Читать книгу "Колыбельная для Волчонка - Алина Знаменская"

— Это мои муж и дочь. Они погибли пять лет назад в автомобильной катастрофе, — просто и почти спокойно объяснила Ирина. — Это случилось примерно за два месяца до нашей встречи в «Озерках».

Сказала и отошла к окну. А Свечников стоял посреди комнаты и чувствовал себя полным идиотом.

Действительно, получается, что влез в чужую жизнь, как слон в посудную лавку. Все вдруг ему стало ясно и осветилось по-новому. И встреча в «Озерках». И то, что было на море. И Иринин обморок тогда, после грозы. И ее поспешное бегство.

Ей нужен был ребенок, чтобы было для кого жить. А он, Свечников, ей был абсолютно не нужен… Ни сейчас, ни тогда, пять лет назад.

Все это так, но ему-то, Сергею, что делать? Ему-то, как оказалось, они были нужны. Он не мог и не хотел отказываться от того нового, что внезапно появилось в его жизни.

— Ира, ты извини, я должен был догадаться. Что-то такое в тебе ощущалось с самого начала. Я болван. — Свечников подошел к ней и встал рядом, глядя, как и она, на мокрый, играющий огнями ночной проспект.

— Все нормально, — тихо отозвалась Ирина. — Ты по-своему прав. Я тебя понимаю. Но пойми и ты меня. Я уже была — труп. Морально — труп. Антошка собрал меня по кусочкам. Я родилась вместе с ним, и вся моя планета с тех пор — он и мама. Все. Все для него. И магазин, и весь этот сыр-бор с кафе. Все для него, чтобы у него все было. Главное, чтобы было будущее. Какая я жена? Я как женщина умерла. Зачем я тебя буду обманывать? Тебе, Сережа, молодая нужна, с искрой, как ты сам. А во мне, честно говоря, давно огня этого нет. Я — только мать. Давай оставим все как есть. Пожалуйста…

Она говорила ровно и равнодушно. Устала. Слезы давно бежали по ее щекам, как дождь за окном.

— Ну что ты, Ира, — забормотал Свечников, шаря по карманам в поисках платка. — Ты себя не знаешь. Ты еще… ты молодая, красивая, зачем ты… — Он вконец растерялся. Ее слезы выбили его из колеи. Не найдя платка, он попытался вытереть ей слезы руками, осторожно проводя по щекам большим пальцем.

Она вдруг судорожно всхлипнула и уткнулась мокрым лицом ему в грудь. Свечников замер. Руки застыли возле ее головы. Он стоял не шевелясь, пока она всхлипывала и что-то бормотала. Он не понял ни слова, а переспросить не решился. Рубашка на его груди мгновенно промокла, он осторожно гладил женщину по волосам и что-то шептал ей в макушку.

Наконец она справилась с собой и отстранилась, коротко глянув в его растерянное лицо.

— Уходи, Сережа. Уже поздно. Наш разговор слишком затянулся.

Сергей глубоко вздохнул, чувствуя на груди мокрое тепло ее слез. Уже потом, колеся без цели по мокрому ночному городу, он нашел слова, которые нужно было сказать ей.

О том, что он сделает все, чтобы она смогла полюбить его, нужно только приложить к этому немного душевных сил. О том, что она ему понравилась еще тогда, в «Озерках», и что…

Да в самом деле, почему красноречие приходит к нему в совершенно неподходящий момент? Едет в машине и разговаривает сам с собой, псих. И ведь как человек устроен — десять дней назад он не мог вспомнить, где видел Ирину, а теперь почти уверен, что влюбился в нее еще тогда, в «Озерках». И не женился до сих пор именно потому, что подсознательно надеялся найти ее, Ирину. Бред какой-то… Но последние дни он и жил как в бреду.

Глава 11

Ирина вышла из дома пораньше, надеясь проскочить до часа пик. Нужно было съездить на базу в самом начале рабочего дня и еще раз проверить оборудование для кухни, которое она должна забрать. Потом предстоит возня с крышей, покупка рубероида, а ведь сегодня должен прийти дизайнер. Нужно все успеть.

У крыльца кафе она чуть замешкалась, роясь в сумочке в поисках ключей, когда услышала торопливое цоканье Машкиных каблучков по асфальту.

— Ого-о! — протянула Машка не здороваясь.

— Что еще за «ого»? — Ирина проследила за ее взглядом.

Машка таращилась на запертую дверь кафе. На двери, рядом с замочной скважиной, висела небольшая прозрачная коробочка, приклеенная скотчем.

За тонким целлофаном в коробочке белел нежный живой цветок. Камея? Орхидея? Ирина плохо разбиралась в экзотических растениях.

Обе женщины стояли над этим чудом не шевелясь.

— Ну, Ирка, колись, кто это? — почему-то шепотом потребовала Мария.

— Понятия не имею, — нарочито громко отозвалась Ирина, чтобы разрушить Машкино идиотское благоговение. — Ну подумаешь — цветок. Пошутил кто-нибудь.

Не удержалась и оглянулась по сторонам. Люди спешили по своим делам, никто на них даже не смотрел. Машка осторожно отклеила коробочку. Ирина открыла дверь.

— Ну, Ирка… — Машка хитро прищурилась, но фразу не закончила.

Ирина взяла цветок и прошла в помещение. После вчерашнего потопа здесь было влажно и душно. Открыла форточку. Поставила цветок на единственный пока круглый пластмассовый стол и некоторое время посидела, глядя на белые, в розовых прожилках, лепестки.

— Ну что ж… — сказала наконец этому цветку и встала. Нужно работать. Позвонила шоферу и пошла в Маш-кину «бухгалтерию» за документами.

И в машине, и по дороге на базу, и потом уже, придирчиво осматривая оборудование, Ирина не могла отделаться от мысли, что Свечников действительно упрям. Это, конечно же, он, кто еще? Принес с утра пораньше эдакое своеобразное напоминание о себе. Чтобы заставить ее целый день думать о нем. Мог бы и не стараться. Она и так еще не отошла от вчерашнего разговора. Ее жизнь поехала вкривь и вкось. Появилось постоянное беспокойство и неуверенность. Она просто не могла теперь не думать об этом человеке. Мысль о нем стала занозой. И все-таки ей давно не дарили цветов, вот так — без повода. Целый день, проходя мимо стола на нижнем зале, она задевала взглядом цветок, и внутри ее что-то вздрагивало. Она и определить-то не могла, какого характера эта дрожь — положительного или отрицательного.

Мария с Иваном стали посматривать на нее с хитринкой, и Ирине это определенно не нравилось. После обеда привезли оборудование и до вечера возились, подключая газовую и электрические плиты, воздухоочиститель, устанавливая мойку. В пять часов пришел дизайнер — высокий молодой человек с хвостиком. Ирина повела его показывать свои владения. Дизайнер оказался не из разговорчивых. На все Иринины предложения и вопросы отвечал одинаково:

— В принципе нет ничего невозможного…

Ирина растерялась. Ну и тип… Никаких эмоций. Она взахлеб выкладывала ему свои идеи, он только размеренно кивал, жуя жвачку и не спеша оглядывая помещение. Наконец Ирина выбилась из сил, пытаясь разжечь в парне хоть проблеск какой бы то ни было эмоции. Ну что такая амеба нарисует? Настроение окончательно испортилось.

Она усадила его за стол с цветком и, пока он что-то набрасывал в блокноте, пошла в магазин. В маленькой комнатушке, которая гордо именовалась «бухгалтерия», сидела Машка с калькулятором в руках. Утонула в куче бумажек. Ирина включила чайник «Тефаль», полезла в шкаф за чашками.