению. За время отсутствия я изрядно поспорил с собой на ее счет. «Ты ведешь себя как полный дурак, – твердил я. – Ты позволил себе влипнуть, поверить в невероятную фантазию, которой и на свете-то нет. Когда ты действовал в порыве бездумного чувства, под впечатлением момента, это еще можно было простить – шок и никакого здравого смысла. Но теперь-то пора порассуждать взвешенно! Есть время пораскинуть умом, и теперь совершенно очевидно, что в пещере не может таиться живое существо, обладающее личностью. Тот, кто там тикал больше века назад и тикает по сей день, не может пережить столько лет. Это либо механизм, либо легко объяснимый природный феномен. Стоит найти причину, и будешь поражен, как не додумался до этого сразу же».

Следует признать, что пока я костерил себя подобным образом, то как-то не вдумывался в промелькнувшую мимоходом идею насчет механизма. Должно быть, я просто уклонялся от напрашивающихся следом вопросов: где, кто и с какой целью сделал этот механизм и как тот оказался в пещере?

Словом, я решил, что надо убрать бревна, увеличить вход, спуститься в пещеру и посмотреть на все собственными глазами. Не обошлось, конечно, и без страха, но у меня было право на страх. Подумывал я и о том, чтобы позвать с собой Хемфри (вот у кого полное право присутствовать там), шерифа или даже того ублюдка из Вигвама, но не решился, с удивлением отметив, что хочу сохранить дело в секрете. Должно быть, боялся оказаться в дураках и стать посмешищем всей округи.

Итак, я занялся делом: немного раскопал землю вокруг бревен, вогнал между ними острие кирки и навалился на нее. Нижнее бревно поддалось неожиданно легко, так что я обхватил его руками и вытащил. А вытянуть верхнее было уже делом техники. Под вторым бревном виднелось третье, но оно не стоило усилий: вход и так стал достаточно широким.

Посветив фонариком в пещеру, я увидел, что ее пол всего в трех футах.

Тиканье продолжалось и во время моей работы, но я не обращал внимания. Должно быть, просто привык, а может, сознательно старался игнорировать его.

Я бросил кирку и лопату в пещеру, а затем скользнул следом. Приземлившись, осветил пещеру изнутри и был удивлен тем, что она оказалась довольно тесной – футов десять в ширину, примерно половину этого в длину, а над головой оставалось не более трех футов пространства. Здесь было сухо: пещера располагалась достаточно высоко, а склон довольно крут, так что вода сбегала к ручью, не просачиваясь внутрь.

Направленный в глубь пещеры луч фонарика высветил следы разработок, затеянных рудокопами более века назад. У стены громоздились две кучи обломков тонкослойного известняка.

Тиканье доносилось из глубины пещеры, и я осторожно, шаг за шагом двинулся туда, ощущая, как шевелятся волосы на голове. Эта штуковина оказалась в самой глубине – торчала из взломанного рудокопами пласта камня. Стоило мне ее увидеть, как я невольно осел на пол пещеры и уставился на находку. Отвага покидала меня.

Собственно говоря, бояться было нечего – эта штука была неживой; грубо говоря, просто механизм, закованный в скале и видневшийся лишь частично.

Снаружи выступало что-то вроде тупого конца цилиндра дюйма четыре в диаметре, а окружали его иззубренные края трещины, вскрывшейся, когда рудокопы потревожили пласт камня, в котором покоился цилиндр.

Вот в том-то и загвоздка – он врос в камень!

Торец цилиндра все тикал.

– Да заткнись ты! – буркнул я в сердцах, чувствуя не только страх, но и досаду. Кто-то меня разыгрывает, но кто – мне нипочем не догадаться.

Снаружи послышался шорох осыпающихся камней и земли – у входа в пещеру кто-то стоял…

– Какого черта вы меня выслеживаете? – воскликнул я.

– Простите, что напугал, – отозвался некто. – Поверьте, я не хотел, но мне кажется, что вы нашли предмет наших розысков.

Голос показался знакомым, и я сразу узнал гостя – это был мужчина, приходивший из Вигвама, чтобы увести женщину по имени Анжела.

– Ах, да это вы, – с нескрываемым неудовольствием протянул я.

– Торнтон, давайте договоримся. Нам нужна ваша находка.

Он прошел через пещеру и остановился передо мной. Цилиндр несколько раз возбужденно щелкнул и затих.

– Дайте-ка взглянуть, – попросил незнакомец, присаживаясь рядом на корточки.

Я вновь направил фонарик на стену, и торец цилиндра засверкал в его луче.

– Имя-то у вас есть? – поинтересовался я.

– Разумеется. Меня зовут Чарльз.

– Лады, Чарльз. Значит, штуковина вам нужна. Для начала вы мне расскажете, что это такое, но будьте чертовски аккуратны, если решите соврать. Со своей стороны могу вам поведать, что она вросла в камень. Видите? Это значит, что известняк оседал прямо на нее. Вы понимаете, что из этого следует?

Он сглотнул, но не ответил.

– Ладно, я вам скажу, хоть вы и не поверите. Перед вами известняк, образовавшийся на дне Ордовикского моря четыреста миллионов лет назад, а это значит, что и находке примерно столько же. Она упала в море, когда известняк формировался, и была заточена в нем. А теперь говорите, что это.