Читать книгу "Кража с обломом - Дарья Калинина"

По лицу мужчины не было видно, чтобы он сильно радовался, но ведь мужчины хорошо умеют скрывать свои чувства, это всем известно, поэтому окружающие его дамы не стали долго ждать и начали хором поздравлять его.

— Михаил Анатольевич, как мы за вас рады, — сладко завывали они, плотоядно оскалив фарфоровые зубки. — Вам давно пора обзавестись семьей.

Свадебные подарки за нами.

На Михаила Анатольевича, обвитого Маришей, было жалко смотреть. Соображал он медленно, но все-таки сообразил, что Маришу надо спрятать от глаз коллег, пока она еще чего-нибудь не наговорила.

— Да, да, — сказал он, — а теперь простите нас, мы должны поговорить с… — тут он снова растерялся.

— С Мариной, — с готовностью подсказала Мариша.

— Поговорить с Мариной наедине, — с облегчением договорил Михаил Анатольевич.

Дамы, возбужденно переговариваясь, прошли мимо меня, а Михаил Анатольевич увел Маришу в заднее помещение. Я осталась на месте, чтобы в случае чего успеть Марише на выручку. Но моя самоотверженность не пригодилась — минут через пять Мариша появилась собственной персоной, с торжеством размахивая разрешением на свидание, подписанным Михаилом Анатольевичем.

— Получилось! — заявила она мне. — Даже удивительно, как все оказалось просто. Он сразу же согласился и был рад-радехонек, что так легко отделался и жениться ему, оказывается, не придется. Только просил никогда больше не появляться у него на работе.

Мы получили из рук мрачной дамы, умыкнувшей наши конфеты, две печати на свое разрешение и покинули здание суда.

— Завтра с утра мы отправимся к Мишке и все у него выясним, — жизнерадостно вещала Мариша, пока мы ехали на электричке на дачу к моим родным.

На даче никого, кроме тетки Тони, не оказалось, чему я лично обрадовалась. Не очень-то приятно появляться на людях с Маришей, когда она чем-то возбуждена, а если это вдобавок люди, которыми дорожишь, то и просто опасно, можно было навсегда испортить с ними отношения. Поэтому я с облегчением перевела дух и приготовилась произнести приветственную речь. Но она у меня не слишком удалась, так как моя обожаемая тетя смотрела на меня с таким нескрываемым изумлением, словно ожидала увидеть кого угодно, а только не меня и очень этим обстоятельством разочарована. Во всем ее облике проскальзывало что-то неуловимо странное. Она открыла нам дверь, одетая в немыслимое для дачной местности белое платье с вышитыми по нему, а также многочисленным оборочкам белой же гладью розочками.

На голове у нее была надета кокетливая соломенная шляпка, украшенная охапкой искусственных цветов, а в руках она держала изящную корзиночку со свежесобранной клубникой, которая, однако, выглядела подозрительно чистой и блестящей. Сама тетя походила на картинку из дамского журнала, что для моей всегда находящейся в движении, деятельной и энергичной тетки было нехарактерно. Сколько я себя помнила, она всегда предпочитала удобство одежды ее внешнему виду. А какое удобство может быть в том, что общаешься с настоящей землей и пыльной растительностью в этом белоснежном воздушном одеянии, которое должно цепляться за каждый сучок?

— Ах, это ты? — разочарованно подивилась тетя Тоня, гася рекламно приветливую улыбку, и тут же поинтересовалась:

— Когда же ты приехала?

— Только что, — сообщила я.

— На электричке добирались? — с деланным безразличием спросила тетя Тоня, поглядывая на себя в зеркало и поправляя шляпку.

— Разумеется.

— И много народу ехало? Наверное, с трудом сели, но хоть с высадкой проблем у вас не было?

Обычно у нас тут много выходит, — полувопросительно-полуутвердительно заметила тетя и добавила:

— И наверное, все ехали семьями?

Дело принимало совсем уж неожиданный оборот, я никак не могла понять, чего ради мы стоим на пороге и обсуждаем пассажиров нашей электрички, с которыми наконец-то расстались и которых в жизни больше не увидим.

— Одиноких мужчин, достойных внимания, я что-то не заметила, — с некоторым раздражением сказала я.

После моих слов тетя Тоня заметно приободрилась, очнулась от странного ступора, овладевшего ею при нашем появлении, спохватилась, что мы еще на пороге, и пригласила нас в дом. Мы оказались в уютной комнатке, отделанной светлым деревом, которое золотилось своим природным цветом йот которого, казалось, исходило солнечное тепло.

— Здесь очень мило, — признала Мариша, — но чуточку пустовато. Где же дети?

— Все четверо улетели на юг. Вчера их проводила, — проинформировала моя тетка, со вздохом пристраивая корзинку с ягодами на полочку, а шляпу на гвоздь, и я всерьез заволновалась.

Заволновалась не из-за шляпы и корзинки, а потому, что у тетки был всего один и к тому же совершенно взрослый сын, от которого она имела двух внуков, и почему они вдруг стали для нее в четырех лицах, мне было непонятно. Но чуточку поразмыслив, я поняла, что она имеет в виду не только внуков, но и моего двоюродного брата, который одновременно являлся тети-Тониным родным сыном, и его жену.

Кормить нас тетя Тоня в ближайшее время явно не собиралась. Она присела за столом таким образом, чтобы не терять своего изображения в зеркале, и с четко прослеживающейся регулярностью поправляла свою прическу, продолжая вести светскую беседу. Мариша заметно помрачнела после заявления тети, что терпеть не может кошек — мерзкие твари, и у нее на них дикая аллергия. Чтобы разрядить обстановку, я предложила Марише сходить в магазин.

— Прекрасная идея, — заметила вдруг повеселевшая тетя Тоня. — Только я думаю, что вам стоит сходить вместе.

— Совсем не обязательно, — уперлась я. — Мариша и сама отлично доберется до магазина. А я пока поброжу у вас по садику.

— Хорошо, — неожиданно покладисто согласилась Мариша. — Я схожу в магазин, а ты чего-нибудь нарви в саду и приготовь из этого чего-нибудь салат.

Мариша отправилась в магазин, а я в сад, так как тетка, помявшись в нерешительности, отправилась к себе в комнату и засела там возле окна. Я отправилась в сад в полной уверенности, что у меня в запасе масса времени, поэтому выбирала зелень не торопясь. Занятие пришлось мне по душе, и я вовсю наслаждалась им, когда прямо по грядкам ко мне прискакала с вытаращенными глазами Мариша, размахивающая полными сумками.

— Знаешь, кого я видела в магазине? Там было двое Мишкиных знакомых! — еще от калитки вопила она.

— И что с того, может быть, они тоже решили пожить за городом, — предположила я, присоединяя к своему букету еще один стебель петрушки.

— Да, в том же самом месте, что и мы? Другого не нашлось? — ехидно спросила Мариша.

— Они тебя заметили?

— По-моему, нет, — ответила Мариша. — Они о чем-то разговаривали со сторожем.

— А что тебя пугает? Ты же говорила, что это друзья.