Читать книгу "Питерская Зона. Запас удачи - Дмитрий Манасыпов"

Смотрите, моя ненастоящая благоверная, как это делается. И повторяйте в точности до миллиметра, вдоха-выдоха и все такое. Ведь как у Раздва у нас не выйдет. Пушистая девчонка уже мелькала хвостом между первых искрящихся ловушек, плавно и красиво огибая их и двигаясь дальше.

«Микроволновки» дрянь редкостная. Черт его знает, как они действуют на самом деле, но…

Представьте себе сухопутную медузу. Такую, знаете, неорганическую и, казалось бы, без органов чувств, инстинктов и все такое. Представили? Да не фига у вас не выйдет, если вы не встретитесь с этими склизкими кусками желе странно-округлой формы, показательно медленно двигающимися по ломаному эллипсу. Особенно когда все вокруг дрожит и готовится принять удар безумия, закипающего на горизонте. Тут-то они неожиданно начинают чуть ли не прыгать лягушками, за две секунды преодолевая расстояние, на которое недавно у «микроволновки» уходила пара-тройка минут.

Раздва хорошо, она самой местной природой создана для быстрого лавирования между злющими искробойками. Не то что мы, прямоходящие и жуть какие притягательные для них индивидуумы.

Мара шла сзади, да так, что хотелось похвалить и поставить в дневник как минимум четверку. Даже четверку с плюсом. Ага, вот так, след в след. Осторожно, твою за ногу… или тебя за нее же и поймают.

Синяя ветвящаяся молния прошила воздух рядом с ее левой ногой. Еле слышно треснула статика, коротко чирикнули нитки берца. Зашипело несколько спрессованных намертво пакетов «О-Кей», вернее, их содержимое. Судя по запаху, кто-то носил с собой или хакарл из перегнившей акулы, или сюрстремминг из тухлых селедок. Или там просто была толстая кипа ни разу не стиранных носков. И чего эти пакеты тут забыли?!

Пришлось расставить ноги и вытянуть руку назад, смотрясь явно глупо и смешно. Только это все хрень собачья. Девчонка молодец, хоть и вцепилась в меня точно до синяков. Пойди не перепугайся, когда в первый раз в тебя целится самая настоящая ловушка Зоны. Тут есть у тебя яйца, нет, роли не играет.

– Нормально?

Оглядываться я не мог, следя и за хвостом замершей Раздва, уверенно ведущей нас новым курсом, и за несколькими аномалиями, весело щелкающими разрядами, как кнутами, и ползущими к нам…

– Да!

Вдох-выдох, вдох-выдох, сам таким был… дыхание восстановила? Хорошо, двигаем, епта.

Жесть-трава сейчас играла плохую службу. Недавно только прятала наши следы, а сейчас, волнуемая все сильнее накатывающим ветром и волнами энергии, прущими от «микроволновок», густющая высокая поросль мешала. Путалась под ногами, обхватывала жесткими лохмами ботинки, цепляла голени, чуть закручиваясь при касании. Мелкие-мелкие зубчики по всей длине ей сейчас как раз впору. Цоп!.. и узкая острая серо-желтая мутировавшая осока уже намертво прицепилась у самого колена. А оно нам надо? Да шиш там.

Сбоку треснуло особенно сильно, и, сплетясь в один тугой жгут, целых три разряда подпалили траву слева. Ты смотри, чего творится, редко такое встретишь. Аномалии словно взбесились, плевали друг в друга разрядами, старательно подползая ближе. Еще немного, и, мало ли, нам выпадет увидеть редчайшую дугу, образованную несколькими дуэлирующими электроубивалками.

Раздва коротко тявкнула, озабоченно поводя пятнышком носика. Да-да, милая, мы идем, идем уже… Фух, что-то как-то тяжело получается. А еще и это черное грохочущее дерьмо на горизонте, ставшее совсем близким. Сдается мне, что футболку вечерком надо будет поменять. Благо, взял запасную, как чувствовал. Потому как сходить в душ выпало второй раз за день. Разве что лейкой служил я сам, а вместо тугих водяных струй по спине густо бежал пот.

Рванул ногу, выдирая жесть-траву с корнями, шагнул к Раздва, таща с собой на буксире Мару. Странно молчавшую, к слову. Пришлось оглядываться. И поражаться.

Она все же не каменная, хотя и корчила из себя супервумен. Испугалась, это точно. Вон лоб и скулы аж выцвели, побелев до состояния творога.

– Хэт, меня зацепило.

– Да ну… ты бы сейчас не шла.

– Чуточку… наверное… посмотри, левая нога… пожалуйста…

Ну, посмотрел. Твою, пусть и вполне красивую мускулистую, ногу! Ее и впрямь зацепило. Прожгло комбинезон, подпалив икру. Хорошо, сразу же и прижгло. Крови нет, зато вон синевато-багровый шрам, толстый, со шнурок от ботинка.

– Нога отнялась?

– Слушается, но плохо.

– Терпи. А то помрем. Или ты помрешь, а мне что-то не хочется из-за тебя тоже дохнуть.

Она кивнула, не ответив. И даже не потянулась к стволу. Это хорошо… пока, думаю. Шок, чего ж еще-то. Скоро, точно вам говорю, подтянет к себе ствол и будет только и ждать момента, чтобы влепить мне пулю в затылок. Ну, чтобы наверняка.

– Обопрись на плечо. И пошли.

Раздва тявкнула сильнее. Засвистела, поднявшись на задние лапки и раскачиваясь. Раскачивалась она в сторону ворочавшейся и громыхающей синевы с золотой каймой. Да, милая, ты права. Но не бросать же ее? Бросить? Нет, так как-то не этично. Не по-рыцарски, одним словом. И не спорь со мной, мешок блохастый.

Мара шла тяжело, подволакивала пробитую разрядом ногу. Невесело как-то началось и без того не самое веселое хождение в Зону. Это, казалось бы, нехорошо, да. Только вот ведь какая петрушка… не всегда отличный задел дает такой же результат. А уж здесь, где все перевернуто с ног на голову, зачастую как раз наоборот. Но нам бы сейчас из «подковы» выбраться.

А, понятно, что задумала моя пушистая подруга. Полуокружность, трескучую и шевелящуюся, чуть разрывало ближе к нашему краю. То ли там «микроволновок» оказалось меньше, то ли были они слабее, хрен пойми да разбери. Но Раздва сразу уловила небольшой и относительно свободный проход между склизко перекатывающимися бурдюками, страстно желающими нас поджарить.

И туда-то хвостатая так радостно и топала.

Воздух вокруг густел, начав пропитываться сыростью, идущей к нам от Залива. Буря рокотала в вышине, где-то далеко вверху, заливая своими адскими чернилами густой серый брезент, низко растянутый над городом святого Петра. Грохотала, ворочалась, рычала по-медвежьи, выпуская то ли старших сестер, то ли вообще мам-пап мерзких синих искрящихся змей, плюющихся в меня с Марой со всех сторон.

Сильно и отчетливо пахло озоном. Как-то… чересчур банально и драматично. Так, как должно, наверное, когда вокруг голимая поляна ползучих аномальных ловушек, страстно желающих поджарить двух людишек. И немного пахло подпаливаемой травой. Будь здесь степной ковыль, в это время года уже высохший, полыхнуло бы. Точно вам говорю, занялось сразу, несмотря на жуткую сырость и начавшую добираться сюда морось.

Густо тянуло плавящейся изоляцией откуда-то со стороны Парка. Странного тут ничего нет. Любая аномалия, что разрывающийся «фейерверк», что радостно полыхающая тремя тысячами градусов «бенгалка», все они тянутся к большому скоплению металла. А уж в Парке, с его высокими и длинными великанами, обладателями разных типов двигателей и шасси, металла хоть одним местом ешь. Так что вспыхивало там постоянно, раз в месяц стабильно уничтожая очередное произведение инженерного гения.