Читать книгу "Приключения троих русских и троих англичан - Жюль Верн"

Тем временем Джон Муррэй решил провести время за прочесыванием ближайших зарослей. И хотя четвероногой дичи здесь не нашлось, да и пернатая не слишком годилась к употреблению, зато натуралист, который часто побеждал в сэре Джоне охотника, мог быть доволен. От дроби его ружья не ускользнули два замечательных экземпляра. Джон Муррэй принес великолепного франколина тринадцати дюймов длиной, с короткими лапами, темно-серой спиной, красными ногами и клювом, элегантные маховые перья которого были всех оттенков коричневого цвета: отличный экземпляр семейства тетраонидных, одним из представителей которых является куропатка. Другая птица, которую сэр Джон добыл благодаря мастерскому попаданию, принадлежала к разряду хищников. Это была разновидность сокола, типичного только для Южной Африки, с красным горлом и белым хвостом, которого часто восхваляют за красоту форм. «Форелопер» аккуратно выпотрошил обеих птиц, так что ничуть не попортил их внешнего вида.

Прошли уже и первые часы утра двадцать третьего июня. Караван так и не дал о себе знать, и молодые люди уже собирались тронуться в путь, когда послышавшийся вдалеке лай заставил их повременить с отъездом. Вскоре на повороте зарослей алоэ слева от лагеря появился мчавшийся во весь опор на своей зебре охотник Мокум.

— Скорее, бравый охотник, — радостно воскликнул сэр Джон Муррэй. — Поистине, мы уже отчаялись из-за вас! Знаете, я никогда бы не утешился, если бы не увидел вас снова! Похоже, что дичь просто избегает меня, когда вас нет со мною рядом. Давайте отметим ваше возвращение стаканчиком доброго шотландского виски!

Но, не ответив на приветственные слова почтенного сэра Джона, Мокум беспокойным взглядом окинул всех европейцев. На его лице читалась тревога.

Полковник Эверест тотчас заметил это и, подойдя к охотнику, который успел спешиться, спросил:

— Кого вы ищете, Мокум?

— Господина Паландера, — ответил бушмен.

— Разве он не отправился с вашим караваном? Разве его нет с вами? — снова спросил полковник Эверест.

— Его больше нет! — ответил Мокум. — Я надеялся найти его в вашем лагере! Значит, он заблудился!

При последних словах бушмена вперед быстро выступил Матвей Струкс.

— Николай Паландер потерялся! — воскликнул он. — Ученый, доверенный вашим заботам, астроном, за которого вы отвечали, — и его с вами нет! Знайте же, охотник, что вы несете полную ответственность за его персону и что в этом случае совсем недостаточно сказать «господин Николай Паландер потерялся»!

От таких слов русского астронома уши охотника зарделись; теперь, когда он был не на охоте, у него не было причин сдерживаться.

— Э-э, господин астролог всея Руси, — ответил он, крайне возмутившись, — вам следовало бы взвешивать свои слова! Разве я был обязан стеречь вашего компаньона, который не сумел уберечь сам себя? Вы во всем обвиняете меня, но вы не правы, слышите? Если господин Паландер потерялся, то он сам виноват в этом! Сто раз я замечал, что он, углубившись в свои вычисления, удалялся от нашего каравана! Сто раз я предупреждал его и возвращал обратно. Но позавчера, с наступлением темноты, он куда-то исчез, и, несмотря на все мои поиски, я не смог найти его. Проявите большее умение, если можете, и постарайтесь сами обнаружить вашего компаньона, тем более что вы так ловко умеете обращаться с вашей трубой, вам стоит только приложить глаз к окуляру!

Бушмен, несомненно, еще бы долго продолжал в том же духе, к вящему возмущению Матвея Струкса, который, открыв рот, не мог вставить ни слова, если бы сэр Джон Муррэй не успокоил вспыльчивого охотника. К счастью для русского ученого, ссора между ним и бушменом прекратилась. Но Матвей Струкс с каким-то необузданным порывом, накинулся на полковника Эвереста, который никак этого не ожидал.

— Во всяком случае, — сухо сказал астроном из Пулкова, — я не покину своего несчастного товарища в этой пустыне и приложу все усилия к тому, чтобы разыскать его. Если бы исчез сэр Джон Муррэй или господин Вильям Эмери, то полковник Эверест, я уверен, без колебаний бросил бы все геодезические работы, чтобы ринуться на помощь своим соотечественникам. И я не понимаю, почему ради русского ученого должно быть сделано меньше, чем ради английского!

Полковник Эверест, которому был брошен такой вызов, вышел из состояния своей обычной невозмутимости.

— Господин Матвей Струкс, — воскликнул он, скрестив на груди руки и твердо глядя в глаза своему противнику, — вы что, решили без всяких на то оснований оскорбить меня? За кого вы нас принимаете, нас — англичан? Мы что, дали вам повод сомневаться в наличии у нас чувства сострадания? Что заставляет вас предполагать, что мы не придем на помощь этому недотепе-математику...

— Но, господин... — возмутился было русский, услыхав такую характеристику Николаю Паландеру.

— Да! Недотепе! — повторил полковник Эверест, делая ударение на каждом слоге. — А в ответ на то обвинение, которое вы только что с такой легкостью выдвинули, я добавлю, что в случае, если из-за этого сорвется наша работа, вся ответственность ляжет на русских, а никак не на англичан!

— Полковник, — вскричал Матвей Струкс, глаза которого метали молнии, — ваши слова...

— Слова мои очень хорошо взвешены, господин Струкс, и они означают, что с этой минуты и до того момента, пока мы не найдем вашего математика, все работы приостанавливаются! Вы готовы отправиться на поиски?

— Я был готов еще до того, как вы произнесли первое слово! — сердито ответил Матвей Струкс.

На этом каждый из противников направился к своей повозке, так как караван уже прибыл.

Сэр Джон Муррэй, который шагал рядом с полковником Эверестом, не удержался, чтобы не заметить:

— Хорошо еще, что этот растяпа не взял с собою наши реестры с записями измерений.

— Я тоже подумал об этом, — просто ответил полковник.

И оба англичанина стали расспрашивать охотника Мокума. Бушмен сообщил им, что Николай Паландер исчез два дня тому назад; что в последний раз его видели в стороне от каравана на расстоянии двенадцати миль от лагерной стоянки; что он, Мокум, сразу после исчезновения ученого принялся его разыскивать, что и задержало прибытие каравана; что, не найдя его, он решил убедиться, не присоединился ли случайно математик к своим товарищам в условленном месте севернее Нозуба. И поскольку его здесь не оказалось, Мокум предлагал начать поиски в лесных зарослях, что на северо-востоке отсюда, добавив, что нельзя терять ни минуты, если все хотят найти оного Николая Паландера живым.

Действительно, следовало поспешить. Уже два дня как русский ученый плутал по местности, где водится множество диких зверей, а известно, что он не тот человек, чтобы выпутаться из такого положения самостоятельно, ибо пребывает не в реальном мире, а в царстве цифр. Там, где всякий другой нашел бы себе хоть какое-нибудь пропитание, этот неизбежно умрет с голоду. Важно было как можно скорее прийти ему на помощь.

Через час полковник Эверест, Матвей Струкс, сэр Джон Муррэй и два молодых астронома уже покидали лагерь, ведомые охотником. Все ехали на быстрых лошадях, даже русский ученый, который, смешно уцепившись, сидел в седле и сквозь зубы проклинал незадачливого Паландера, обрекшего его на эту каторгу. Спутники господина Струкса, люди серьезные и «комильфо»[169], делали над собой усилие, чтобы не замечать тех комичных поз, которые принимал астроном из Пулкова, сидя верхом на лошади — очень живом и чутком к узде животном.