Читать книгу "Печальная принцесса - Анна Данилова"

– Никогда не предполагал, что ты такая кровожадная…

– Говорю же, ты меня не знаешь! Теперь, когда ее нет, я благодарю бога за то, что я так и не решилась на убийство – всегда думала, кто же позаботится о наших детях, если я сяду в тюрьму? Знала, что не сумею так умно спланировать убийство, чтобы меня не нашли, слишком уж очевиден мотив – ревность. А свидетелей того, что Лиля была твоей любовницей, нашлось бы много, люди подтвердили бы, что я знала о вашей связи и страдала. Да все мои подруги знали о том, как я ненавидела ее!

Он вдруг понял, что и Зину он потерял навсегда, хотя она не умерла, а сидит сейчас, такая большая, теплая, в ночной сорочке в красный горошек, с растрепанными волосами и отекшим лицом. А может, там, наверху (он даже поднял голову, словно на потолке спроецировался образ того безжалостного и немого, кого он считал виновным в смерти Лили), ошиблись и вместо Зины убили Лилю? Мысль показалась ему забавной, он понял, что у него начинается истерика, ему захотелось расхохотаться во все горло. Надо же, он только что пытался внушить себе, что он любит эту кисло пахнущую женщину с черными волосками над верхней губой, пористой кожей, бледными губами! Да как он вообще мог жениться на ней, где были его глаза?!

Он быстро вскочил с постели, побрился, принял душ, оделся, выпил стакан воды и почти выбежал из дома, совершенно не обращая внимания на проснувшихся детей, словно они стали с некоторых пор для него чужими и имеющими отношение лишь к жене.

На улице, под холодным мелким дождем, ему стало легче, он сел в свою машину и покатил в центр города, там припарковался неподалеку от драмтеатра, зашел в кафе и заказал себе завтрак: блины, яблочный сок и кофе. Официантка в белом обтягивающем свитерке и тугих джинсах улыбнулась ему, поставила перед ним стакан минералки.

– Рома, ты не узнаешь меня? – Глаза ее сверкнули.

Он внимательно посмотрел на нее и пожал плечами.

– Турбаза «Иволга», красное вино «Изабелла», палатка… ну?! Мы гуляли до самого утра по берегу, целовались…

Она сказала это очень тихо, хотя в зале в этот ранний час никого, кроме них двоих, не было.

– Валя… Валерия?

– Вот именно – Валерия.

Он поймал ее руку и поднес к губам. Поцеловал и сразу почувствовал сладкий и приторный вкус вина «Изабелла».

Жизнь продолжалась.

21

Его вызвали в прокуратуру. И хотя до прокуратуры от его дома было рукой подать, ему показалось, что он ехал туда целое утро.

Мятые джинсы, мятая куртка, грязные ботинки и чистые, падающие на плечи непослушной светлой волной волосы – таким должен был предстать перед следователем прокуратуры Марком Александровичем Садовниковым Семен Сквозников.

Он знал, что рано или поздно его позовут, непременно позовут и станут задавать вопросы, ответов на которые он все равно не знает. «Лили нет, Лили нет», – стучало в висках, и от этого хотелось остановить машину, упасть лицом на руль и разрыдаться. Что он может объяснить бездушным людям в форме о своих чувствах к женщине, которую любил и которую ревновал так, как может только ревновать собственник, безумец, человек, способный на сильные чувства!

Он понимал, что все эти разговоры об убийстве Лили – предположения, версии, не более. Что судмедэксперт – идиот, который что-то напутал. Просто Лиля узнала, что жена Семена ждет ребенка, это-то и убило ее. Она устала ждать, устала заменять Семена приторным и жалким Романом, к которому (и Семен это знал) она стала привязываться, как к преданной собаке.

Это я убил ее, думал Семен, кружась вокруг центра города и не решаясь остановиться возле здания прокуратуры. Он еще не был готов к встрече с чужими людьми, которые будут пытаться докопаться до истинных чувств, которые испытывал он к Лиле, их будет интересовать все: степень его нежности к ней, градус любви, процент предательства. У Лили – маленькие нежные уши, маленький аккуратный нос, большие холодные глаза с застывшим в них ужасом (словно она родилась, увидела этот мир и ужаснулась как бы заранее, в предчувствии большого несчастья), роскошные волосы, длинные пальцы на ногах с розовыми крохотными ноготками, мягкая полная грудь и плоский, с изящным, украшенным золотой лилией пупком, живот… А еще у нее такие ноги, что, когда она надевает короткую юбку или платье, мужчины, заходящие в магазин, подолгу толпятся у витрин в ожидании, когда же она выйдет из-за прилавка, чтобы полюбоваться ими, тонкими, стройными, как стебли кувшинок. Семен знал, что многие мужчины дарили ей дорогие духи просто так, из желания быть замеченными, иметь право на ее улыбку или ласковый взгляд. Лиля была прекрасной рекламой его магазину. Но он знал ее и любил исключительно как женщину.

– Семен Михайлович, скажите, в каких отношениях вы были с Лилей Бонковой?

– Мы были в близких отношениях, я любил ее, я обманывал ее, обещая жениться на ней, а потом признался, что не могу бросить жену, и даже объяснил, почему.

– И почему же? – Марк смотрел на него в упор, словно хотел прочесть в его взгляде то недосказанное, что светилось в глазах.

– Да потому, что Мила, моя жена, когда-то давно была любимой девушкой моего родного брата, который любит ее до сих пор, часто бывает у нас дома, что естественно для близкого родственника. У нас двое детей, сейчас мы ждем третьего. Понимаете, если бы я оставил Милу и женился на Лиле, то мои дети стали бы детьми моего брата, и моя жена, надо сказать, женщина красивая и вообще интересный человек, тоже стала бы собственностью моего брата. Но это я сделал Милу такой, это мои дети, моя семья, я построил все это сам, своими руками и не намерен отдавать Гришке. Пусть я негодяй, но что мое – то мое. Да, конечно, я был виноват перед Лилей, но я не мог оставить ее совсем… Она понимала, почему я не могу покинуть жену, она была неглупая девушка, но не собиралась всю жизнь мириться с тем, что она будет как бы на втором плане. К тому же ей хотелось детей. Я пытался ей объяснить, что у меня с женой отношения прохладные и все, что держит нас в семье, – это наши дети. Но когда Лиля узнала, что у нас будет третий ребенок, она поняла, что мы с женой по-прежнему живем и что она – всего лишь моя любовница, не больше. Думаю, это произвело на нее сильное впечатление. Это и убило ее…

– Вы хотите сказать, что она не пережила того, что узнала о вашем третьем ребенке, и повесилась? – холодно спросил Марк. – Но разве у вас были такие уж близкие отношения в последнее время, что она еще на что-то надеялась? Разве вы не отпустили ее, не позволили жить своей жизнью, встречаться с Романом Гончаровым?

– Отпустил. Позволил. Но все равно знал, что она принадлежит только мне. Мы с ней были очень близки. Она стала мне родным человеком.

– Знаете, то же самое говорит и Роман, и он считает, что это именно он был ей самым близким человеком.

– Бедняга… Но пусть думает, что думает. Я уже привык к тому, что он где-то есть и они время от времени встречаются.

– Вы хотите сказать, что не ревновали Лилю к Роману? – В тоне Марка сквозило недоверие.