Читать книгу "Сквозь огонь и воду - Андрей Воронин"

Воздух с шипением вырывался из покрышек, но машина продолжала катиться, задний бампер ударил в бетонный бордюр, УАЗ развернуло, и он замер.

Давид уже бежал по шоссе, абсолютно забыв о том, что вооружен. Садко, Лебедь, Шпит расстреливали УАЗ, пули пробивали жестяную обшивку.

– Выше бери, выше, – кричал Шпит, – не то бензобак зацепишь, взорвется.

Борис Скачков видел, как, обливаясь кровью, упал на сиденье Шишло, так и не успевший сделать ни единого выстрела, как Высоцкий, продолжая стрелять, осел, не выпуская из рук автомата. Борис, сообразив, что бандиты боятся стрелять низко, упал на пол и ждал, когда окончится пальба.

– Хватит, – скомандовал Шпит. Наступила тишина. Давид стоял, направив автомат на дверцу автобуса. Пар валил из развороченного радиатора.

– Надо было ближе его подпустить, – проговорил Садко, глядя на искореженный автобус. Еще немного – и он бы в пропасть свалился.

– Умный ты теперь дело говорить, – Шпит осторожно шагнул к машине и остановился. – Иди, дверцу открой, – бросил он Лебедю.

– Думаю, она изнутри заперта.

– Окна разбиты, до ручки дотянешься. Бандиты переглянулись, никому не хотелось подставлять голову под пули. И тут, на удивление всем, Давид подошел к машине, высоко поднял автомат и сунул его в окно, затем заглянул в салон. Он успел увидеть искаженное злостью лицо Бориса Скачкова и несколько вспышек – пули, пробив жесть, унеслись в небо.

Давид, тяжело дыша, сидел на корточках у заднего колеса и боялся пошевелиться.

– Черт, – пробормотал Шпит и знаком показал Лебедю, чтобы тот обошел машину с другой стороны.

Когда бандит оказался между бордюром и УАЗом, Давид постучал в обшивку стволом автомата, держа его за приклад в вытянутой руке. Второй раз попадать под пули ему не хотелось. Борис резко направил на звук автомат. В этот момент Лебедь выпрямился и выпустил очередь ему в спину.

– Кажется, готов, – крикнул он Шпиту.

– Точно, готов, – подтвердил Давид. И, не дожидаясь, пока Лебедь отойдет от машины, выпустил очередь в замок, дернул ручку, дверца открылась.

– Три трупа.

– Четыре, – напомнил Шпит.

Кровь из разбитой головы мертвого водителя капала на асфальт.

Садко уже сидел возле сейфа, пытаясь расковырять отмычкой замок.

– Ни хрена не удастся открыть, – скрипя зубами, прохрипел он.

– Попробуй еще, – посоветовал Шпит, которому не хотелось пускать в ход взрывчатку.

Давид забрался в броневик, оттолкнул Садко, быстро скатал из пластида колбаску длиной сантиметров 25, приклеил ее к сейфу по периметру замка, воткнул в мягкую взрывчатку детонатор с коротким отростком бикфордова шнура.

– Ты бы хоть с нами посоветовался, – пробурчал Шпит и торопливо отошел от машины.

Дважды Давид выронил зажигалку из трясущихся пальцев. Наконец дрожащий язычок пламени лизнул косо срезанный конец огнепроводного шнура. Из розовой оплетки посыпались искры. Давид сидел на корточках, словно завороженный глядя на искрящийся не хуже бенгальского огня шнур.

– Он что, с ума сошел?! – крикнул Лебедь. – Сейчас же рванет.

– Пусть делает что хочет, – сказал Садко, перемахивая через бетонный бордюр и ложась на камень.

Давид опомнился, когда шнур стал совсем коротким. Выпрыгивая из машины, он еще успел подумать, что прежде, чем взрывать сейф, стоило бы вытащить трупы, потому что после взрыва на полу будет кровавое месиво. Он успел пробежать метров десять и, бросившись лицом на асфальт, закрыл голову руками.

Громыхнуло. Из микроавтобуса вырвало заднюю дверцу. Когда дым рассеялся, первым к УАЗу подбежал Шпит, поднял с пола автомат Скачкова и, стволом сорвав дверцу с сейфа, с облегчением вздохнул. Мешки целые, но край одного из них дымился. Обжигая пальцы, руками он принялся тушить тлеющий джут. Нитки гасли, но тут же загорались от соседних. Ткань расползалась дырками. В одной из них Шпит уже видел обгоревший край денежной пачки.

– Воды, у кого есть вода?!

И как всегда в таких случаях, воды под руками не оказалось. Пока Садко бегал к УАЗу за минералкой, в мешке образовалась дырка размером с кулак.

– Держи бутылку!

Зашипела тлеющая мешковина. Шпит и Давид медленно повернулись друг к другу.

– Это же баксы, – прошептал Шпит, наклонился и вытащил из дырки чуть обгоревшую у самого края пачку стодолларовых банкнот. – Десять тысяч, Давид. Полный мешок баксов, – глаза Шпита полыхнули, он вытащил нож и разрезал мешок. Пачки долларов посыпались на мертвого Скачкова, на ботинки Шпита.

– В крови испачкаются, – сказал Садко, выуживая пачку из лужи крови.

– И во втором мешке тоже? – с надеждой прошептал Шпит.

– Не разрезай, потом разберемся, – проговорил Давид, не в силах оторвать взгляд от пачек с деньгами.

– Тут миллионы! – воскликнул Шпит. В его глазах уже плясали искорки безумия, он вырвал пачку из рук Садко и запихнул в карман.

– Чего ты?

– Деньги в машину – и сматываемся.

– Что делать с УАЗом?

– Бросаем здесь.

– Может, лучше сбросить в пропасть?

– Некогда, уходим.

И тут из-за поворота показался белый “фольксваген”.

* * *

Дорогин увидел изрешеченный выстрелами УАЗ, четырех вооруженных автоматами мужчин, один из них держал перед собой охапку окровавленных пачек с долларами, пачки сыпались на асфальт сквозь пальцы. Сергей резко нажал на тормоза, переключил рычаг скорости на задний ход. Пашка не успел сообразить, что происходит на дороге.

Давид растерялся. Первым опомнился Шпит, он вскинул автомат.

– Не стреляй, – крикнул Давид, – они и так уедут.

Но было уже поздно…

Хлопок – и граната из подствольника полетела в “фольксваген”. Взрыв, сыплющееся стекло. Дорогин успел пригнуться и пытался наугад вывернуть руль, чтобы катившаяся задним ходом машина вписалась в поворот дороги.

– Пашка, пригнись.

Разлука не отвечал. Из-под решетки радиатора валил пар, и Дорогин не мог разглядеть что случилось с другом.

– У них нет оружия, – кричал Шпит, – не дайте им уйти, – он бежал вслед за автобусом и стрелял на ходу.

Садко стал на колено и, прижав приклад к плечу, сделал несколько выстрелов. Зашипели передние колеса, машину развернуло поперек дороги, дверца распахнулась.

Пашка выскочил на шоссе, побежал.

– Стой, – крикнул Дорогин, – убьют. Пашка Разлука бежал, часто оборачиваясь, он видел нацеленные на него два автомата.