Читать книгу "Врозь или вместе? - Несси Остин"

— Ты еще не передумала оказаться со мной в постели? — тихо спросил Бернард.

— Н-нет, — пробормотала Кэтрин.

Он взял ее за руку и повел вверх по лестнице. В спальне они быстро скинули с себя одежды, словно боялись куда-то опоздать, а упав на кровать, трепетно прижались друг к другу, и Кэтрин тихо застонала от удовольствия.

Бернард провел пальцем по ее пухлым губам.

Поддавшись непонятному порыву, она вдруг сказала:

— Было бы здорово провести вдвоем целую ночь.

Выражение лица Бернарда резко изменилось, и Кэтрин сильно пожалела, что поддалась мимолетной слабости.

— Мы проведем с тобой ночь, — медленно ответил он, хотя знал, что дает почти невыполнимое обещание. Никогда не оставаться с женщинами на ночь — было одним из его железных правил. Спать вместе, принимать утром совместный душ, завтракать вдвоем — все это грозило перевести отношения любовников на другой, более серьезный уровень. А Бернард не желал подобного поворота событий и всегда от этого бежал.

Кэтрин принялась ласково поглаживать его плечи и грудь. Он приник к ее губам. Последовал умопомрачительный поцелуй — пламенный и долгий, с прикусываниями, изысканными ласками языком и стонами.

— Бернард! — вскрикнула Кэтрин, переводя дыхание и порывисто обхватывая бедра возлюбленного ногами.

Он не думал, что все случится так быстро. Планировал перед соитием поиграть с Кэтрин, помучить ее. Но был не в состоянии противостоять обрушившемуся на него водопаду страсти — своей и ее. Она впустила его в себя жадно и с радостью. И он растворился в ее горячей влаге.

Через некоторое время они лежали без сил, тяжело дыша, слыша биение сердец друг друга. Кэтрин думала, что Бернард спит, когда он вдруг спокойно заговорил:

— Может, придешь когда-нибудь к нам?

Кэтрин приподнялась и удивленно уставилась на него.

— Ты приглашаешь меня в свою кровать?

— Естественно, нет! — отрезал Бернард. — Ни в коем случае! Я подумал… Раз уж Робин знает о том, что мы с тобой… дружим, почему бы тебе ни прийти к нам в гости?

Отлично подобранное слово — «дружим»! с сарказмом подумала Кэтрин.

— Не вижу причин, мешающих вам с Робином поддерживать добрососедские отношения, — добавил Бернард. — Ему не помешает расширить круг нью-йоркских знакомых.

Каждое его слово больно отдавалось у Кэтрин в самом сердце. Но она не собиралась высказывать свои обиды вслух.

— Что ж… Я не отказалась бы навестить вас…

— Тогда приглашаю тебя на чай. В субботу в три дня, — сказал Бернард. — Устраивает?

— Вполне.

В следующую субботу Кэтрин сидела в просторной гостиной в соседнем доме и потягивала вместе с Бернардом и Робином ароматный чай с жасмином.

Робин оказался парнишкой весьма начитанным и смышленым. Он вел беседу с такой легкостью, что его было приятно слушать, а держался непринужденно и с достоинством. По большей части говорил о музыке, в частности о «Битлз», их творчестве, пластинках и концертах.

Кэтрин тоже любила «Битлз», поэтому с интересом слушала Робина и делилась с ним своими знаниями и впечатлениями.

Послышался телефонный звонок.

— Наконец-то! — воскликнул Бернард. — Это звонят мне по делам. Из Лос-Анджелеса. Надеюсь, вы меня извините. Постараюсь не задерживаться.

— Да что ты, пап! Разговаривай, сколько тебе надо! — ответил Робин. — Мы с Кэтрин нашли общий язык и прекрасно пообщаемся без тебя.

— Отлично! — Бернард поднялся из-за стола и торопливо вышел из гостиной.

Как только дверь за ним закрылась, лицо Робина сделалось Подозрительно загадочным.

— Вы близки с папой? — без обиняков спросил он.

Кэтрин растерялась, так как не понимала, что именно имеет в виду Робин, и с какой целью задает ей подобный вопрос.

— М-да… Мы с твоим папой стали хорошими друзьями.

— Я нуждаюсь в вашей помощи, Кэтрин, — заговорщически тихим голосом сообщил он.

Кэтрин изумленно округлила глаза.

— Я тебя слушаю.

— Наверное, папа говорил вам, что я мечтаю стать математиком?

Кэтрин кивнула.

— Видите ли, я передумал.

— С чем это связано? — поинтересовалась она.

— Мне безумно нравится играть на гитаре. Я научился этому еще дома, в Лос-Анджелесе, два года назад. Мне хотелось бы заняться музыкой серьезно, посвятить себя ей, понимаете?

Круглые темные глаза Робина возбужденно горели. Кэтрин смотрела на него и с умилением думала, что он еще слишком молод и неопытен.

— Только не думайте, что моя затея — явление преходящее! — продолжил он. — Недавно я познакомился с ребятами, у которых свой музыкальный ансамбль. Они предлагают мне играть с ними.

Кэтрин задумчиво кивнула.

— Я с уважением отношусь к твоим устремлениям, Робин, и нахожу твои мысли весьма интересными. — Она выдержала паузу. — Но ты должен знать, что в Нью-Йорке — сотни молодых людей, играющих на гитаре.

— Я знаю об этом. Только в моем случае все более серьезно, чем бренчанье в подворотне, поверьте мне! Все ребята, о которых я упомянул, занимаются музыкой профессионально. И от меня ждут основательного подхода к делу. Если я соглашусь играть с ними, то обращусь к одному известному гитаристу. Он преподает в консерватории, а также дает частные уроки.

Кэтрин закусила губу.

— Ты уверен, что он согласится с тобой заниматься?

Робин добродушно рассмеялся.

— Думаете, я легкомысленный и глупый? Я уже созванивался с этим человеком и даже встречался с ним.

— О чем же ты хочешь попросить меня? — спросила Кэтрин. — Я ни на чем не умею играть, разве что на чьих-нибудь нервах.

Робин ослепительно улыбнулся.

— Поговорите, пожалуйста, с моим папой. Расскажите ему о нашей беседе.

Кэтрин покачала головой.

— Что ты! Я не имею ни малейшего влияния на твоего папу. И потом, почему бы тебе ни признаться ему во всем самому?

— Он слишком старомоден. Меня и слушать не станет. А еще, чего доброго, поднимет переполох. Кинется звонить родственникам, те начнут убеждать меня в том, что я заблуждаюсь… Ничего хорошего из этого не выйдет.

— Может, тебе самому связаться с кем-нибудь из близких, с человеком, который знает и тебя, и твоего папу? Посоветоваться с ним?

Робин махнул рукой.

— Нет-нет! Этого делать не стоит. Вся родня смотрит на меня, как на маленького ребенка. Я обращаюсь к вам именно поэтому. — Он говорил очень эмоционально и оживленно жестикулировал. — Если с папой поговорит посторонний человек, он не станет сразу воспринимать все в штыки и поднимать шум. Сначала все обдумает.