Читать книгу "Игрушечное сердце - Светлана Лубенец"

– Эт-т-то т-т-ты мне? – очень удивился Виктор, которого, видимо, давно никто не называл ни сволочью, ни мерзавцем.

– Тебя, собака! – подтвердил Артур, а потом вдруг взял и выругался трехэтажно, чего ранее никогда не позволял себе при женщинах.

– Кр-р-расиво выр-р-ражаешься… – согласился Юсуп, по-гусиному повел шеей и наконец зацепился взглядом за Дану, которая застыла, сидя на кровати и по-прежнему сжимая в руках окровавленный подсвечник. Виктор, видимо, все вспомнил, потому что усмехнулся, потом отер подрагивающей рукой лицо, на которое все еще текла из раны на лбу кровь, и сказал:

– Крутая у тебя баба, Тур-р-рок… Чуть не ух-хайдак-кала… к ядрене фене…

– Сейчас ты отойдешь чуток, я тебя сам ухайдакаю! – отозвался Артур.

– Брось, – любимым словом ответил Юсуп. – Мне уже достаточно… да и жилье чужое мы уделали – любо-дорого посмотреть… Не расплатиться будет…

– Заплатишь… за все… ты…

– Да заплачу… Нет проблем…

– Ну почему же… Одна проблема все же есть! – не согласился Артур. – И нам ее надо решить немедленно!

– И какая ж это проблема?

– Такая… Или ты сейчас же поклянешься, что больше никогда не приблизишься к моей женщине, или я тебя добью этим же самым подсвечником… – И он вытащил из руки Даны медный Александрийский столп.

Виктор, криво улыбаясь, закрылся сложенными в крест руками и сказал:

– Клянусь… клянусь… Она тут орала, как сумасшедшая, что любит только тебя. На что мне такие бабы… Я ж говорил, что живу без любви и не тужу при этом. Разбирайтесь со своей любовью сами…

– Разберемся, не волнуйся! – Артур, не глядя, отбросил от себя подсвечник. Он угодил в зеркало, висящее в простенке между дверью и шкафом. Зеркало серебряным водопадом очень компактно рухнуло вниз. Самойлов посмотрел на кучу блестящих осколков и сказал Юсупову: – Это тебе до кучи… Заплатишь и за него…

После этого он подошел к дрожащей Дане, взял ее на руки и понес к машине. Оставаться здесь не было смысла. Дана обвила его шею руками и тесно прижалась своей щекой к его. Артур чувствовал, как часто бьется ее сердце, и хотел, чтобы теперь ее сердце всегда билось рядом.

У себя дома Артур не сказал Дане ни слова о любви, хотя очень хотелось это сделать. Что-то все же еще сдерживало его, и он решил не торопиться. К чему? У них впереди целая жизнь. Он завтра купит Дане колечко… не обручальное… нет… просто самое красивое из тех, что найдет в магазине… цветов… шампанское… и прочее… И, может быть, что-то такое скажет… если будет повод. А не будет, так потом… попозже. Дана же никуда от него не денется.

Но она делась. На следующий день Дана не дождалась его с цветами, шампанским и колечком в бархатной алой коробочке в форме сердечка. Исчезла. Артур решил, что она за чем-нибудь поехала к себе домой, ведь он не предупредил ее о том, какие надежды возлагает на вечер. Хотел сделать сюрприз, а вышло все наперекосяк. Ну да ничего… У них и в самом деле впереди целая жизнь.

Но на звонки Дана почему-то не отзывалась. Голос оператора постоянно отвечал: «Телефон выключен или находится вне зоны доступа». Встревоженный Артур вдруг сообразил, что не знает не только адреса Даны, но даже ее фамилии… Может быть, конечно, и удастся пробить адрес по базе данных, по номеру мобильника. А если нет, что тогда? Почему он пожалел для нее слов любви, когда они так и рвались с языка? Ведь только они и нужны были Дане! Она любила его и без колечек с шампанским. Может быть, она как раз вчера, после случившегося на даче, ждала каких-то особенных слов, но так и не дождалась и потому решила оставить его навсегда? Нет! Это невозможно! Как же он теперь будет жить без нее?! Ну, почему он промолчал вчера? Почему?!

* * *

После поездки на дачу Лариса окончательно поняла, что полюбила Виктора Юсупова самым серьезным образом. Сначала она, правда, пыталась называть свое чувство влюбленностью и надеялась, что она, как и все влюбленности, скоро пройдет, стоит только встретить какого-нибудь мало-мальски симпатичного мужчину. Поскольку она собой хороша и при этом замуж не рвется, возможности у нее практически безграничны. И Лариса даже однажды встретила вполне приличного мужчину, который готов был, как выражается молодежь, «замутить» с нею роман. Но она, как оказалось, к этому готова уже не была. Она пыталась анализировать создавшуюся ситуацию. После честного, принципиального препарирования собственных чувств и настроений выходило, что после случившегося на даче в Дачном она должна бы возненавидеть Юсупова, который откровенно собирался изменить ей в ее же присутствии. Да не просто изменить, а чуть ли не изнасиловать даму, которая вовсе не хотела иметь с ним близких отношений. Но вместо ненависти Лариса почему-то испытывала к Виктору самую нежную жалость – абсолютно новое для себя чувство. Ей хотелось обнять, утешить и приласкать человека, который в этом совершенно не нуждался. Она помнила, каким резким движением он отбросил ее в сторону, когда она с криком «Витенька!» кинулась к нему, очнувшемуся после удара, на шею. Наверное, она никогда больше не сможет назвать его этим ласковым именем. Он не позволит…

После того как Артур увез свою Дану, Лариса долго приводила в порядок дачную комнату, хотя никто ее об этом не просил. Все время, пока она возилась, Юсупов сидел на улице за столом, где они до всего случившегося ели шашлыки, и курил. Лариса была уверена, что он чувствует себя униженным не только потому, что испытал поражение, но и оттого, что пришлось перед всеми в этом признаться. Она боялась подойти к нему, чтобы не быть опять отброшенной в сторону уже фигурально, но в конце концов пришлось. Время шло, и надо было выбирать, что делать дальше: готовить какой-то ужин или собираться домой. Лариса решила предложить Виктору последнее. Здесь, на даче, все напоминает ему об испытанном позоре, а потому лучше уехать.

– Виктор, поздно уже, – нейтрально начала она. – Есть хочешь?

К ее удивлению, Юсупов посмотрел на нее совершенно спокойно, как всегда, без тени смущения, и ответил:

– Да, пожалуй, можно и поесть. Возле мангала, на большом блюде должны остаться несколько шашлыков. Сними мясо с шампуров и разогрей в кухне на плитке. Там есть сковородки… ну… и вообще все, что нужно. В навесном шкафчике я видел пачки с сухим пюре. Я вообще-то не любитель концентратов, но здесь можно и поесть, чтобы тебе долго не возиться.

Лариса, до этого избегавшая смотреть на него, все же подняла глаза и ужаснулась. Все его лицо в засохших кровавых потеках. Прямо в центре лба вздулась шишка, тоже украшенная коричневым шлепком запекшейся крови. Полное впечатление, будто он восстал из могилы, в которую его уложили револьверным выстрелом в лоб. Лариса передернула плечами и предложила:

– Давай рану промоем… В аптечке есть перекись, я видела…

– Не надо, – отмахнулся он. – Болячка уже подсохла, грязь не попала. Все в норме, Лариса.

– Но надо же умыться… Ведь страшно смотреть…

– Умоюсь я… – уже довольно раздраженно ответил ей Юсупов. – Шла бы ты… на кухню… Пенелопа…