Читать книгу "Нортенгерское аббатство - Джейн Остин"

— Боже! Откуда вы это узнали?

— Моя близкая подруга получила вчера письмо из Лондона. Что-то необыкновенно страшное. Можно ждать убийства и тому подобного.

— Вы удивительно владеете собой, рассказывая об этом. Надеюсь, что сообщения вашей подруги преувеличены. И если о подобном замысле известно заранее, правительством будут приняты необходимые меры, чтобы предотвратить его осуществление.

— Правительство, — сказал Генри, сдерживая улыбку, — не обладает ни желанием, ни возможностью вмешиваться в подобные дела. Убийства нужны. И правительству безразлично, в каких масштабах.

Леди посмотрели на него с удивлением. Он засмеялся и прибавил:

— Послушайте, вы хотите, чтобы я помог вам понять друг друга, или же предоставить вам выбираться из этой путаницы своими силами? О нет, я буду великодушен и докажу, что я мужчина, не только щедростью своей души, но и ясностью рассудка. Я терпеть не могу представителей моего пола, которые считают себя достойным иногда снисходить до уровня вашего разумения. Возможно, женский ум недостаточно основателен и остер — недостаточно деятелен и проницателен. Возможно, вам не хватает наблюдательности, интуиции, логики, гения и остроумия…

— Мисс Морланд, не обращайте внимания на его слова. Но будьте добры, расскажите мне, что это за ужасный заговор?

— Заговор? Какой заговор?

— Дорогая Элинор, заговор существует лишь в твоем воображении. Какая несусветная путаница! Мисс Морланд всего-навсего упомянула о новом готовящемся к выходу романе в трех томах дуодецимо, по двести семьдесят шесть страниц в каждом, с фронтисписом в первом, изображающим два могильных камня и фонарь, — ты поняла? Ваши ясные высказывания, мисс Морланд, моя бестолковая сестра неверно восприняла. Вы говорили об ожидаемых в Лондоне ужасах, но вместо того, чтобы сразу понять, как подобало бы разумному существу, что ваши слова относятся только к распространенным изданиям, она немедленно нарисовала в своем воображении собравшуюся в Сент-Джордж-Филдсе трехтысячную толпу, разгромленный банк, осажденный Тауэр, залитые кровью лондонские улицы, вызванный из Нортгемптона для подавления восставших эскадрон 12-го полка легких драгун (надежда нации!) и славного капитана Фредерика Тилни, сбитого с лошади брошенным из верхнего окна кирпичом в самый момент его появления во главе вверенных ему войск. Простите ей ее недогадливость. Сестринская привязанность соединилась здесь со слабостью женщины. Вообще-то она вовсе не так уж плохо соображает.

Кэтрин чувствовала себя достаточно неловко.

— А теперь, Генри, — сказала мисс Тилни, — после того как ты помог нам понять друг друга ты мог бы помочь мисс Морланд понять и тебя самого, — если только ты не хочешь, чтобы она считала тебя непозволительно бесцеремонным по отношению к твоей сестре и великим грубияном по отношению к слабому полу вообще. Мисс Морланд еще не привыкла к твоим чудачествам.

— Я буду счастлив познакомить ее с ними получше.

— Не сомневаюсь. Но этим ты еще не дал необходимых сейчас объяснений.

— Что же от меня требуется?

— Ты это знаешь сам. Изложи свои подлинные взгляды. Объясни, какого ты высокого мнения об умственных способностях женщин.

— Мисс Морланд, я весьма высоко ставлю умственные способности всех женщин на свете, кто бы они ни были, в особенности тех, с кем я имею счастье находиться в одной компании.

— Этого недостаточно. Будь серьезнее.

— Мисс Морланд, никто не судит об умственных способностях женщин так высоко, как я. Мне кажется, что природа дала им так много что они никогда не считают нужным использовать больше половины.

— В данный момент, мисс Морланд, мы не добьемся от него ничего более разумного. Он сейчас не настроен на серьезный лад. Но, уверяю вас, было бы совершенно неверно предполагать, что он способен высказаться несправедливо о какой-нибудь женщине вообще или недоброжелательно обо мне.

Поверить, что Генри Тилни не может поступить плохо, было для Кэтрин совсем нетрудно. Выходки его иногда вызывали у нее удивление, но относился он ко всему всегда правильно. А тем, что было в нем непонятно, она готова была восхищаться так, как будто она это понимала. Вся прогулка показалась Кэтрин чудесной, и, хотя она закончилась слишком быстро, чудесным было и ее завершение: ее друзья зашли вместе с ней в дом, и перед тем, как расстаться, мисс Тилни, обращаясь в равной степени к ней и к миссис Аллен, самым любезным образом попросила Кэтрин доставить ей удовольствие, приняв приглашение послезавтра у них пообедать. Со стороны миссис Аллен не возникло никаких затруднений, а единственная трудность для Кэтрин была связана с необходимостью скрыть переполнившие ее радостные чувства.

Утро прошло так приятно, что совершенно вытеснило из ее памяти мысли о дружбе и сестринской привязанности. За все время прогулки она ни разу не подумала об Изабелле и Джеймсе. Когда Тилни ушли, ей захотелось что-нибудь о них узнать, но на первых порах это оказалось невозможным. Миссис Аллен ничем не могла рассеять ее тревогу по поводу отсутствия сведений о подруге и брате. Около середины дня, однако, Кэтрин под предлогом безотлагательной покупки ярда цветных лент вышла на улицу. На Бонд-стрит она обогнала среднюю мисс Торп, шедшую в Эдгарс-Бил-дингс между двумя самыми очаровательными на свете девицами, которые в течение этого утра были ее любимейшими подругами. От нее Кэтрин узнала, что путешествие в Клифтон состоялось.

— Они выехали в восемь часов, — сказала мисс Энн, — и, поверьте, я не завидую их поездке. Мне кажется, мы с вами счастливо отделались от этой затеи. Ничего не могло быть скучнее — в это время года в Клифтоне ни души. Белл поехала с вашим братом, а Джон повез Марию.

Кэтрин выразила полное удовлетворение, узнав, как все устроилось.

— Еще бы, — поддакнула ей Энн, — Мария сразу согласилась. Она была в диком восторге, надеясь получить удовольствие. Не могу сказать, что восхищаюсь ее вкусом. Что касается меня, я с самого начала решила не ехать, как бы меня ни упрашивали.

Несколько в этом сомневаясь, Кэтрин не удержалась от замечания:

— Я бы желала, чтобы и вы участвовали в прогулке. Жаль, что вы не смогли поехать со всеми.

— Благодарю вас, мне это было ни к чему. Я ни за что не поехала бы сама. Когда вы подошли, я как раз говорила об этом Эмили и Софье.

Кэтрин осталась неубежденной, но радовалась, что Энн располагала подругами, которые могли ее утешить. Вполне успокоенная, она попрощалась с мисс Торп и вернулась домой, довольная тем, что ее отказ не сорвал поездки, и надеясь, что благодаря удовольствию, полученному от прогулки, Джеймс и Изабелла перестанут сердиться на проявленное ею упорство.

Глава ХY

На следующий день утром записка от Изабеллы, дышавшая в каждой строке миром и дружбой и умолявшая прийти немедленно по исключительно важному делу, заставила подгоняемую преданностью и любопытством Кэтрин поспешить в Эдгаре-Билдингс. В гостиной она застала двух младших мисс Торп. И когда Энн вышла, чтобы позвать Изабеллу, Кэтрин воспользовалась возможностью расспросить ее сестру о вчерашней поездке. Мария только и ждала случая выразить свои восторги, и Кэтрин тотчас же услышала, что они совершили чудеснейшую прогулку на свете и что никто не может себе представить, до чего это было изумительно, и поверить, как это было очаровательно. Таковы были сведения, сообщенные за первые пять минут. В продолжение последующих были переданы некоторые подробности они приехали прямо в гостиницу «Йорк», слегка перекусили, заказали ранний обед, сходили в Галерею-бювет и попробовали там воду из источника, рассовав несколько шиллингов в сумочки и копилки, завернули к кондитеру поесть мороженого, поспешили в гостиницу и, боясь задержаться до темноты, наспех проглотили поданные им блюда, а затем прелестнейшим образом вернулись домой — правда, луны не было и пошел небольшой дождь, да еще лошадь мистера Морланда так заморилась, что еле-еле переставляла ноги.